сил любому студенту, не делая исключений даже для воспитанников Слизерина. За это все были готовы терпеть его причуды и любительство слегка пугать загулявших по коридорам студентов, но только не за…
- Да сколько можно?! Не нужно называть меня Нимфадорой!!! – прорычала девушка.
Впрочем, уже через мгновение она ойкнула, зажав себе руками рот и виновато посмотрев на продолжавшего улыбаться пузатого монаха. Порой её саму начинала напрягать столь яркая реакция на собственное имя, но, даже повзрослев, Тонкс ничего не могла поделать с происходящим.
- Ну, точно Тонкс, - рассмеялся призрак, покачав головой. – А я думал, ты уже давно выпустилась…
- Простите, я не хотела так вспылить…
- Ой, да ладно, деточка… Призрака не так-то просто по-настоящему обидеть. Знаешь ли, за Гранью всё воспринимается совершенно иначе…
- Всё равно…
- В любом случае я рад тебя видеть! Что же привело тебя назад в Хогвартс? Это всё из-за Турнира, да?
- Ага, - девушка кивнула. – Я же теперь работаю в Аврорате, вот нам и поручили обеспечивать охрану в школе на время визита гостей из других стран…
- О! Я уверен, ты справишься!
- Спасибо… Скажите… - неуверенно замялась Тонкс, но потом всё же тряхнула волосами и продолжила. – Можно вас спросить?
- Ну, ты только что это и так сделала, но спрашивай, - монах подмигнул волшебнице.
- Новый профессор Защиты от Тёмных Искусств… Профессор Авалор Хан… Вы… Что можете о нём сказать?
- Профессор Хан… - призрак как-то «побледнел», став на мгновение ещё прозрачнее, но это продлилось лишь миг, и он продолжил. – Он… Хороший профессор… Я слышал, как студенты обсуждали его уроки – похоже, он действительно разбирается в том, о чём рассказывает… Вроде бы, до Хогвартса он работал ликвидатором заклятий у гоблинов…
Нимфадора прищурилась. Помимо «практичной паранойи», как она про себя иногда называла манеру Грюма видеть врагов везде, всегда и ещё вон за тем углом, наставник успешно прививал своим ученикам и повышенную наблюдательность с вниманием к деталям, весьма полезные в их работе. И сейчас эта самая наблюдательность четко говорила девушке, что призрак… опасался нового профессора?!
- Уважаемый монах, - вкрадчиво произнесла Тонкс, делая шаг ближе к призраку, - если вы знаете что-то про профессора Хана, что может представлять угрозу школе, вы должны мне рассказать… Или моему наставнику… Хотя бы – директору Дамблдору!
- Нет-нет, - мотнул головой факультетский призрак, - это… Ничего опасного… Просто… - мужчина несколько мгновений молчал, а затем, пожевав губами, посмотрел прямо на Тонкс. – Я не знаю, в чём дело… Но каждый раз, когда кто-то из нас находится рядом с ним, мы…. Призраки словно бы чувствуют свою… смертность. Я не знаю, как сказать! – он всплеснул руками. – Я не был при жизни мудрецом! Но что-то в этом профессоре заставляет меня бояться за своё посмертие.
- Я не знала, что призраки могут бояться… - широко распахнула глаза Нимфадора.
- Я скажу тебе даже больше, деточка… Призраки тоже не знали, что могут… Возможно, мы чувствуем какой-то артефакт… Или что-то иное… Я просто не знаю… Тебе стоит попробовать поговорить об этом с призраком лорда Драбена (*18.2), в конце концов, он волшебник дворянского сословия, возможно он знает больше о чём-то подобном…
- Я… Я поговорю с ним… - оторопела Тонкс. – Спасибо вам за совет…
- Пожалуйста, деточка… Пожалуйста… - тепло улыбнулся призрак Толстого монаха.
Кивнув, Нимфадора всё же пошла дальше по коридору… Раздумья раздумьями, но, пожалуй, стоит найти Грюма и… рассказать ему то, что она узнала… Или пока повременить? Девушка досадливо дёрнула себя за чёлку пальцами, сморщив смешную рожицу – по крайней мере, ей стоит найти наставника хотя бы для того, чтобы узнать, куда их разместят в замке. Декан Пуффендуя, конечно, с радостью пустила бы свою бывшую ученицу переночевать в одной из свободных спален, но, возможно, стоит быть чуть менее беспечной и следовать правилам…
Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Кабинет ЗоТИ и не только.
Это было… неожиданно. Только поистине чудесами самоконтроля и силой воли Авалор не швырнул в проявившего агрессию волшебника рефлекторно сформированное заклинание огненного шара. Было бы не очень… профессионально начинать активные боевые действия посреди зала, полного учеников и коллег-преподавателей. Однако больше всего данмера выводил из себя тот факт, что в этом мире обнаружилось до отвращения много способов видеть через заклинание иллюзии. Не то, чтобы он считал собственную магию вершиной развития чар, а сотворённые иллюзии совершенством, но встреченный уже второй артефакт, способный видеть его истинный облик, вызывал глухое чувство раздражения.
А тот факт, что вошедший в Большой зал волшебник столь агрессивно среагировал именно на его облик, сомнений практически не вызывал – всё же, знаменитый артефактный глаз Аластора «Грозного Глаза» Грюма намекал. Как и прочие детали его внешности и манер, подтверждающие его личность получше любых верительных грамот… А вопрос, тем не менее, был достаточно животрепещущим. Авалору определённо требовалось пересмотреть подход к собственной маскировке – или найти способ более качественного сокрытия внешности, или просто махнуть рукой на скрытность вообще. И он пока затруднялся сказать, что было бы предпочтительнее в его случае - мешало раздражение на самого себя за то, что, даже имея представление о мире, в который его занесло, он не удосужился заранее продумать такие «мелкие детали».
Данмер в задумчивости обошёл стол и встал напротив окна. В любом случае, ему было просто необходимо разобраться в местной артефакторике – если уж не с точки зрения создания новых, то хотя с позиции уже существующих, чтобы иметь представление о том, с чем он может столкнуться в будущем. Всё же, по воспоминаниям об этом мире, доставшимся ему от Основы, на ряду с глазом Грюма, здесь существовали и весьма эффективные способы сохранения собственного инкогнито… Если, конечно, само существование этих… «способов» не было выдумкой. И да, речь шла именно о «широко известной в узких кругах» мантии-невидимке одного из его студентов, Гарри Поттера (*18.3).
Маг раздражённо выдохнул – важных дел с каждым днём накапливалось всё больше, а вот свободное время почему-то появляться не спешило… Возможно, решение представиться преподавателем имело и свои недостатки. Впрочем, плюсы звания преподавателя пока всё же перевешивали минусы, поэтому мужчина был недоволен скорее просто «порядку для», а