- Ох, Адам, - говорит она, тряся головой. - Ты не знаешь, что ты здесь прервал.
- Какой-то больной ритуал, который помог бы тебе получить реванш над Томасом Крэйвеном?
- Им и многими другими.
- Это все, что имеет значение для тебя? Месть, деньги, власть?
Она смотрит на меня, как будто в замешательстве.
- Да, конечно. Это то, чего я хочу, для чего я работала все эти годы. Почему у меня двое детей... одним придется пожертвовать в тьму, когда придет время. Я никогда не думала, что это будешь ты, мой дорогой. Душа Джеймса уже оговорена.
Три года назад она призналась, что продала душу Джеймса, чтобы получить доступ к черной магии. Я предположил, что она была пьяна и не принял ни одного слова всерьез. Но Джеймс стал очень тихим. Он верил. Он всегда был тем, кто верил в Рай и Ад. Каждый раз, когда мы выкапывали тела для Кары, он молился, чтобы его простили и отпустили его грехи позже. Он не думал, что я слышал его, но я слышал.
Идея, что его мать продала его душу ради собственной наживы, ударила его изо всех сил, даже когда я пытался убедить его, что все это было ложью. Он едва разговаривал с ней, даже когда я пыталась убедить его, что она солгала.
- Делай, - говорит кара тихо.
Двое мужчин хватают меня, так крепко, что я не могу вырваться на свободу. Другой мужчина разрезает мою рубашку кинжалом, затем опускает палец в миску с густой красной жидкостью и начинает рисовать символы на моей груди. Это кровь. Он рисует на мне кровью. Мой желудок сжимается со страхом и отвращением.
- Что это за символы? Что ты со мной делаешь?
Кара кивает.
- Правильно, что это ты. Настоящая жертва. Они увидят это и вознаградят меня.
- Кара!
- Ты не должен был совать нос в чужие дела. Твоему брату не нужна была твоя помощь. Ты думаешь, что спас его? - Она гладила меня по щеке сильно, почти больно. - Нет ему спасения. Его душа принадлежит Аду.
- Ты - такая сука!
- Только потому, что жизнь не оставила мне других вариантов, мой дорогой. - Она смотрит через плечо на крутящийся пепел. - Оно здесь.
Эти два слова заставляют мою кровь похолодеть. Пепел, начинает подниматься из ямы. Воздух становится таким холодным, как в разгар зимы, несмотря на то, что была середина лета. Они хотели сделать это с Джеймсом. Что бы это ни было.
Я не мог пошевелиться. Все, что я могу сделать - это смотреть на пепел, как он приближается ко мне, образуя линию, как веревку, которая перемещается вокруг моего запястья, моей талии, горла. Он душит меня. Он убивает меня...
Но как быстро это началось, так оно и закончилось. Я падаю на колени, протягивая руки, чтобы схватить Джеймса под руку, надеясь, что он проснется, чтобы мы могли выбраться отсюда. Я пережил все, что, черт возьми, было, и будь я проклят, если я позволю кому бы то ни было обидеть моего брата. Он всегда все делал ради меня, и я отдал бы свою собственную жизнь, чтобы спасти его. Спасти его от нашей собственной матери, которой все равно будем мы жить или умрем.
- Хорошо, - говорит Кара, снова улыбаясь. - Сделано.
- Что сделано? - голос скрипит.
- Ты убьешь его для меня, мой дорогой. И всех, кто когда-либо причинил мне боль или стоял у меня на пути.
- Я никого не буду убивать для тебя. Я выкапывал тела, но не я делал их мертвыми.
Выражение ее лица стало тверже.
- Ты будешь делать так, как я говорю, малыш. Встань.
Я встаю, как будто кто-то потянул меня за плечи. Ее глаза по-прежнему холодны, они замораживают меня.
- Ты меня очень рассердил, Адам. Ты заставил меня пожертвовать своим любимым сыном. Ты заставил меня пожертвовать им ради этого.
- Пожертвовать? - Я нахмурился и растерялся. - Но я все еще здесь. Я все еще дышу.
- Я хотела защитить тебя, потому что я любила твоего отца. Ты забрал это у меня. Ты не оставил мне выбора. Я отомщу тем, кто навредил мне, Адам, мой дорогой. Итак, сейчас ты будешь убивать моих врагов, одного за другим без колебаний, без вопросов. И завтра, когда я удостоверюсь, что он забыл маленький визит сюда, ты убьешь Джеймса. Ты убьешь его в наказание, потому что у тебя не будет ни одного человека в живых, кто бы позаботился о тебе. Никого из тех, кто хочет помочь тебе. Ты меня понимаешь?
Я смотрю на нее с ужасом.
- Мама, нет...
- Скажи это, Адам. Говори!
Просто как пепел, обернутый вокруг моего горла, сейчас что-то невидимое затягивается, оставляя меня холодными и пустыми, и я не в состоянии бороться. Мой разум туманен... неясным прошлым, настоящим, будущим, реагирующим целиком и полностью на ее команду.
- Завтра я убью Джеймса, Кара.
Она снова улыбнулась.
- Это мой мальчик.
Я буду делать все, что она говорит мне. У меня нет выбора. Нет выбора. Она прокляла меня столь же сильно, как она прокляла моего брата.
Глава 34
Хлоп!
Одновременно Бишоп и Крейвен отпустили меня и отшатнулись. Все было таким реальным. Так, словно это был Бишоп, переживающий каждое болезненное чувство, каждую ужасную мысль. Я чувствовала его страх, его отвращение и его неспособность противостоять всему, что черная магия его матери и ее друзей сотворила с ним.
Символы, нарисованные кровью. Темнота и зло восстают из пепла и берут верх над ним, затуманивая его воспоминания, но оставляя его в сознании, чтобы он понимал, что он делал. Но не почему он это делал.
- Это должен был быть я, - прошептал Крейвен. - Но этой эгоистичной, жестокой суке было не важно, главное, что это было сделано. Она заставила меня забыть, что я был там с ними, но теперь я видел это. Я все видел.
Лицо Бишопа ничего не выражало, но что-то в его глазах заставило меня заволноваться. То, что он смог вспомнить, смог увидеть, расстроило его. Я потянулась к нему в надежде привести его в сознание, но когда я прикоснулась к его коже, никакой вспышки энергии не произошло. Он взглянул туда, где мои пальцы обвивали его запястье, и его выражение помрачнело.
- Не был уверен, когда это перестанет работать. Видимо, это сегодня.
- Бишоп, нет. - Чувство вины пронзило меня. - Мне не следовало этого делать. Мне не следовало возвращать тебе память. Это должно было все испортить.
- Думаю, это просто совпадение, и рано или поздно это должно было случиться. Но мой разум...
Он прижал руки по обе стороны головы и тихо выругался.
- Становится хуже с каждой минутой.
Крейвен притих, наблюдая за нами из тени, словно мы были совершенно незнакомы.
- Сколько ты сможешь продержаться до того, как полностью потеряешь рассудок?
- Не знаю. Не долго.
Выражение лица демона оставалось недоверчивым.
- Не знаю, о чем мне сейчас думать. Как я могу понять, что из всего этого было реальным? Может быть, вы мне врете, пытаетесь мною манипулировать.