Поэтому я двинулся впереди нашей группы, внимательно всматриваясь в отвесные стены и краем уха прислушиваясь к ведущейся за спиной дискуссии. Почему-то резко захотелось покончить с этим делом, вернуться домой, помириться с Машкой.
«Ну… может, не помириться, – возражала моя уязвленная гордость. – Но хотя бы убедиться, что у нее все в порядке. И что строптивая коза добралась до своей империи Герчери. А в остальном… в остальном – она мне и даром не нужна!.. И вообще, с какой стати я о ней вдруг вспомнил? Она-то небось уже давно в чьих-то объятиях утешается после нашего развода!»
То ли злость, то ли обида, то ли весь комплекс накопившихся претензий, но мне все это помешало сразу рассмотреть некое изменение вокруг. На участке метров в сто пятьдесят не было ни одного здания или захудалой постройки. Учитывая их чрезмерное количество в иных местах вокруг плато, я удивился:
– Филин, а здесь почему никто не строится?
– Понятия не имею, – отозвался тот. – Может, земля плохая, тот же плывун. Порой встречается он и на постоянной основе.
Если бы не эти слова и не отсутствие застроек, я бы так и проехал дальше, поглядывая лишь вправо, на вздымающийся к небу скальный массив. А так встал и начал осматриваться. И вскоре заметил, что желтоватая аура вокруг нас движется с некоторыми завихрениями. Более тщательное наблюдение показало: здесь проносится сквознячок, уносящий желтоватое свечение прямо в толщу массива. А исходит он откуда-то слева, примерно в километре от плато.
Не взглянуть на некий магический вентилятор – да это просто глупо. Вот мы и свернули влево и стали удаляться от гигантского артефакта. Через сотню метров пошли застройки, но и они оказались лишь в широком внутреннем поясе. К отметке в километр мы вновь двигались по пустырю.
И вот там я рассмотрел с немалым напряжением всего своего магического зрения, откуда вылетает поток желтоватого свечения. Нечто, при первом рассмотрении походящее на лопасти вентилятора, мельтешило на земле… Только чуть позже стало понятно: в грунте светится одна стационарная звезда, а вторая вращается над ней, словно они на одной оси. Такое вращение образовало круг, который в диаметре не превышал двадцати метров.
– Хм! Неужели это и есть ваша Сумрачная звезда? – спросил я, спешиваясь и предлагая сделать то же самое остальным. – Кто-то хоть что-то видит?
Но, как я ни водил своих спутников, как ни тыкал пальцами в более яркие наконечники фигур, никто ничего не заметил. Только неугомонный Руд вдруг заявил в какой-то момент:
– Ой! А мне в пятках щекотно!
И стоял он в тот момент как раз на одной из вершин стационарной звезды. Стали пробовать и остальные: щекотало всем, кроме меня. На других вершинах – тот же эффект. К тому же мне удалось заметить в момент тройного покрытия вершин, что вращающаяся звезда чуточку замедлила свой ход.
Тотчас проснулся окончательно мой зуд истинного исследователя:
– Ребята! И девчата… Здесь у нас нечто интересное! Поэтому давайте поработаем согласованно.
Лошадей мы отвели в сторону, чтобы не мешались. А потом я стал расставлять по вершинам воинов. Пятеро встало – скорость вентилятора упала на четверть. Догадался еще пятерых поставить на внутренние углы стационарной звезды. Скорость сократилась до половины от прежней.
Следующую пятерку наших воинов и Филина, после получаса проб, разместил как бы на внутренних углах второй звезды при условии, что она остановилась бы. И та – почти замерла в своем движении. Хоть и не хотелось, но пришлось и Леню вместе с «карапузами» использовать, устанавливая их на вершины звезды, которую следовало остановить. В обоих случаях индикатором правильности установки являлось ощущение щекотки в пятках. Ну и я, как главный координатор оставался в центре десятилучевой фигуры.
Вот тут и началось главное волшебство. Желтоватое свечение, видное только мне, по интенсивности возросло в десятки раз и мощным столбом устремилось в стратосферу. А потом невидимая сила стала приподнимать нас над землей и опускать. По очереди, невысоко, сантиметров на двадцать. Вначале тех, кто встал первым, затем вторых и, наконец, последнюю пятерку со мною в прицепе.
Понятное дело, что мы не молчали, обсуждая происходящее и выдвигая свои догадки. Самой привлекательной показалась идея Найденова:
– Борька! Да это же лифт! Сейчас он проверит все свои схемы и силовые линии, протестирует программы и поднимет нас с комфортом на плато. Ха-ха! Гип-гип, ура!
Я уже тоже так думал, но все же сказал:
– Не говори гоп, пока не запрыгнешь.
Но мой боевой друг только фыркнул на такое.
– Да мы уже запрыгнули! Смотри, смотри! – орал он в восторге. – Нас уже поднимает!
Тогда как я еще больше обеспокоился, а интуиция взвыла о приближающейся опасности. Слишком неправильным мне показалось, что на высоту метра в три подняло только нашу шестерку экспериментаторов. Или сейчас и остальных поднимет?
Не угадал. Нас стало медленно поднимать еще выше, при этом раскручивая по плоскости, словно на карусели. Леньку это еще больше воодушевило, вгоняя в смех:
– Настоящие аттракционы! – А я уже и сам вопил, стараясь его перекричать:
– Всем вниз! Прыгаем! Немедленно прыгаем!
И ужаснулся, почувствовав, что мои ноги и нижнюю часть туловища зажало, словно в стальной кокон. Минимальное пространство для ерзания оставалось в этих странных зажимах, но не больше. Под панический визг со стороны Эулесты и Цилхи я попытался ударами силы разбить пленивший меня кокон. Увы, это оказалось бесполезно! Похоже, меня плотно окружал невидимый, но сверхпрочный титан!
Нашу плоскость со второй звездой подняло уже на высоту метров десяти и раскрутило так, что даже меня стало подташнивать. О том, что творилось с «карапузами», я мог только догадываться по их побелевшим лицам. Ну а с великим мэтром циркового искусства и не такое на арене случалось. Поэтому он первый и заметил, что наша плоскость наклонилась уже почти вертикально:
– Странный у них лифт, эпическая гайка! Могли бы поаккуратнее с посетителями!
А наша вращающаяся плоскость уже с набором скорости устремилась к мрачному массиву Небесного плато. Получалось, что мы, как некий ураганный штопор, могли вонзиться в странную прочнейшую породу желтоватого цвета.
Могли? Или все-таки вонзимся?
«И какая разница, прочнейшая она или это слежавшийся песчаник? – мелькали у меня последние мысли. – На такой скорости меня и вуаль истинного Светозарного не спасет. А уж остальных…»
По всему получалось, что мы влипли в ловушку данного мира. Или в ловушку, созданную непосредственно здешним Сияющим Курганом. Для чего эта ловушка? Или для кого? В выворачивающем мои внутренности мельтешении мне уже стало абсолютно равнобедренно, кто, кого и зачем ловил. Громада темени приблизилась. Удар скорей ощутило сознание, чем тело. И…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});