9.30 ч обер-лейтенант фон Фуметти (I/A.R. 99) сообщил, что передовые наблюдатели окружены вражескими силами. Почти одновременно сообщается, что убиты гауптман Краус (командир I/A.R. 99) и двое сопровождающих его офицеров A.R. 98.
9.50 ч. I.R. 135 сообщает, что Западный остров в руках полка, как и западная половина Северного острова. Полк пытается спасти окруженных в укреплениях Центральной цитадели военнослужащих III батальона, пробиваясь по северному мосту. Позже приходит сообщение, что 9-я рота I.R. 135, заняв северную окраину Северного острова, пытается продвинуться на восток.
10.0 ч. Усиливается впечатление, что наведение порядка на цитадели привяжет еще более значительные силы…».
* * *
В бою за цитадель возникла пауза. Слышались лишь выстрелы и пулеметные очереди на островах, разрывы снарядов в районе Северных ворот. На баррикадах в башне, между погранзаставой и Кольцевой казармой, Арсеналом и погранзаставой кипела жизнь. Бойцы продолжали укреплять и наращивали их, набивая в пустые патронные ящики кирпичный щебень и укладывая их на стены баррикад. И только приникшие к своим пулеметам бойцы бдили, рассматривая врага через амбразуры баррикад в проезде башни.
Мне показалось, что раненных прибавилось. Встретивший нас у баррикады Кижеватов это подтвердил. Группа немцев, выскочив со стороны подстанции и казарм 132-го батальона, пыталась прорваться в башню, но были остановлены у баррикады и уничтожены. Правда успели закинуть пару гранат, ранив и убив несколько человек. Кроме того, осколком гранаты был поврежден кожух «Максима». А еще с Западного острова баррикада постоянно обстреливается немецкими пулеметчиками, которых никак не удается подавить. Отсюда раненые и погибшие. Помощи он не просил. Хотя тех сил, что у него остались, на оборону башни явно не хватало.
Чтобы не мешать бойцам, мы с пограничником зашли на кухню, где раньше готовили еду для служебных собак. Сюда связисты протянули провод и установили телефон. Один из раненных, прислонившись к стене и прикрыв глаза, нес дежурство около него. Отойдя к бойнице, выходящей на Пограничный остров, я рассказал о последних событиях в крепости, о выходе гарнизона и очистке кольцевой казармы.
— Андрей Митрофанович, пока есть возможность, может отойдете на соединение с отрядом?
— Нет. Мне такого приказа не поступало. Кроме того, на острове мои бойцы остались, до сих пор бой ведут. В северной части есть пара дотов, похоже, они именно там закрепились. Выстрелы и взрывы оттуда слышны. И мы должны им помочь. Не могу я их там оставить.
— Понятно. К сожалению, пока светло мы ничего сделать не сможем. Немцы закрепились по валам и не дадут прорваться на остров. На Северном острове, на валу пулеметная точка, которая мост под своим огнем держит. Так что только людей зазря положим. Нужно ждать темноты.
— Твоя правда… А сам то чего не отступаешь?
— Уйду. Но позже. Надо же кому-то остаться и прикрывать отход остальных. Так что мы оба с тобой в одной лодке. Будем держаться до конца.
— Что, думаешь, наши не скоро вернутся?
— Давай смотреть правде в глаза. Это война. По показаниям пленных тут наступает 2-я танковая группа немцев. Считай танковая армия, у наших не хватит сил ее сразу остановить. Так что рассчитывать на быстрое возвращение не стоит. Не сегодня и не завтра они не вернуться. Так что надо готовиться на длительную оборону. У тебя боеприпасы, вода есть?
— Есть немного. И наши, и трофейные. Я отправил несколько парней наш склад откапывать. С водой хуже. Немного в башне из баков набрали, но пить хочется. Во флягах практически ни у кого не осталось.
— Здесь рядом в Круглом туалете у Бригитского проезда склад боеприпасов. Пошли кого, пусть наберут. А с водой тоже решаемо. Найдите бачки и сходите в наши конюшни по дороге, там есть. Может раненых к нам в Арсенал отправишь? Мы там на первом этаже лазарет развернули.
— Отправлю, но людей мало останется. Если будет атака, можем не удержаться. Да и в барбакан людей нужно послать занять позиции. Оттуда обзор больше и можно держать под огнем немецкую переправу к Северному острову.
— Держись. Отправлю своих парней по казармам, может кого из отставших найдут, вот и будет подкрепление. К тебе артиллеристы никакие не прибивались?
— Нет, только ваши и пара водителей из автобата. А что?
— Да хотел, чтобы они на площадке посмотрели орудия, может какое целое найдут, сюда поставят. Усилят оборону. Там еще танкисты один из своих танков должны сюда притащить, в качестве БОТа можно использовать.
— Нужное дело. Не помешает. Артиллеристов нет. Тебе проще их найти, по всей цитадели мотаешься.
— Верно. Ты хоть сегодня ел? На вот тебе паек, остальным тоже поесть организуем. Ну, а я дальше побежал. Если что звони, я либо в Арсенале, либо у конвойцев буду.
— Давай, — на этом мы расстались.
В Арсенале меня ждал сюрприз. И далеко не самый приятный. В комнате, где проходило утреннее совещание, у макета крепости, что-то обсуждая, находилось несколько командиров. Среди них был и Потапов. Отозвав его в сторону, спросил:
— Саня, а ты что здесь делаешь? Неужто полк до сих пор не вышел?
— Ушли. Все кто хотел и смог. Их повели Семенов с Саниным. А мне и нескольким командирам пришлось задержаться. Здесь осталось около трехсот бойцов из числа приписников и тех, кто не понимает русский язык. Не хотят выходить на улицу, боятся покидать подвал и идти на прорыв. «Панские недобитки» подстрекают остальных к неповиновению, хают Советскую власть, бузят, некоторые дошли до того, что открыто угрожают командирам расправой. Задержать зачинщиков не получилось. Они скрылись в казематах, а остальные их не выдают. Тех из бойцов, кто сознательнее, мы подняли сюда, сформировали еще несколько отрядов и отправили на прорыв. Вот такие у нас тут дела.
— Да, весело тут у вас. И что собираетесь дальше с этим делать?
— Продолжим уговаривать. Ничего другого не остается, не бросать же их. Кого уговорим, отправим на прорыв к месту сбора.
— Боюсь, что времени для этого практически не осталось. Немцы пристрелялись к Северным воротам. На южной окраине города идет бой. В ближайшее время они прорвутся в город и блокируют выезды из крепости. Уходите пока не поздно. Забирайте всех, кого сможете и уходите. Те, кто не хочет этого сделать, пусть остаются. Черт с ними, они сами выбрали свою судьбу. А вы уходите и как можно быстрее. С остальными мы сами разберемся.
— Я не могу бросить своих бойцов. Должен сам понимать, что я обязан принять меры к их спасению. Это мой долг как командира и коммуниста.
— Понятно. Уговаривать не буду. А что с остальными командирами?
— Мы решили, что останемся здесь. Будем сражаться в крепости до подхода наших войск. Обсуждаем как нам лучше это сделать. Есть предложения?
— А какие они могут быть? С одной стороны я рад, что ты останешься здесь руководить остатками полка. С другой хотел бы видеть тебя подальше отсюда вместе с полком. А предложения… Могу лишь предложить возглавить оборону Кольцевой казармы от Тереспольских до Трехарочных ворот. Собирай вокруг себя бойцов, подчиняй всех, кто отстал от своих частей, и занимай позиции в барбаканах и Бригитском проезде. Ищи артиллеристов. Боеприпасы есть, целые орудия тоже, а вот с артиллеристами проблема.
— Нашел проблему! Тут у нас бойцы из полковой батареи ПТО во главе со своим командиром сидят.
— Тем более. Пусть занимают позиции в Тереспольских воротах и Бригитском проезде. Куда посадить корректировщика сами решите. Основная задача не дать немцам возможности ворваться в цитадель.
— А с теми, кто в подвале, что предлагаешь сделать?
— Да ничего. Пусть там сидят. Блокировать все выходы из подвала надежными бойцами. У входов в подвалы посты стоят? — спросил я. И, получив утвердительный кивок собеседника, продолжил. — Их усилить еще парочкой человек. Ни воды, ни еды туда не давать. Рано или поздно те, кто сидит в подвале захотят пожрать или по «нужде» поднимутся в туалет. Вот обратно их и не пускать. Собирать и отправлять сюда. Тут проводить с ними разъяснительную беседу, выявлять «зачинщиков» и отправлять на позиции. Если кто будет сопротивляться, продолжать бузить, не церемониться и по законам военного времени сразу ставить к стенке. Туда же отправлять выявленных паникеров и зачинщиков. Чтобы панику и бардак не разводили.
— Нельзя же вот так, без суда и следствия! Все же наши люди. Не враги.
— Саня, ты прости меня, но ты сейчас говоришь как вшивый интилигент. Тут надо действовать жестко. Иначе выйдет еще хуже. Они от разговоров перейдут к делу и начнут стрелять нам в спину. А насчет суда, чтобы тройку собрать много времени не надо.
— Ты все правильно говоришь, но надеюсь, без этого обойдемся.
— Ох, не верю я в эти суеверия! Ну, да как знаешь. У меня своей головной боли хватает.