мною со вчерашней почтой. Тем временем и Вы, вероятно, получили мое письмо от 29 прошлого месяца.
С дальнейшим обсуждением ноты Франко здесь, кажется, не хотят спешить. Лорд Плимут меня еще не приглашал с тех пор, как в конце прошлой недели он уехал в свое имение. Однако с понедельника он снова в Лондоне. Между тем я получил указание предоставить инициативу полностью англичанам. Возможно, у нас удовлетворятся поездкой Хемминга для разъяснения неясностей, но мне предписано и в этом вопросе пока оставаться слушателем.
Ввоз товаров тех категорий, которые упомянуты в Вашем письме, за последнюю неделю значительно возрос. Я полагаю, пора продумать весьма энергичные меры, которые могли бы затормозить этот ввоз. По моему убеждению, эти мероприятия не терпят отлагательства. То, что можно было предпринять отсюда, – сделано. Я уделяю этому вопросу исключительное внимание.
О заседании кабинета, упомянутом в моем последнем письме, я послал в министерство иностранных дел приложенное в копии телеграфное донесение. По мнению англичан, новые чешские предложения соответствуют тому, что здесь понимают под самоуправлением. Они удовлетворяют якобы семи из восьми карлсбадских требований.
Далее я посылаю Вам в порядке строго доверительного ознакомления копию записи беседы с нашим другом (очевидно с Х. Вильсоном, см.: док № 47), которую я послал г-ну статс-секретарю частным письмом. Я получил от г-на фон Вейцзекера подтверждение получения этого письма с замечанием, что моя аргументация в вопросе о том, как англичанам следовало бы действовать в отношении Чехословакии, полностью соответствует тому, что он сам сказал бы в подобном положении. Письмо гласит далее:
«Что касается более общих германо-английских переговоров, Вы, в Лондоне, само собой разумеется, также не должны занимать совершенно отрицательную позицию и не должны разрушать надежду, которую питают некоторые англичане на такие переговоры. Однако я при этом всегда выдвигал бы на передний план то положение, что без урегулирования жгучего чешского вопроса не может быть и речи об обсуждении перспектив более широкого характера».
Нет необходимости, г-н посол, мне Вам говорить, что позиция нашего друга (Х. Вильсона – А. Д.) нетипична для позиции британской общественности. С другой стороны, я не сомневаюсь, что Чемберлен приложит все усилия, чтобы достигнуть соглашения с нами, даже если британское общественное мнение и будет чинить ему все мыслимые затруднения. Чемберлену потребовалось бы большое мужество, чтобы посоветовать Чехословакии в корне изменить ее политику по отношению к Германии. Но взрыв негодования в общественном мнении столь же мало удержал бы его от преследования цели, признанной им правильной, как мало удержало бы это его отца 39 лет назад. Беседа состоялась в исключительно дружественной атмосфере. (Вильсон – А. Д.) явно был взволнован (насколько англичанин вообще может проявить такие чувства), когда он в конце пожал мне руку и сказал: «Если мы вдвоем – Великобритания и Германия – договоримся относительно урегулирования чешской проблемы, то мы просто устраним сопротивление, которое могли бы оказать Франция и сама Чехословакия этому решению вопроса».
Я полагаю, что важнейшие из еще предстоящих Вам бесед состоятся только после 5-го сего месяца. Так как я не знаю, как г-н фон (Вейцзекер – А. Д.) использовал мою запись, я бы Вас попросил не делать ее предметом этих бесед, пока на это не будет разрешения г-на фон W. Иначе могло бы легко случиться, что из-за непредвиденного г-ном фон W. использования ее содержания возникнут недоразумения и затруднения.
Т. Кордт
53. Телеграмма народного комиссара иностранных дел СССР М. М. Литвинова полномочному представителю СССР в Чехословакии С. С. Александровскому
2 сентября 1938 г.
Французский поверенный в делах Пайяр по поручению Бонне поставил мне сегодня официально вопрос, на какую помощь со стороны СССР может рассчитывать Чехословакия, учитывая затруднения, имеющиеся со стороны Польши и Румынии. Я напомнил Пайяру, что Франция обязана помогать Чехословакии независимо от нашей помощи, в то время как наша помощь обусловлена французской, и что поэтому мы имеем большее право интересоваться помощью Франции. К этому я добавил, что при условии оказания помощи Францией мы исполнены решимости выполнить все наши обязательства по советско-чехословацкому пакту, используя все доступные нам для этого пути. Если Польша и Румыния чинят теперь затруднения, то их поведение, в особенности Румынии, может быть иным, если Лига наций вынесет решение об агрессии. Это и предусматривается советско-чехословацким пактом. Во всяком случае, такое решение Лиги облегчит наши действия. Ввиду того что аппарат Лиги наций может быть пущен в ход очень медленно, было бы, по нашему мнению, необходимым теперь же предпринять необходимые меры, на что в случае наличия угрозы войны дает право ст. 11[145] Устава Лиги. На высказанное Пайяром сомнение в возможности единогласного решения я сказал, что даже решение большинства будет иметь огромное моральное значение, в особенности если с большинством стала бы согласна и сама Румыния.
Что касается определения конкретной помощи, мы считаем для этого необходимым созвать совещание представителей советской, французской и чехословацкой армий. Трудно представить себе общую защиту Чехословакии тремя государствами без предварительного обсуждения практических мер их военными экспертами. Мы готовы участвовать в таком совещании.
Необходимо, однако, использовать все средства предупреждения военного столкновения, а для этого мы сейчас же после аншлюса Австрии рекомендовали созвать совещание представителей государств, заинтересованных в сохранении мира. Мы считаем, что в настоящий момент такое совещание с участием Англии, Франции и СССР и вынесение общей декларации, которая, несомненно, получит моральную поддержку со стороны Рузвельта, имеет больше шансов удержать Гитлера от военной авантюры, чем всякие другие меры. Необходимо, однако, действовать быстро, прежде чем Гитлер окончательно ангажируется.
Информируйте Крофту о вышеизложенном.
М. Литвинов
54. Из телеграммы временного поверенного в делах Франции в СССР Ж. Пайяра министру иностранных дел Франции Ж. Бонна
2 сентября 1938 г.
[…] Я вновь задал г-ну Литвинову вопрос в соответствии с Вашей телеграммой № 502. Народный комиссар прежде всего подтвердил свои предыдущие принципиальные заявления, в соответствии с которыми СССР намерен выполнить всеми возможными средствами обязательства, вытекающие из его пакта с Чехословакией, при условии, что Франция не нарушит своих обязательств. Перед тем как продолжить, он выразил пожелание ознакомиться с мерами, которые мы намерены принять в рамках наших обязательств. Я ответил, что не время вновь поднимать этот вопрос, что я придерживался общеполитических проблем, по которым наша позиция была четко определена, и в связи с этим я просил уточнить его собственную позицию. Г-н Литвинов указал мне, что, учитывая негативное отношение Варшавы и Бухареста, он видит только один практический выход: обратиться в Лигу наций. Далее oн упомянул, исключая априорное толкование, о возможности насильственного прохода советских