Читать интересную книгу Забытая история Московии. От основания Москвы до Раскола - Дмитрий Калюжный

Царь Михаил занял трон, имея достойных советчиков. И это было благом для него, ибо положение страны было крайне трудным. Смута и интервенция оставили страну совершенно разоренной. Писцовые книги тех времен пестрят записями пустошей, «что были раньше деревни». Москва лежала в развалинах. Объекты недвижимости были сожжены, а движимые ценности – частные, общественные, церковные и государственные – разграблены. Шайки поляков еще бродили по стране; их грабительские экспедиции прорывались даже на Урал, в поисках строгановских сокровищ, которые тоже были разграблены. В конце января 1613 года польские банды побывали в Сольвычегодске и ограбили там Благовещенский собор; список драгоценностей из этого собора занимает в перечне П. Савваитова 90 страниц!

В других местах Московской Руси было, конечно, никак не лучше. На западе – даже после избрания Михаила – хозяйничали поляки и шведы, с юга прорывались татарские орды, отряды воров и панов рыскали там и тут. Сельское хозяйство и торговый оборот, денежное обращение и правительственный аппарат находились в состоянии полного развала. Новое правительство не располагало ни административными кадрами, ни опытом.

Юрий Крижанич (1617–1683) писал о внешнеэкономическом положении страны:

«Хоть это славное государство столь широко и безмерно велико, однако оно со всех сторон закрыто для торговли. С севера нас опоясывает Студеное море и пустынные земли. С востока и с юга [нас] окружают отсталые народы, с коими никакой торговли быть не может. На западе – в Литве и в Белой Руси – не водится того, что нам нужно (разве что лишь медь есть у шведов). Азовскую и черноморскую торговлю, которая была бы для этой страны самой полезной, захватили и держат крымцы. Торговле в Астрахани препятствуют ногайцы.

Торговле с бухарцами в Сибири мешают калмыки. Так что остается у нас только три безопасных торжища: для торговли посуху – Новгород и Псков, а для морской торговли – Архангельская пристань, но и к ней путь неимоверно далек и труден».

И. Забелин в «Истории города Москвы» простодушно пишет, что неимущий Михаил Федорович после захвата власти носил не только шубы, но даже и сорочки из гардероба убиенного его «ополченцами» боярина Богдана Бельского, которого просто скинули с башни в Казани. Не токмо что верховный владыка; вся страна была разорена за годы Смуты, протекавшей не без участия родичей Михаила. Но теперь принято скорбеть о последних Романовых, убиенных в 1918-м, а не о Бельском и других жертвах прихода к власти первых Романовых.

Мы говорим об этом не потому, что одни «хорошие», а другие «плохие». Все хорошие. Просто надо серьезнее относиться к историографии. Ведь это и есть борьба структур; в данном случае победили Романовы, и Филарет, в конце концов, сумел стабилизировать политическую обстановку, что было для России благом. Но значит ли это, что история должна выпячивать на первый план только Романовых?

1615. – Русские оружейники разработали первую пушку с винтовой нарезкой ствола.

1615, июль. – Густаву II Адольфу не удается взять осажденный им Псков. Германский император Матвей предлагает посредничество в мирных переговорах, которые и начались в декабре, но при посредничестве Англии, а закончились в феврале 1617 года подписанием Столбовского мира, по которому России возвращены Новгород, Старая Русса, Порхов, Ладога, Гдов. Швеции передаются Ижорские земли Ям, Ивангород, Копотье и Корельский уезд.

Таковы были проблемы внешней политики государства в этот период. Но нужны же были средства для их решения! Насколько можно судить по источникам, до 1619 года, то есть до возвращения Филарета, у московского правительства было два главных интереса в отношении внутреннего устройства, две задачи: во-первых, собрать в казну как можно более средств и, во-вторых, устроить войско. По этим вопросам дважды заседал Собор, в 1615 и 1616 годах. Был решен «сбор пятой деньги», 20 % с годового дохода плательщика, и посошный сбор по 120 руб. с каждой сохи. Разница между этими повинностями состояла в том, что 20 % платилось со «двора», посошное же взималось с меры пахотной земли, с «сохи». Кроме того, своим чередом платились обычные подати. Так решался первый вопрос, хотя все равно правительству не хватало средств.

Для решения второй проблемы – устройства войска, правительство посылало не раз в разные местности бояр «разбирать» служилых людей, «верстать» (принимать в службу) детей дворян, годных к ней, и наделять их поместной землей.

И для первой, и для второй цели необходимо было знать положение частной земельной собственности в государстве, и чтобы это положение выяснить, посылались во все места писцы и дозорщики, дабы описать землю и провести ее податную оценку. Но до Филарета все намерения правительства исполнялись небрежно, с массой злоупотреблений со стороны и администрации, и населения: писцы и дозорщики одним мирволили, других теснили, брали взятки; да и население, стремясь избавиться от податей, часто скрывало имущество и этим достигало льготной для себя неправильной оценки.

1617. – Война с Польшей. Создана II редакция «Хронографа».

1618. – Английская экспедиция в Пермь для отыскания руды. Неудачный штурм Москвы поляками. Деулинское перемирие на четырнадцать с половиной лет, по которому Русью потеряны Смоленские, Черниговские и Новгород-Северские земли. Прошли первые переговоры России с Китаем (миссия И. Петлина).

1619. – Постановление о возвращении на прежние места беглых посадских людей. Образован Сыскной приказ. Основан город Енисейск. Отец царя – Федор Романов (митрополит Филарет) вернулся из польского плена, стал патриархом Московским и соправителем своего сына, что привело к понижению роли Земского собора. И все же в июне Собор постановляет замечательный приговор, преимущественно по финансовым делам. Собору были поставлены на вид указания, сделанные царю патриархом. Вот они:

1) с разоренной земли подати взимаются неравномерно, одни из разоренных земель облагаются податью по дозорным книгам; с других же, не менее разоренных, берется подать по писцовым книгам;

2) при переписи земель допускаются постоянные злоупотребления дозорщиков и писцов;

3) бывают постоянные злоупотребления и со стороны тяглых людей, которые массами или «закладывались» за кого-нибудь, или просто убегали из своей общины, предоставляя ей, в силу круговой поруки, платить за выбывших членов;

4) кроме этих податных злоупотреблений многие просят от «сильных людей их оборонить», ибо сильные люди (администрация, влиятельное боярство и т. д.) «чинят им насильства и обиды».

Собор постановил снова произвести перепись в местностях не разоренных; писцов и дозорщиков выбрать из надежных людей и привести их к присяге, взяв обещание писать без взяток и работать «вправду». Также решено было тяглых людей, выбежавших и «заложившихся» за бояр и монастыри, сыскать и вернуть назад в общины, а на тех, кто их держал, наложить штрафы. Постановили составить роспись государственных расходов и доходов: сколько числится тех и других, сколько убыло доходов от разорения, сколько поступает денег, куда их расходовали, сколько их осталось и куда они предназначаются. Относительно жалоб на сильных людей состоялся царский указ, соборный приговор: поручить сыскивать про обиды «сильных людей» в особом сыскном приказе. Ну и, наконец, решили обновить состав Земского собора, заменив выборных людей новыми.

Все последующие внутренние распоряжения правительства Михаила Федоровича (а кажется – и всех последующих русских правительств аж до наших дней) клонились именно к тому, чтобы улучшить администрацию и поднять платежные и служебные силы страны.

Характерно, что все временщики времен Смуты давали на себя «запись», то есть обязательство ограничения своей власти Земским собором. Так поступили и Романовы, обещая, по сути, сохранить федеративное устройство страны, местничество, служилые привилегии военных и веротерпимость при «третейском» патронаже церкви. Интересно, что именно так было и при царе Борисе! А еще интереснее, что эта идея также абсолютно аналогична осуществленной потомками Генри Тюдора (Генрих VII) идее Британской империи и неосуществленной идее создания Папской империи в Западной Европе.

Но поскольку избрание Михаила Романова было осуществлено не всеми землями нашей «федерации», постольку его Московия оказалась поначалу достаточно куцым образованием, ограниченным в южной части нынешним Золотым Кольцом России, на западе – Тверью, на юго-западе – Вязьмой и Можайском, на юго-востоке – Коломной, на востоке – Нижним Новгородом. Поэтому нас не удивляет, что в титуле «царь Московский и Всея Руси» этого периода совершенно не раскрыто понятие «Всея Руси». Получив власть в Москве, Романовы еще 150 лет потратили на распространение ее на территорию «Всея», то есть на «Великия, Малыя, Белыя и Червонныя Руси», а также Крыма, Кавказа, Урала, Средней Азии, Сибири и части Северной Америки.