(
Кузнецов В. А. Алания в X-XIII вв. С. 233). Однако оснований для принятия этой гипотезы нет (
Бибиков М. В. Византийские источники. С. 143).
Аланией византийцы называли как территорию расселения на Северном Кавказе ираноязычных племен — аланов, так и политическое образование, игравшее в начале X в. на северо-восточной периферии Византии роль ее аванпоста против хазар и кочевников южнорусских степей. До проникновения в Предкавказье, к началу гуннских нашествий IV в. аланы обитали к востоку от Дона (Altheim F. Geschichte der Hunnen. В., 1959. Bd. 1. S. 342). Формирование аланской материальной культуры приходится на V в., когда в зону их расселения входила уже вся центральная часть Северного Кавказа от верховьев Кубани до пределов Дагестана (Кузнецов В. А. Аланские племена. С. 30-35). С конца VI в. до конца VII в. византийские памятники молчат об аланах, что, возможно, было связано с их зависимостью от хазар (Кулаковский Ю. А. Аланы. Отд. II). В VIII в. единственным известием об аланах является сообщение Феофана (391. 5-395.2) о посольстве Льва III на Кавказ, расцениваемое как свидетельство политической независимости аланов от хазарской власти (Чичуров И. С. Византийские исторические сочинения. С. 42 и след., 65 и след., 136). Доказательством непрекращавшихся, видимо, византийско-аланских связей является обращение аланов в IX в. в христианство (Кулаковский Ю. А. Аланы. С. 142-144). В VIII-IX вв. аланы, в силу давления черных болгар, потеряли часть территории в районе совр. Кисловодска (Кузнецов В. А. Аланские племена. С. 30).
К X в. относят формирование средневековой ираноязычной аланской народности на территории от притока Кубани Урупа на западе до притока Терека — Аргуна на востоке. Выделились три основных варианта аланской материальной культуры: западный (верховья Кубани), центральный (Кабардино-Балкария) и восточный — в Северной Осетии и Чечено-Ингушетии (Кузнецов В. А. Локальный вариант аланской культуры на территории Кабардино-Балкарии // Учен. зап. Кабардино-Балкарск. НИИ. Нальчик, 1959. Т. XVI. С. 149).
Рост политической самостоятельности Алании на рубеже IX-X вв. сопровождался постепенным ослаблением политического влияния Хазарского хаганата. Важные последствия для политического положения Алании в X в. имели походы древнерусских дружин на Каспий и в Закавказье. Так, в составе коалиции русов во время похода на Бердаа в 943/944 г. были и аланы. Победы Святослава над хазарами завершили и борьбу Аланского государства за освобождение от политического влияния хазар (Гадло А. В. Восточный поход. С. 59-68). В X в. наиболее подробные сведения об аланах сообщает ал-Масуди (Минорский В. Ф. История Ширвана. С. 204-207).
Вместо распространенных ранее представлений о невысоком уровне политического развития Алании (Ванеев З.Н. Средневековая Алания. Сталинири, 1959. С. 86 и след., 142 и след.) теперь высказывается мнение о том, что X-XII вв. являлись периодом наивысшего расцвета военного могущества и культуры аланского населения Северного Кавказа, что именно тогда произошло у аланов оформление раннефеодальной государственности. Этот период истории Алании и отражает свидетельство Константина (Кузнецов В. А. Алания в X-XIII вв. С. 23 и след.; Тогошвили Г. Д. Византия и Алания // Изв. АН ГрузССР (Мацне). Сер. ист., археол., этногр. и ист. искусства. 1978. № 2. С. 60-79; Гадло А. В. Этническая история. С. 187 и след.; Авдиенко В. Г. Этносфера Алании как фактор христианизации: (К постановке проблемы) // Археология и вопросы этнической истории Северного Кавказа. Грозный, 1979. С. 102-105; Кузнецов В. А. Очерки по истории алан).
171
В. А.Кузнецов локализует "Климаты" Хазарии, т.е. области, подвластные хаганату, лишь в районе Нижнего и Среднего Прикубанья (Кузнецов В. А. Алания в X-XIII вв. С. 15 и след.). А. В. Гадло, напротив, считает что здесь имеется в виду более обширный район Северного Кавказа, борьба за влияние в котором и определила характер алано-хазарских конфликтов (Гадло А. В. Восточный поход. С. 60 и след.; Он же. Этническая история. С. 196-197).
О географии и административно-политической структуре хаганата см.: Магомедов М. Г. Древние политические центры Хазарии // СА. 1975. № 3. С. 63-74; Он же. Хазарские поселения в Дагестане // Там же. № 2. С. 200-216; Михеев В. К. Подонье в составе Хазарского каганата. Харьков, 1985; ср.: Koestler A. The Thirteenth Tribe. The Khazar Empire and its Heritage. L. 1976; Golden P.B. Khazar Studies. Vol. 1-2; Bazin L. Pour une nouvelle hypothese sur l'origine des Khazars // Byzantino-Altaica. Bochum, 1983. S. 51-71.
Целью Византии, как следует из рассматриваемого текста, было закрепление своего влияния в северокавказском регионе путем отторжения от Хазарии Крыма и Боспора (см. гл. 11) и укрепления алано-византийского союза против хазар; вместе с тем предполагалось, используя силы кочевников (печенегов и узов), противопоставить их не только хаганату, но и Алании.
172
"Крепостью" Боспор Константин называет город на восточной оконечности Крымского полуострова (на месте совр. Керчи) — прямой наследник античного города Пантикапей, основанного в первой половине VI в. до н.э. Еще в античную эпоху милетская колония в Таврике получила название Боспор Киммерийский, став затем центром Боспорского государства, разгромленного гуннами в 70-х годах IV в. С III в. в Боспоре получило распространение христианство, а с IV в. Боспор выделился в самостоятельную епископию Константинопольской патриархии. В начале VI в. он снова являлся центром византийского административного округа, но в VII в. большая часть Крыма, особенно его восточная часть, попала под власть Хазарского хаганата. В хозяйственной жизни Боспора VIII-IX вв. — это пора экономической стабилизации, интенсивного социального развития роста городского строительства. Несмотря на ослабление позиций хазар в Восточной Таврике к концу IX в. и на одновременное усиление печенежского натиска, на рубеже IX-X вв. хазарский гарнизон, вероятно, еще удерживал Боспор и Таманский полуостров (Якобсон А. Л. Средневековый Крым. С. 55).
Ко времени составления трактата Константина Багрянородного этот регион уже стал объектом интенсивных внешнеполитических действий Древней Руси, в силу острого столкновения в Северном Причерноморье интересов прежде всего Византии и Руси, боровшихся за влияние в Таврике и Приазовье.
Свидетельство Константина отражает, по-видимому, еще хазарский период истории Боспора, когда в завоеванном в VIII в. городе сидел хазарский тудун, а сам город назывался, судя по переписке Иосифа, К-р-ц (Коковцов П. К. Еврейско-хазарская переписка. С. 101-102).
173
Город-крепость в излучине Дона, на левом берегу Старицы, на западном рубеже владений Хазарского хагана (Nagrodzka-Majchrzyk Т. Miasta chazarskie Itil i Sarkel // Przeglfd Orientalistyczny. 1973. T. 1 (85). S. 45-50). Название лучше всего истолковывается как "Белый дом" (сар/шар — "белый", гил — "дом"; последнее слово