менее содержательное объяснение, нежели то, что я уже успел прочитать.
— И что он тебе ответил?
— Сперва ничего. Просто молчал, испуганно озираясь по сторонам, — поделился воспоминаниями Драко. — Я уже собирался уходить, как вдруг он начал рассказывать о том, что перед тем как сотворить магию, детально представляет себе, какое воздействие она окажет на реальность.
На лице Гермионы отразилось явное недоумение.
— Я тоже сперва счел это странным, — согласился с ней Драко. — Алфи убеждал меня в том, что хорошее воображение — ключ к успеху в колдовстве без палочки. Волшебник не столько должен чувствовать свою магию, сколько уметь видеть, какой она будет, когда вырвется наружу. Допустим, если ты захочешь использовать на книге отталкивающие чары, то должна будешь представить, как вырвавшийся из тебя поток энергии сдвинет ее с места, — сказал он, подбородком указывая на лежащий перед ними учебник, — как далеко она отлетит и каким вообще звуком будет сопровождаться ее перемещение по парте.
Сосредоточившись на раскрытой книге, Драко без особого труда сдвинул ее с места, направляя в сторону Гермионы. От резкого толчка несколько страниц негромко зашелестели.
— Сложность такого колдовства заключается не в том, чтобы высвободить внутреннюю магию, а в том, чтобы мысленно увидеть желаемый результат. Ты и сама знаешь, что когда-то давно все мы проявили способности, не имея при себе палочек. И сделали мы это, потому что наше детское воображение отчаянно грезило о чем-то, испытывая желание претворить это в жизнь. Сознание поверило в то, что это возможно соотнести с реальностью, и пустило в ход магию, — проговорил Драко, с презрением наблюдая за тем, как его однокурсницы глуповато хихикают, стараясь околдовать подошедшего к ним профессора Эддингтона. Зрелище и впрямь было жалкое. — Конечно, у некоторых вспышки магии происходили на эмоциях, но те, кто с детства рос в окружении волшебников и знал о своей силе, все же делали это более более осознанно.
Дав Гермионе возможность переварить информацию, Драко вновь заговорил:
— С момента поступления в Хогвартс нас учат колдовать исключительно с помощью палочки. Разумеется, она позволяет контролировать и направлять силу, но в конечном счете мы становимся ее заложниками, потому как не представляем себе волшебства без предварительно озвученного заклинания и соответствующего движения кистью.
— То есть, по-твоему, то, что должно облегчать жизнь волшебника, в действительности делает его ограниченным в возможностях?
— Можно сказать и так. Мы просто-напросто впадаем в ступор, когда нас лишают главного, как нам кажется, источника магии, хотя палочка всего лишь ее проводник. Мало кому удается вновь подключить воображение и убедить мозг в том, что ему не нужны сторонние атрибуты, чтобы, например, поджечь какой-нибудь предмет. Чаще всего люди просто начинают прокручивать в голове формулировку заклинания или же размахивают руками, имитируя соответствующее движение палочкой. Вот только на самом деле им следовало бы сконцентрироваться и детально представить, как вырывающийся наружу огонь обдает выбранную цель пламенем.
— Тебя послушать, так магия без палочки не такое уж и сложное дело, — выразила мнение Гермиона, параллельно наблюдая за тем, как Симус изо всех сил старается пустить в ход какое-то заклинание, молча направляя палочку на ту, что держал в руке Айзек. Судя по всему, они практиковали невербальную магию на Экспеллиармусе. И Гермиона искренне надеялась, что меткость Симуса не даст сбой: в противном случае вместо ранее выбранной цели в сторону полетит Айзек.
— На словах все действительно просто, — не стал убеждать ее в обратном Драко. — Но ты поймешь, что это не так, когда выпустишь из рук палочку и попытаешься сотворить заклинание непривычным для себя образом.
Гермиона демонстративно опустила волшебное древко на парту и сосредоточила внимание на книге, которую Драко ранее пододвинул к ней одной только силой мысли. Выслушав его объяснение, она была готова поспорить, что сможет сдвинуть учебник с места хотя бы на дюйм. Для первого раза этого будет более чем достаточно.
Вот только красочно представить в сознании действие Депульсо оказалось не так просто, как она предполагала. Разумеется, Гермиона знала, что должно произойти в результате применения отталкивающего заклинания, но ничего, даже отстраненно напоминающего непродолжительный эпизод из второсортного фэнтези фильма, в голове не появлялось.
Неужели у нее настолько большие проблемы с воображением?
— Тебе нужно успокоиться, — сказал Драко, накрывая ее руку своей. Гермиона и сама не заметила, как сжала ладонь, в которой обычно держала палочку во время использования магии. Как будто ее мозг на на автомате отдал приказ воссоздать привычную цепочку действий, чтобы добиться требуемого от него результата. Для полноты картины оставалось лишь невольно выкрикнуть «Депульсо». — Я же говорил, что это не так просто, как кажется. Закрой глаза, — вполголоса скомандовал он.
После непродолжительной заминки Гермиона все же сделала то, о чем он ее просил.
— И почему только ты всегда не можешь быть такой послушной, как сейчас, — с издевкой произнес Драко и моментально получил толчок в бок. Раз уж он чувствовал себя значительно лучше, то Гермиона не видела ни единой причины, чтобы не воздать ему по заслугам за слишком острый язык. — Салазар… Постарайся хотя бы в общих чертах представить перед глазами этот кабинет.
Вдохнув полной грудью, Гермиона попыталась очистить сознание, чтобы то послужило чистым холстом для необходимого изображения. Совет Драко все же подействовал: спустя некоторое время хорошо знакомые предметы, составляющие интерьер кабинета защиты от Темный искусств, начали возникать в голове, пускай и не совсем в четком виде. Гермионе казалось, что она смотрит на них сквозь мутное окно. Но это все равно можно было считать прогрессом, ведь еще недавно она не была способна воспроизвести в сознании хоть что-то, отдаленно напоминающее обстановку кабинета, в котором проходило занятие.
— А теперь постарайся представить, как лежащий перед тобой учебник плавно отъезжает в сторону. Услышь звук трения обложки о поверхность парты, — вкрадчиво произнес Драко, стараясь не нарушить концентрацию Гермионы. Ненароком могло показаться, что его голос доносился откуда-то из чертогов ее разума, но никак не сбоку. Может, он и впрямь вещал в ее голове, прибегая к помощи фамильного перстня? — Дополни имеющийся образ более детальными подробностями, чтобы помочь своему мозгу претворить желаемое в действительное. Представь, что он — это дитя, которое нуждается в пошаговом объяснении.
Гермиона с минуту пыталась сделать то, о чем говорил Драко, но в глубине души не верила в успех этой затеи. В своей голове она увидела, как скользит книга, и услышала, как твердая обложка трется о деревянную поверхность стола, но… Мерлин, это казалось ребячеством в чистом виде. Как будто она была перечитавшей сказок девочкой, решившей примерить на себя роль волшебницы.