Меч в моей руке шевельнулся и сам по себе поднялся в ритуальном салюте. Я догадалась: это и есть тайное место сущности, которая влекла нас к себе.
За аркой находилась площадка, посыпанная серебристым песком. Площадка была разделена на четыре части двумя узкими дорожками, пересекавшимися под прямым углом, и в каждой разноцветными камешками были выложены знаки и символы, смысла которых я, конечно, не понимала.
Медленными осторожными шагами я прошла арку, и тотчас тело моё начало покалывать, волосы зашевелились — меня наполняла энергия, с какой я прежде никогда не сталкивалась. Я не оглядывалась, чтобы удостовериться, идёт ли за мной Тсали. В тот момент для меня было главным достичь самого центра площадки.
Несомненно, здесь царствовала иная Сила, нежели в той комнате, где Лайдан творила своё мерзкое колдовство, иная, чем та, которую использовала Леди Дагона для Зелёного волшебства.
Существует несколько видов магии. Зелёная, которой подчинены все растения на земле и которая полностью зависит от мастерства врачевателя; Коричневая, имеющая отношение к животным, нашим младшим братьям, которых мы стараемся понять, но удается это далеко не каждому; существуют, наконец, магии Жёлтая, Голубая, Чёрная… О каждой из них я имела представление, все они подчинялись либо Свету, либо Тьме. Но здесь не было ни Света, ни Тьмы, и источник энергии принадлежал кому–то другому и находился вовне. Однако то, что царило здесь, давало странное, непривычное ощущение. По мере того, как я храбро продвигалась к центру площадки, меня не покидало чувство, будто я сбросила одежду и омылась в некой субстанции, которая представляла собой странное сочетание воды и света.
Я шла к центральной части площадки, где перекрещивающиеся дорожки образовывали пятачок, достаточный для того, чтобы поставить ступни и стоять прямо, не наклоняясь ни в ту, ни в другую сторону. И снова вспышка древней памяти пронзила меня.
С самого рождения у меня не было настоящего дома, хотя приёмная мать создала все условия для счастливого детства. Однако во мне всегда жила тоска о чём–то несбывшемся, что находилось за пределами моего земного бытия. Сначала я надеялась найти это в Долине, когда Леди Дагона начала открывать мой мозги показывать, чего можно достичь благодаря усердию и терпению.
Но, может быть, именно здесь находится то, что я искала?
Сомкнув пальцы обеих рук на рукояти меча, я вслушивалась в странные, доносившиеся как бы издалека звуки, которые лежали за пределами моего восприятия, и мне хотелось закричать вслух от досады и разочарования.
Я подняла голову и увидела небо, то серое небо, которое нависало над нами с самого начала пребывания здесь. Птиц там уже не было.
И я осмелилась произнести вслух, в полный голос:
— Великий, я здесь!
Мне казалось, что он где–то поблизости, что в любой момент я могу увидеть перед собой закутанную в туман фигуру, которую улавливала внутренним виденьем, но не могла различить её истинных очертаний. Вот оно, место Найнутры!
Я вслушивалась и вглядывалась, но ответом на мой призыв было только молчание. Даже отдалённое бормотание голосов прекратилось — шёпот, который раздражал меня, потому что я ничего не могла разобрать. Появилось ощущение, что где–то я допустила промах. Да, когда–то я уже проходила этим путём, и проблески древней памяти давали тому подтверждение, но тогда я знала, что делать и как поступать, а сейчас… Я поникла и съёжилась, чувствуя себя обездоленной и глубоко несчастной.
Глаза мои наполнились слезами. Когда–то я знала всё, а теперь не знаю ничего. И нечего ждать ответа на мой призыв, он всё равно не придёт.
Я больше не была той, которая могла проникнуть в самые заветные тайны бытия, так притягивавшие меня. Эти фигуры и символы, выложенные на песке… Когда–то я уже видела их. Но как разбудить древнюю память и прочесть значение этих извилин и чёрточек?
Меч в моих руках стал нагреваться. Клинок его вдруг слабо запульсировал красноватым светом, будто в горниле кузнеца. Жар становился всё сильнее, но я не разжимала рук, хотя держать меч было уже нестерпимо горячо. Пришлось закусить губу, чтобы не застонать. Увы, я всего лишь человек, и знание, сосредоточенное в этом заветном месте, — не для меня.
«Найнутра!..»
Я мысленно произнесла это имя, чтобы отвлечься от невыносимой боли в руках. Плоть моих ладоней словно отделялась от костей, но я не разжимала пальцев. Я призвала все скромные возможности своего нераскрывшегося Дара, чтобы уловить хоть что–нибудь, похожее на ответ, и вдруг в моём мозгу явственно прозвучала резкая команда:
«Убей!»
Я удивлённо и беспомощно оглянулась по сторонам. Тсали не последовал за мной, а замешкался на краю площадки.
«Убей!» — прозвучало снова.
Я сделала шаг, потом другой. Нестерпимую боль в моих руках могла остудить только кровь живой плоти, в которую я должна вонзить клинок. Только вонзить, и эта кровь брызнет, гася огонь, который так жестоко наказывал меня за самонадеянность, за вторжение в храм, не желающий открывать своих тайн.
«Убей!» — прозвучало в третий раз.
В тот же миг Тсали исчез, а на его месте оказался Серый. Меня снова обманули! Не надо было оборачиваться к Тсали и делать шаги в его сторону. Что обо мне подумали?! Собрав все силы, рвущимся от боли голосом я воскликнула:
— Я не откуплюсь кровью, Найнутра!
Солёный привкус собственной крови, текущей из прокушенной губы…
— Моё призвание — давать жизнь, а не сеять смерть!
Казалось, слова эти стали ключом, со скрипом повернувшимся в некоем замке, заржавевшем от того, что им долго не пользовались. На меня снизошло облегчение, освобождение. Но меч всё ещё находился в ладонях, покрытых волдырями от ожогов, и муки мои достигли пределов терпения.
— Я не пролью крови собрата по разуму, Найнутра!
Ответом мне была полная тишина. Неужели я всё–таки способна общаться со всевластной Силой, или она давно уже улетучилась, оставив здесь лишь слабый отголосок своего могущества?
Внезапно я почувствовала себя совершенно свободной от энергетических потоков. Рукоять меча у меня в ладонях остыла. Я больше не смотрела по сторонам, но возникла уверенность, что призрачное создание, сотканное из туманного облака, которое только что привиделось мне, наблюдает за мной и оценивает малейшие движения моей души. В сознание проник слабый импульс удивления — первый признак хоть какой–то эмоции того, кто так холодно и отстранённо общался со мной.
Серого в арке уже не было, там по–прежнему стоял Тсали и глядел назад, в ту сторону, откуда мы пришли. Поза его была собранной и напряжённой, как у существа, готовящегося отразить нападение.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});