Его взгляд вдруг стал тверже. И губы чуть дрогнули, но не в полудетском плаче, а в робкой улыбке.
– Самая заурядная планета, – повторил я. – Но у нас пока другой нет. Верно?
Мальчик кивнул.
– А самое главное, – переходя на шепот, сказал я, и Алешка приблизился на шаг, – мы не обязаны всех любить. И вовсе не должны всех ненавидеть.
– Я понял, – сказал Алешка, поднимая на ладони камешек. Разглядывая его так пристально, словно это был переливчатый топаз с Аттасси или призрачная обманка с Халдуина-12.
– Это самый главный камешек в твоей коллекции, – сказал я. – Самый-самый.
– Знаю, – согласился мальчик. Посмотрел мне в глаза: – Петр Данилович, скажите, а меня возьмут в летное училище?
– Не знаю, – честно сказал я.
– А вы меня порекомендуете? Ну… когда вырасту, конечно.
– Разве это чем-то поможет?
Алешка явно удивился.
– Еще как!
– Тогда порекомендую.
Он кивнул и спросил:
– Можно идти?
Я едва сдержал улыбку.
– Иди.
Глядя на торопливо убегающего пацана, я думал о том, что вряд ли придется исполнять обещание. Никому не поможет мое поручительство. Особенно если дело касается космоса. Скорее навредит.
И все же приятно, когда тебя считают героем.
В кармане затрещал телефон. Я достал трубку, сказал:
– Алло.
– Петр, ты? – поинтересовался Данилов.
Надо же. И его отпустили? Я боялся, что бывшего сотрудника ФСБ будут допрашивать еще месяц-другой.
– А кто еще?
– Не спишь?
– Нет.
– Машина прибудет через пятнадцать минут. Приводи себя в порядок. Переоденешься в Звездном, сейчас готовят тебе костюм.
Я молчал, ничего не понимая.
– К Земле приближается церемониальный корабль Конклава! – рявкнул Данилов. – В окружении пяти Торпп!
– И? – чувствуя, как все холодеет внутри, спросил я.
– Ты что, телевизор не смотрел? – заорал Данилов.
– Я – нет, – глядя на нырнувшего в дом Алешку, сказал я.
– Они прибыли на церемонию принятия Земли в Сильные расы! – Голос Данилова взвился – и вдруг упал до шепота. – Ты… ты и впрямь не знаешь?
Я покачал головой, словно держал в руках видеофон, а не дешевую сотовую трубку.
– Представитель Конклава заявил, что хочет вести переговоры по процедуре с Петром Даниловичем Хрумовым, – сказал Данилов голосом, мгновенно ставшим торжественным и казенным. – Сегодня собирается ассамблея ООН… ради подтверждения твоих полномочий.
С минуту мы оба молчали, словно пробуя нервы друг друга на износ.
– Петр, у тебя четверть часа на сборы! – не выдержал первым Данилов.
– Полчаса, – сказал я.
– Что? – закричал Данилов.
– Мне еще надо выгулять собаку, Саша, – объяснил я. – Понимаешь?
Его голос сел до шепота, когда он ответил:
– Да…
– Вот и хорошо, – закрывая трубку, сказал я. – Правда, Тиран?
Пес коротко и одобрительно взвизгнул.
– Подождут, в конце концов, – решил я, ведя Тирана обычным маршрутом. Вдоль забора, мимо клумб с чахлыми астрами, мимо самого главного дерева, которое обязательно надо пометить. – Подождут ведь, верно?
Пес, конечно, не ответил. Но явно был со мной согласен.
И когда он деловито задирал лапу у дерева, меня охватил смех.
На сотни километров вокруг собак, способных конкурировать с Тираном, не существовало. И все же он упрямо метил территорию.
Может быть, и впрямь это точно так же важно, как торжественная церемония принятия человечества в ряды Сильных рас?
Деду аналогия понравится. Несмотря на всю фальшивость. Уверен.
Январь – сентябрь 1997 г. Москва.
Примечания
1
В тексте использованы стихи Жака Превера.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});