Читать интересную книгу История России с начала XVIII до конца XIX века - А. Боханов

С именами Чернышевского и Добролюбова связано начало размежевания в едином прежде лагере оппозиции. Размежевание между либералами и демократами — естественный процесс, знакомый всем достаточно развитым обществам. Но в России он произошел, пожалуй, слишком рано, когда общество не достигло еще необходимой зрелости.

Герцен был недоволен резкими нападками «Современника» на либералов. Незадолго до крестьянской реформы Чернышевский ездил за границу, встречался с Герценом. По-видимому, беседа не очень получилась. «Какой умница, какой умница! — восклицал после этого свидания Чернышевский. — И как отстал... Ведь он до сих пор думает, что продолжает остроумничать в московских салонах и препираться с Хомяковым... Присмотришься — у него все еще в нутре московский барин сидит!»

В свою очередь, Герцена задело то, как разговаривал с ним Чернышевский (по-видимому, не очень тактично). «Удивительно умный человек, — говорил он, — и тем более при таком уме поразительно его самомнение. Ведь он уверен, что «Современник» представляет из себя пуп России. Нас, грешных, они совсем похоронили. Ну только, кажется, уж очень они торопятся с нашей отходной — мы еще поживем!»

«Колокол» продолжал делать ставку на единство всего лагеря, противостоящего крепостникам. Герцен считал желательным мирное, эволюционное развитие общества, но не отвергал полностью и революционный путь. В сложившейся обстановке он видел все предпосылки для мирной отмены крепостного права.

§ 2. Отмена крепостного права в России

Отмена крепостного права затрагивала жизненные основы огромной страны. Александр II не решался взять ответственность всецело на себя. В конституционных государствах все крупные мероприятия сначала разрабатываются в соответствующих министерствах, затем обсуждаются в Совете министров, а затем вносятся в парламент, которому принадлежит решающее слово. В России в то время не было ни конституции, ни парламента, ни Совета министров. Поэтому потребовалось создать громоздкую систему центральных и местных учреждений специально для разработки крестьянской реформы.

Вскоре после заключения Парижского мира Александр II, выступая в Москве перед предводителями дворянства, заявил, что «лучше начать уничтожение крепостного права сверху, нежели ждать того времени, когда оно начнет само собою уничтожаться снизу ». Намекая на пугачевщину, царь затронул очень чувствительную для помещиков тему. «Передайте слова мои дворянам для соображения», — сказал он в конце речи.

Ожидалось, что дворяне живо откликнутся на призыв царя. В расчете на это в Министерстве внутренних дел началась разработка главных оснований реформы. Из архивов были извлечены проекты Сперанского и Киселева. К ним присоединили ходившие по рукам записки, в том числе и кавелинскую. В итоге чиновники сошлись на том, что освобожденным от крепостной зависимости крестьянам надо дать небольшие наделы. За это крестьяне должны будут исполнять строго определенные повинности в пользу помещика.

В начале 1857 г ., в соответствии с традициями прошлых царствований, был образован Негласный (секретный) комитет для обсуждения министерской программы. Но его деятельность оказалась малопродуктивной. Назначенные в Комитет поседелые сподвижники Николая I толкли воду в ступе да искали способы, как бы загнать все дело в тупик.

Между тем помещики никак не откликались на призыв царя. Даже во время коронации их представители явно избегали прямых ответов. Наконец, виленский генерал-губернатор В.И. Назимов сумел склонить местных дворян выступить с предложением об отмене крепостного права. Но возникло новое затруднение: литовские помещики просили освободить крестьян без земли, а министерский проект предполагал освобождение с наделом. Завязавшийся узел разрубил сам Александр II. Он приказал составить рескрипт на имя Назимова, исходя из министерской программы. 20 ноября 1857 г . рескрипт был утвержден царем. Литовским помещикам предлагалось избрать губернский комитет для разработки реформы на условиях, предложенных правительством.

Протесты литовских помещиков (мы-де просили вовсе не о том) были оставлены без внимания. Рескрипт Назимову был опубликован. Негласный комитет преобразовали в Главный комитет по крестьянскому делу. Реформа стала разрабатываться в обстановке гласности. Александр II совершил поступок, достойный потомка Петра I.

Обстановка гласности вынудила помещиков откликнуться на призыв царя. К лету 1858 г . почти повсеместно были созданы губернские дворянские комитеты. В конце того же года стали поступать их отзывы. Для рассмотрения этих отзывов и составления подробного проекта реформы были образованы редакционные комиссии. По воле царя их возглавил Я.И. Ростовцев.

В свое время Ростовцев был близок к декабристам, но в решающий момент сообщил правительству о готовящемся выступлении. Правда, при этом он не назвал имен и о своем шаге известил Рылеева и Оболенского. В дальнейшем, по-видимому, он всю жизнь мучился этими воспоминаниями. Узнав, что вернувшийся из Сибири Е.П. Оболенский поселился в Калуге, Ростовцев немедленно выехал туда, чтобы повидаться и объясниться. Оболенский оказался незлопамятен, они расстались друзьями и потом переписывались. Оболенский советовал наделить крестьян землей в том размере, как они владели при крепостном праве. Только гарантированный правительством выкуп, писал он, может удачно решить вопрос. Так один из руководителей Северного общества принял участие в подготовке крестьянской реформы.

Ростовцев много сделал для того, чтобы направить работу редакционных комиссий в либеральное русло. Все текущие дела по подготовке реформы сосредоточились в руках товарища (заместителя) министра внутренних дел Николая Алексеевича Милютина (1818—1872). Милютин был близок к Кавелину и старался реализовать основные положения его записки. Большую помощь оказывал ему славянофил Ю.Ф. Самарин, член редакционных комиссий.

Помещики с недоверием относились к редакционным комиссиям, и Александр обещал, что представители дворянства будут вызваны в Петербург, ознакомлены с документами и смогут высказать свое мнение. К августу 1859 г . проект был подготовлен и встал вопрос о приезде дворянских представителей. Опасаясь, как бы они не образовали какое-нибудь подобие парламента, правительство решило вызвать дворян в столицу в два приема (сначала от нечерноземных губерний, а затем от черноземных). Вызванным было запрещено собираться на официальные заседания. Их приглашали по 3—4 человека в редакционные комиссии и просили отвечать на задаваемые вопросы. Дворяне были очень недовольны таким поворотом дела.

Помещики нечерноземных губерний не возражали против наделения крестьян землей, но требовали за нее выкуп, несоразмерный с ее стоимостью. Тем самым они пытались включить в сумму выкупа компенсацию за оброк. Они настаивали также на том, чтобы правительство гарантировало выкупную операцию.

Кроме того, помещики опасались, что власть правительственной бюрократии слишком усилится, если она заберет в свои руки все дело управления крестьянами. Чтобы отчасти нейтрализовать эту опасность, дворянские депутаты требовали свободы печати, гласности, независимого суда и местного самоуправления. В ответ правительство запретило на ближайших дворянских собраниях обсуждать вопрос о реформах.

Этот запрет вызвал сильное брожение среди дворянства, особенно в нечерноземных губерниях, где оно было более просвещенным и либеральным. На собрании тверского дворянства помещик А.И. Европеус (бывший петрашевец) произнес яркую речь против произвола бюрократии, нарушающей законные права дворян, и был отправлен в новую ссылку — в Пермь. Вятка была избрана местом ссылки для тверского губернского предводителя дворянства A.M. Унковского. Александр II показал, что он кое-чему научился у своего отца. Эти события напомнили о том, как слабо защищены в России права отдельных граждан.

Тем временем, в начале 1860 г ., в Петербург съехались дворянские представители от черноземных губерний. Их критика правительственного проекта была еще резче. Они увидели в деятельности редакционных комиссий проявление демократических, республиканских и даже социалистических тенденций. Громкими криками о разных опасностях, якобы грозящих государству, помещики хотели замаскировать свое нежелание дать крестьянам землю. Но землевладельцы из южных губерний не выдвигали требований относительно гласности и различных свобод, и правительство не подвергло их репрессиям. Дворянским представителям было обещано, что их замечания по возможности будут учтены.

В это время умер Ростовцев. Председателем редакционных комиссий был назначен министр юстиции граф В.Н. Панин, известный консерватор. На каждом последующем этапе обсуждения в проект вносились те или другие поправки крепостников. Реформаторы чувствовали, что проект все более сдвигается от «золотой середины» в сторону ущемления крестьянских интересов. Тем не менее обсуждение реформы в губернских комитетах и вызов дворянских представителей не остались без пользы. Милютин и Самарин (главные разработчики реформы) поняли, что она не может осуществляться на одинаковых основаниях во всей стране, что нужно учитывать местные особенности. В черноземных губерниях главную ценность представляет земля, в нечерноземных — крестьянский труд, овеществленный в оброке. Они поняли также, что нельзя без подготовки отдавать помещичье и крестьянское хозяйства во власть рыночных отношений; требовался переходный период. Они утвердились в мысли, что крестьяне должны быть освобождены с землей, а помещикам следует предоставить гарантированный правительством выкуп. Эти идеи и легли в основу законоположений о крестьянской реформе.