Читать интересную книгу Карта монаха - Ричард Дейч

— Я ведь предупреждал, что убью ее, если вы позволите себе отклониться от моих инструкций.

Майкл исподлобья смотрел на него, внутренне ругая себя за то, что так легко попался в ловушку.

— Я велел вам доставить мне шкатулку и не предпринимать рискованных шагов. И вот вы здесь, изображаете героя. Гм. Что ж, не повезло Сьюзен, — проронил он.

— Убейте ее — и ничего не получите, — произнес Майкл, надеясь, что говорит правду. — Если ее не будет в живых, ваши шансы получить шкатулку равны нулю.

Майкла рывком поставили на ноги и повернули на сто восемьдесят градусов: прямо ему в лицо смотрел затянутый молочной пленкой глаз Фетисова. Генерал, ухмыляясь, поснимал с пленника все оружие, сорвал у него с плеча рюкзак и швырнул на стол. Внутри оказались два анкера для скалолазания, четыре обоймы с патронами и аптечка в оранжевой пластиковой коробке. Фетисов открыл крышку и посмотрел на лежащие внутри бинты, вату и шприцы.

Смеясь, он поднял бинт.

— Это вряд ли поможет.

Из коридора донесся какой-то шум; вошел охранник и зашептал на ухо Джулиану. Тот улыбнулся и вышел за дверь.

Майкл окинул взглядом разбросанные по столу медицинские принадлежности. Посмотрел на Фетисова. Не торопясь, разглядел каждого из восьми охранников: окружив его, они целились и готовы были в любой момент выстрелить.

Джулиан вернулся и, протянув руку с зажатым в ней предметом, сказал:

— Так что вы говорили?

Майкл, не веря своим глазам, смотрел на предмет в руке Джулиана. Тот держал его так, словно это было нечто совершенно обычное, безделушка, которая до тех пор тихо пылилась на книжной полке. То, что этот предмет оказался у Джулиана, могло означать только одно: самолет взломан. И в этом случае высока вероятность, что Стефан Келли, отец, который только что к нему вернулся, которого он совсем недавно узнал, теперь уже мертв. Потому что взору Майкла предстало не что иное, как шкатулка, во всей ее сверкающей золотом красе, и она была на ладони Джулиана.

— Практика в очередной раз доказала, что очень выгодно забрасывать широкую сеть. И знать врага в лицо, — произнес Джулиан. — Забавно, но иной раз именно самые верные наши друзья оказываются и самыми большими предателями.

Джулиан отступил в сторону, и Майкл наконец смог увидеть то, что происходило за дверью. В коридоре стоял его отец с непроницаемым лицом.

— Никогда не знаешь, кому можно доверять, а кому нет, верно, Стефан? — спросил Джулиан.

Но Келли хранил молчание.

Внутри Майкла что-то оборвалось, когда он смотрел на Стефана, не зная, в какие бездны предательства придется заглянуть. Но вдруг он все понял. Просто в самолете находился кто-то, кому нельзя было доверять.

И тут в комнату вошел Мартин. Не произнося ни слова, он посмотрел на Майкла, потом на его отца.

— Мартин, — произнес Джулиан. — Почему бы вам не отвести нашего доброго друга мистера Келли в винный погреб и не предложить ему бокал «Мутон Ротшильд» тысяча девятьсот восемьдесят второго года?

Расплывшись в улыбке, Мартин взял Стефана за руку и повел прочь.

Глава 62

Пуля прошла сквозь голову охранника и разнесла затылок, залив кровью боковую дверь медицинского здания. На второго ушло два выстрела. Симон уложил обоих, прячась в траве через дорогу. Вместе с Бушем они оттащили оба тела в переоборудованный каретный сарай. Похоже, кроме этих двух, больше не было никого. Миновав вестибюль, они остановились перед широко распахнутой дверью. За ней начиналась короткая, в пять ступеней, лестница.

— Следи за входом, — велел Симон. — Я вернусь через минуту.

— Что ты намерен делать? — спросил Буш, крепко сжимая винтовку. — Тебе не вынести ее оттуда в одиночку.

— Я не собираюсь ее выносить. — Симон посмотрел на друга. — Я ее кремирую.

— Кремируешь? — ошеломленный, переспросил Буш.

— Она так хотела. — И Симон устремился вниз по лестнице.

— Он хочет, чтобы мы взлетели на воздух, — пробормотал Буш.

С винтовкой наперевес он стал всматриваться из двери в ночной мрак.

Симон двигался по длинному коридору. Основной свет был потушен, что его еще больше насторожило. Порывшись в сумке, Симон достал пять зарядов взрывчатки. Их он прихватил в Москве; русский мафиози, который снабжал Симона боеприпасами, взял за каждый пять тысяч долларов. Смесь из магнезии, натрия и бездымного пороха горела при температуре, превышающей тысячу триста пятьдесят градусов, и способна была за несколько секунд стереть это здание с лица земли. Но не оно было его целью.

Симон дал Женевьеве обещание, которое сейчас намеревался исполнить.

Чем дальше по коридору он шел, тем холоднее становилось вокруг. Скудное освещение обеспечивалось аварийными лампами. Предметы отбрасывали длинные густые тени. Впереди показалась дверь лаборатории. Она была широко открыта. И с каждым шагом температура падала, так что вскоре Симон уже мог видеть свое дыхание.

Когда Симон приблизился к входу в лабораторию, перед ним предстало сюрреалистическое зрелище. Влага от теплого летнего воздуха, проникая в лабораторию через открытые внешние двери, белой рамой из инея сконденсировалась на дверном проеме. Понизу клубились белые рваные клочья. От каждого шага Симона они ненадолго взмывали, чтобы потом медленно опуститься.

Симон вошел внутрь. Огляделся, держась спиной к стене и перемещаясь боком. В центре находился операционный стол, ярко освещенный лампами сверху. Рядом стояли столики со стерилизованными инструментами. Все выглядело так, будто здесь собираются кого-то вскрывать.

Держа винтовку перед собой, Симон медленно обошел стол. Вдруг сердце у него забилось с перебоями. Потому что он увидел на полу четыре мертвых тела, с кровавыми ореолами вокруг головы, источающие пар в ледяной атмосфере. Симон приблизился к первому доктору — на табличке с именем у него значилось «Ллойд» — и увидел крохотное пулевое отверстие во лбу, прямо над правым глазом.

Выпрямившись, Симон продолжал осматриваться, пытаясь понять, что здесь произошло. Никакого беспорядка, все как должно быть: каждый скальпель, костная пила и игла на своем месте, разложены на лотках, приготовленные к вскрытию, которому так и не суждено было начаться. Докторов захватили врасплох, убили в течение нескольких секунд одного за другим. Ни у одного не было времени отреагировать: телефонные трубки на месте, сотовые в чехлах на поясах, никакого импровизированного оружия для самозащиты.

Медлить было нельзя. Симон приблизился к морозильной камере, перекрестился и открыл дверцу. Заглянув во внутреннюю камеру размером с гроб, он с такой силой сжал ручку дверцы, что пальцы у него посинели. В камере было темно и пусто. Он оглянулся и посмотрел на каталку.

Симона охватило смятение.

Тело Женевьевы исчезло.

Глава 63

Майкла вели по длинному подвальному коридору научного корпуса. Кроме четверки охранников вокруг него, возглавляемых русским с ежиком на голове и золотой шкатулкой в руках, никого не было. На своем пути от главного здания они прошли уже полмили, а Фетисов не произнес ни слова; они двигались рядом, словно незнакомцы, не замечающие друг друга. Но это было далеко не так. Появись у Майкла такая возможность, и он без колебаний убил бы этого человека, прячущего свое истинное лицо за фасадом обаяния и юмора. Это он похитил Сьюзен, он предал их всех.

— Фетисов! — крикнул Майкл.

Русский обернулся и посмотрел своим здоровым глазом на Майкла. Поднял в воздух золотую шкатулку.

— Говорил же тебе, я человек, который может достать все.

Майкла подвели к большой двери, по-видимому, в кабинет.

Фетисов со шкатулкой исчез за дверью соседней лаборатории. Один из охранников достал ключ, отпер дверь и втолкнул Майкла в белую комнату, похожую на стерильную коробку, заставленную клетками с птицами и животными. Чириканье, повизгивание и прочие звуки мгновенно утихли, когда появился Майкл.

Стоявшая у одной из клеток женщина повернулась: это была Сьюзен. Выглядела она измученной, на щеках блестели слезы, глаза покраснели. Увидев Майкла, она некоторое время просто стояла, не двигаясь с места, лишь лицо ее отражало целое море чувств. Наконец она приблизилась к нему, обняла за шею и привлекла к себе.

— Я думала, ты… — Ее голос сорвался.

— Я тоже. Ты не ранена?

Она отрицательно покачала головой.

Обнимая ее, он испытал огромное облегчение: она жива. Мгновение они наслаждались близостью. В первый раз после гибели Мэри Майкл кого-то обнимет. Ему было тепло, радостно, его охватило ощущение внутреннего покоя, он знал в глубине души, что опять способен открыть свое сердце.

Майкл осмотрел комнату. Единственная лампочка на потолке висела прямо над столом с клетками. Разнообразные птицы и животные, словно почуяв приближение гибели, умолкли. Дальняя стена комнаты была стеклянная, ее прикрывал задернутый занавес. Майкл вновь посмотрел на Сьюзен.