Шрифт:
Интервал:
Закладка:
По мере того как вы приближаетесь к умеренному поясу, растения этого семейства становятся менее высокими и менее красивыми. Какое различие между пальмами упомянутых нами видов и финиковой пальмой Востока, которая для европейских художников-пейзажистов служит, к сожалению, образцом пальм!
Неудивительно, если путешественники, побывавшие лишь в Северной Африке, Сицилии или Мурсии, не могут представить себе, что из всех форм больших деревьев форма пальм самая внушительная и самая красивая. Неполные аналогии препятствуют европейцам составить себе правильное понятие о ландшафте жаркого пояса. Все знают, например, что красоте этой зоны способствуют контраст между листвой деревьев и, в особенности, большое количество растений с перистыми листьями.
У ясеня, рябины, инги, акации Соединенных Штатов, Gleditsia L., тамаринда, мимоз, Desmanthus Willd. – у всех тонкие, кожистые и глянцевитые перистые листья с более или менее крупными листочками. Может ли, однако, группа ясеней, рябин, сумахов напоминать нам живописный эффект, производимый кроной тамариндов или мимоз, когда сквозь их мелкие, тонкие, изящно вырезанные листья виднеется небесная лазурь?
Приведенные соображения имеют более важное значение, чем может показаться с первого взгляда. Формы растений определяют физиономику природы, а эта физиономика влияет на нравственное состояние людей. Каждый тип растений включает виды, сходные между собой по общему строению, но различающиеся неодинаковым развитием одних и тех же органов.
Пальмы, Scitamineae, мальвовые, деревья с перистыми листьями не являют взору одних и тех же живописных красот; и обычно среди растений, как и среди животных, самые прекрасные виды каждого типа свойственны равноденственной зоне.
Протеевые, кротоны, агавы и большое семейство кактусов, растущих исключительно в Новом Свете, постепенно исчезают, когда вы подниметесь по Ориноко выше устьев Апуре и Меты. Однако переселению кактусов на юг препятствуют скорее тень и сырость, чем отдаленность от побережья.
Мы обнаружили настоящие леса кактусов, смешанных с кротонами, занимавшие большие безводные пространства к востоку от Анд, в провинции Бракаморос, в районе Верхнего Мараньона. Древовидных папоротников близ Оринокских порогов, по-видимому, совершенно нет; мы не нашли ни одного вида их до Сан-Фернандо-де-Атабапо, то есть до слияния Ориноко с Гуавьяре.
Мы описали окрестности Атурес; мне остается рассказать о самих порогах, расположенных в той части долины, где река, прорезав для себя глубокое русло, течет среди почти неприступных берегов. Лишь в очень немногих местах между двумя порогами мы могли спуститься к Ориноко и выкупаться в бухтах, где не было сильных водоворотов.
Людям, жившим в Альпах, Пиренеях, даже в Кордильерах, столь знаменитых разломами и следами разрушений, предстающих взору на каждом шагу, трудно вообразить себе по простому рассказу картину русла реки. На протяжении свыше пяти миль она перегорожена бесчисленными скалистыми плотинами; это одновременно и естественные запруды, и уступы, сходные с днепровскими, которые древние называли phragmoi.
Пространство между скалистыми плотинами на Ориноко заполнено островами различной величины. Одни из них гористые, разделены на несколько округлых холмов и имеют в длину от 200 до 300 туазов; другие – маленькие и низкие, как простые скалы. Острова делят реку на множество протоков, которые кипят, разбиваясь о скалы; все они поросли Jagua и Cucurito с листьями в виде султана; это пальмовая чаща, выступающая над пенистой поверхностью воды.
Индейцы, которым поручают провести пустые пироги через Raudales, дали каждому уступу, каждому камню особое название. Двигаясь с юга, вы встречаете прежде всего водопад Тукан, Salto del Piapoco. Между островами Авагури и Яваривени находится Raudal Яваривени; там по возвращении с Риу-Негру мы провели несколько часов среди порогов в ожидании нашей лодки.
Значительная часть русла реки оказалась сухой. Гранитные глыбы громоздятся, как в тех моренах, которые толкают перед собой швейцарские ледники. Река со всех сторон низвергается в пещеры; в одной из таких пещер мы слышали, что вода катилась одновременно у нас над головой и под ногами.
Ориноко здесь как бы делится на множество рукавов или потоков, и каждый из них старается проложить себе путь сквозь скалы. Мы были поражены незначительным количеством воды в русле реки, обилием подземных водопадов, грохотом воды, с пеной разбивающейся о скалы.
Cuncta fremunt undis: ас multo murmure montisSpumeus invictis canescit fluctibus amnis[160].
Миновав Raudal Яваривени (я называю здесь только главные пороги), вы встречаете Raudal Канукари, образованный скалистой грядой, соединяющей острова Сурупамана и Уирапури. Если естественные плотины имеют в вышину не больше двух-трех футов, индейцы решаются спускаться по течению реки в лодке.
Поднимаясь вверх по реке, они сами плывут впереди и, когда после долгих тщетных усилий им удается наконец закрепить веревку за выступ скалы, возвышающейся над плотиной, подтягивают лодку с помощью этой веревки к верхней части Raudal. Во время этой тяжелой работы лодка нередко наполняется водой; иногда она разбивается о скалы, и индейцы, исцарапанные и окровавленные, с трудом выбираясь из водоворотов, достигают вплавь ближайшего острова.
Но если скалистые уступы, или пороги, очень высоки и перегораживают полностью реку, легкие суда вытаскивают на сушу и с помощью веток деревьев, подложенных вместо катков, волокут до того места, где река снова становится судоходной. При высоком уровне воды необходимость в такой операции возникает редко. Нельзя говорить о порогах Ориноко, не вспомнив о том способе, который когда-то применяли, спускаясь через пороги Нила, и описание которого, оставленное нам Сенекой[161], отличается, по всей вероятности, скорее поэтичностью, чем точностью.
Я приведу лишь отрывок, правильно воспроизводящий то, что можно ежедневно увидеть у Атурес, у Майпурес и на некоторых Pongos на Амазонке. «Два человека садятся в челнок; один из них правит, другой вычерпывает набирающуюся воду; долго борясь со стремнинами и встречными течениями, они проходят по самым узким каналам, избегают подводных скал и вместе с рекой устремляются вниз, направляя мчащийся челнок».
16 апреля под вечер нам сообщили, что наша пирога меньше чем за шесть часов прошла пороги и благополучно прибыла в бухту, носящую название Эль-Пуэрто-де-Арриба[162], или Экспедиционная гавань. «Ваша пирога никогда не разобьется, потому что вы не везете товаров и потому что с вами путешествует монах с Raudales», – злобно сказал нам в лагере Парарума смуглый человек небольшого роста, судя по его акценту – каталонец.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Белые призраки Арктики - Валентин Аккуратов - Биографии и Мемуары
- Звезда по имени Виктор Цой - Виталий Калгин - Биографии и Мемуары
- Путь русского офицера - Антон Деникин - Биографии и Мемуары