Читать интересную книгу Адептус Астартес: Омнибус. Том II - Энди Смайли

Спаренная лазпушка Молкиса превосходно подходила для пробивания танков и брони, но в случае с толпой врагов она могла сбить только одного или двух за раз. Поэтому в этой схватке Молкис полагался на свой силовой кулак, свои массивные ноги и бронированную массу, что они несли. Его торс развернулся на поясе, несясь со скоростью, которой орки не ожидали, и он сбил горстку тех, что пытались вскарабкаться ему на спину. Он переступил через них и растоптал их, под тяжестью дредноута плоть и кости превратились в желе.

Молкис почувствовал теплую кровь орка, брызнувшую на него. Он выхватил меч и отрубил голову, руку, кисть, как он делал с тех пор, как зеленокожие пробили брешь в Маликанских Вратах. Один из них попытался подкрасться сзади, но он перебросил его через плечо и прижал к земле, приставив свой болтер к подбородку орка и снеся ему верхнюю половину черепа.

— Хорошее убийство, брат мой! — выкрикнул магистр ордена Текелон, отсалютовав своим силовым копьем через всё поле боя. — Таким образом, Молкис посрамил нас всех числом смертей, что он пожал! Я больше не буду держать с тобой пари на то, кто больше убьет за день!

— Я предложу вам прекрасные условия, магистр ордена, — ответил Молкис, пробив широкую влажную дыру в ещё одном орке, пробиравшемся к нему через трупы. — Если вы примете их!

Молкис почувствовал незначительное, сродни настырному насекомому, дерганье в своей руке. Он посмотрел вниз и увидел скаута Десаана, чье лицо было исполнено беспокойством.

— Брат Молкис, сосредоточьтесь! Взгляните, что происходит вокруг! Зеленокожие снова собираются!

Нет, подумал Молкис. Он не сражался с орками боевым ножом и болтером, как это было много веков назад. Он был погребен в этом дредноуте. И магистра ордена Текелона тоже не было. Он умер вскоре после погребения Молкиса, и теперь магистром Обсидиановых Глеф был Мидниас.

Как просто оказалось это забыть.

Первую волну орков отбили от собора. Пол был скользким и блестящим от их крови. Обсидиановые Глефы оттаскивали своих павших от передовой, когда со стороны орков просвистело несколько разрозненных выстрелов, попавших в колонны. Некоторые из павших были ранены, братья помогали им подняться на ноги — другие же были без сознания или хромали. Некоторые из них, разорванные и обезглавленные, были явно мертвы.

Мертвецы орков исчислялись сотнями. Их тела устилали каменные скамьи и кучами лежали возле стен. Но ещё больше ксеносов только присоединялись к битве, скандируя свои боевые кличи по ту сторону пролома, готовясь штурмовать его снова и погубить ещё несколько космодесантников ценой десятков своих собственных жизней.

— Держите двери! — приказал капитан Сехарра. — Отступите, чтобы они смогли заплатить за это кровью!

Обсидиановые Глефы построились вокруг арки, стягивая сломанные скамьи в баррикаду и вставая на колени в огневые шеренги подобно расстрельной команде.

— Ну же, брат, займите свое место, — сказал Десаан. Скаут всё ещё держался за руку Молкиса с лазпушкой. Молкис позволил отвести себя к бреши в шеренге, где колонна арки рухнула под огнем орков.

— Как поживает брат Молкис? — спросил скаута Сехарра.

— Готов к бою, — ответил Десаан.

Сехарра посмотрел на Молкиса, на его лице отразились определенные сомнения.

— Мы нуждаемся в вас, брат Молкис. Здесь и сейчас. Смотрите на врагов перед вами и на боевых братьев рядом с вами.

— Я могу, — произнес Молкис. Его синтезированный голос был низким и скрипучим, как трущиеся друг о друга камни, и для дредноута было потрясением услышать его вместо того голоса, которым он говорил с капитаном Текелоном.

Это было больше трехсот лет назад, напомнил себе Молкис. Текелон мёртв, а Молкис больше не человек.

— Мы будем с вами, капитан, — сказал Десаан.

— Братья моей роты также смотрят на тебя, — произнес Сехарра. — Нет нужды сражаться с врагами, которых не существует. У нас их уже и так достаточно.

Из пролома донесся продолжительный боевой клич, представлявший собой мешанину голосов тысяч орков. Один из них, гортанный и громкий, как вокс-мегафон, перекрыл скандирование. Прочие зеленокожие эхом отзывались на крики главаря, и песнопение стало интенсивнее. В проломе появилась одинокая фигура орка — огромного, в два раза выше его товарищей-зеленокожих, и одетого в рваную противоположность боевой экипировки. На его голове красовалась шляпа имперского адмирала, с по-прежнему торчащим в кайме пером. Его плечи представляли собой сплющенные стальные пластины, на которых, как парча на эполетах офицера, висели сотни жетонов имперских гвардейцев. Рот зеленокожего был забит позолоченными клыками, поверх покрывающей одну глазницу рубцовой ткани он носил повязку. В одной его руке был флотский кортик, предположительно украденный у офицера линейного флота сектора. В другой — огромный, грубый огнемет, достаточно большой, чтобы сваривать вместе части звездолёта.

Брюхо зеленокожего было выдрано, возможно, из-за травмы, возможно, специально. На месте исчезнувших органов была плюющаяся огнем круглая топка, подсоединенная к огнемету толстой ребристой трубой. За решетчатой дверью на животе орка горела топливная масса. Орочьи губы растянулись в улыбке, и за золоченными клыками вспыхнуло пламя.

Сердца Молкиса забились, когда встроенный в его саркофаг целеуказатель обвел зеленокожих красным, и он поднял свою лазпушку, чтобы открыть огонь. Но орочьий пират взревел, и вокруг него столпились десятки, заслонив от выстрела. Обсидиановые Глефы открыли огонь одновременно с Молкисом, Сехарре даже не пришлось отдавать приказ. Эти орки были элитой, вооруженной и бронированной до зубов, и потому выдержали первый залп болтерного огня, лишь десяток или около того упали замертво. Они взревели, перепрыгнув через каменные скамьи и сблизившись с Обсидиановыми Глефами.

— Они не должны взять этот пролом! — закричал в вокс-сеть Сехарра. — Они не должны закрепиться на священной земле!

К позиции Молкиса протопал орк в полном комплекте механической брони. Его броня была насмешкой над доспехами Космодесанта: грубая и массивная, выбрасывающая фонтаны гидравлической жидкости при поглощении цепочек болтерного огня своими пластинами, иссеченными пулями. Только верхняя половина лица орка была открыта, нижнюю закрывала массивная, стальная челюстная пластина с пропиленными в ней зазубренными клыками.

Молкис вышел вперед из-под прикрытия арки. Подобного врага нельзя принимать на его условиях, выжидая и, тем самым, позволяя ему ударить со всей силой. Так гласит Кодекс Астартес. И Молкис следовал ему дословно, когда врезался в бронированного орка, сбив его на землю весом своего саркофага и вбив свой силовой кулак в его тело.

Орк поймал кулак дредноута, когда тот опустился. Ксенос был достаточно силен, чтобы остановить кулак, пока Молкис вжимал его вниз. Глаза орка сузились в красные щелки, когда Молкис надавил сильнее, взяв верх над орком благодаря осколку размолотого оружия.

Главарь зеленокожих рассмеялся. Молкис щелкнул линзами, направив их в сторону пролома, где тот по-прежнему стоял, окруженный бурлящей массой орков, вырывающейся через пролом. Среди них было несколько менее бронированных орков, что несли не пушки или клинки, а связки грубых брусков взрывчатки с зажженными, шипящими фитилями. Тела этих орков покрывали влажные шрамы, как будто они происходили из подневольной и измученной касты, предназначенной для самоубийственных задач.

— Вероломство! — закричал по вокс-сети голос. — Они разнесут здесь всё!

Всё больше несущих взрывчатку орков складывали её на полу собора. Молкис приостановил раздавливание бронированного орка на достаточный срок, чтобы прицелиться в одного из них, чье лицо было наполовину освежевано до костей и который нес на спине ящик зажженной взрывчатки. Молкис выстрелил парными копьями багрового света, и орк исчез во вспышке огня и обломков. Ударная волна от взрыва обрушилась на Молкиса и по его корпусу загремели осколки камня.

— Сбейте их! — приказал Сехарра. — Не дайте им…

Его голос потонул в трех последовавших друг за другом взрывах, прокатившихся по собору. Колонны рухнули. Из разбитого потолка полились чёрные потоки камней. Молкис повалился набок, когда пол под ним сместился.

Во всей этой суматохе он увидел кричащего скаута Десаана, но шум был настолько обширным, что Молкис не смог разобрать его слова. Десаан отдалялся — нет, это был падающий Молкис, которого бросало из стороны в сторону. Пол погружался в расположенные ниже склепы. Мимо дредноута падали Обсидиановые Глефы и орки. Бронированный орк погиб, раздавленный Молкисом, либо разбившись в катакомбах.

Тьма сомкнулась вокруг него. Падающие камни молотили по корпусу Молкиса. Теперь он услышал — рев разрушающегося собора, смешанный с хохотом орочьего военачальника, смехом над учиненным им разрушением.