– Постарайся далее обходиться без лирики, – ухмыльнулся чародей. – К тому же в силу некоторых обстоятельств известного тебе свойства мне трудно представить себя в твоем положении.
– Ладно, чурбан бесчувственный, слушай дальше. – Эниэль недовольно наморщила носик, но от более основательной детализации своих соображений по поводу черствости и бездушия коллеги воздержалась. – Вообще-то, и рассказывать больше нечего. Пять минут назад Парацельс пришел в чувство и с тех пор по непонятной мне причине то заливается безудержным смехом, то обливается горючими слезами. Но он никакой не сумасшедший, в этом я вас уверяю с полной ответственностью, ибо за время своей службы в полиции имела сомнительное удовольствие наблюдать чудиков всяких и в преогромных количествах. Думаю, юноша попросту чем-то очень сильно расстроен.
Выслушав объяснения Эниэль, Вельмир направился прямиком к тихо посмеивающемуся каким-то своим мыслям Парацельсу и, присев на краешек постели, обратился к нему с вопросом:
– Парацельс, с тобой все в порядке?
Поначалу юноша никак не отреагировал, и Вельмиру пришлось повторить вопрос снова, хорошенько тряхнув при этом парня за плечо.
– А!.. Вель, это ты!
После основательной встряски пустой взгляд Парацельса начал постепенно приобретать осмысленное выражение. Наконец-то заметив у своего ложа посторонних лиц, он с поразительной скоростью умудрился забраться под одеяло. Впрочем, от взглядов присутствующих, а особенно дам, не укрылась одна интимная деталь, выглядевшая особенно фундаментально на фоне патологической худобы землянина. При виде этой гипертрофированной штуковины, Эйнари и Натэль загадочно переглянулись и завистливо покосились на Эниэль, мол, вот же стерва, едва лишь нарисовалась и тут же из-под носа утянула такой лакомый кусок. Справедливости ради нужно отметить, что Эниэль не была бы Той Самой Эниэль, если бы не заметила этих косых завистливых взглядов. В ответ она одарила потенциальных соперниц пренебрежительно-превосходящим взглядом, дескать, успокойтесь, голубушки, поезд ушел, и догонять его уже не имеет никакого смысла. Женская стрельба глазами довольно быстро закончилась полной и безусловной победой Эниэль. Эйнари и Натэль каким-то особенным женским чутьем вдруг поняли, что против этой стервозной эльфийки бессильна даже самая навороченная магия. Недаром их босс – не самый последний чародей империи, при одном лишь ее приближении впадает в состояние психосоматического транса и готов быть в ее руках тряпкой, которой моют полы в общественном туалете. И как бы он ни пыжился и ни корчил из себя эдакого супермена-буку, им-то со стороны виднее, каким слюнтяем становится Вельмир Максай в обществе этой, с позволения сказать, дамы. Короче говоря, победа осталась за Эниэль, а проигравшая сторона, скрепя сердце и скрежеща зубками, скромно потупила глазки.
Вообще-то, вся вышеописанная подковерная борьба осталась вне разумения присутствующих в спальне мужчин. Если бы эти толстокожие существа были способны к восприятию столь тонких нюансов хитросплетений чувств и игрищ разума, они смогли бы по достоинству оценить триумф эльфийки. А без зрительских оваций даже столь сокрушительная победа, доставшаяся ей с такой легкостью, не принесла Эниэль столь полного удовлетворения, какое могла бы принести...
– Ну как, Парацельс Элпидифорович, очухался? – Вельмир с усмешкой обратился к землянину.
– Более или менее, Вель. Вот только башка трещит, будто с великого бодуна – психоэмоциональный шок от переизбытка обрушившейся на нее информации. Ничего, скоро пройдет.
– А теперь внятно, с чувством, толком и расстановкой ты поведаешь нам о том, что случилось с твоим драгоценным детищем, на отладку которого ты, в ущерб прочим проектам, угробил весь последний месяц.
– Только не надо меня добивать и окончательно втаптывать в грязь! – неожиданно взорвался Парацельс. – Каюсь, не уследил, но теперь-то уж мне доподлинно известны предельно-допустимые параметры машины, превышение которых непременно приведет к рождению искусственного интеллекта со всеми вытекающими последствиями. Короче говоря, Вельмир, перед тобой нобелевский лауреат, которому никогда не получить заветную медаль и миллион в придачу. Ладно, устраивайтесь пока в гостиной и ждите нас. Через пару минут мы с Эничкой к вам спустимся.
– Несколько лет назад там, на далекой Земле, – начал свой рассказ Парацельс, после того как он и Эниэль привели себя в порядок и спустились к гостям, – мне попалась на глаза небольшая статейка, опубликованная в «Университетском вестнике». Автором ее был никому не известный ученый, даже имени его я сейчас не могу вспомнить. В этой статье он выдвигал довольно смелую гипотезу. Суть ее заключается в том, что невозможно создать искусственный интеллект методами усовершенствования программного обеспечения. Единственным обязательным условием для самопроизвольного зарождения разума является быстродействие самой вычислительной машины. Короче говоря, стоит кому-то изготовить «железо» достаточной мощности, заложить в него хотя бы самую примитивную операционную систему, вкупе с ней минимум необходимых данных, и эта система начнет самопроизвольно совершенствоваться, приобретет способность не только к познанию окружающего мира, но будет иметь желание и возможность управлять материей и энергией. Иными словами, любой достаточно мощный компьютер в конце концов превратится в разумное существо.
Прочитав эту статейку, я, откровенно говоря, изрядно повеселился и тут же о ней забыл, поскольку сам по тем временам считал главным и непременным условием появления искусственного интеллекта создание подходящего программного обеспечения. Быстродействие, конечно, штука весьма полезная, но без грамотного «софта» любой суперкомпьютер останется, по большому счету, обыкновенным арифмометром, лихо перетасовывающим единички и ноли.
Попав в этот мир и в полной мере оценив возможности, которые предоставляет магия, я решил замахнуться на создание суперкомпьютера. Машина действительно получилась на славу. Я до сих пор не могу дать хотя бы приблизительную оценку частотной характеристике процессора, а что касается передачи сигнала внутри системного блока, она была практически мгновенной – во всяком случае, намного выше скорости света. В условиях Земли о таком «железе» можно лишь мечтать, поскольку не существует практически никаких задач, которых нельзя решить с помощью данной машины. Например, можно создать виртуальную реальность сколь угодно большую и с такой степенью детализации, что, оказавшись внутри, будет невозможно отличить ее от настоящей действительности. Да что там виртуальная реальность?! Тьфу – баловство для продвинутых геймеров! С помощью машин такого класса можно не только предсказывать различные катаклизмы: землетрясения, ураганы, вспышки на солнце, но рассчитывать точки локального воздействия для того, чтобы гасить зарождающиеся землетрясения, а энергию ураганов использовать, например, для орошения засушливых участков планеты. Да мало ли чего полезного можно было бы сделать для жителей Ультана? Впрочем, не все потеряно. Перед тем как покинуть нас, Федя – именно так я нарек машинный разум – вложил в мою голову максимально допустимые параметры вычислительных систем, превышение которых приводит к спонтанному самосознанию компьютера. Нам еще повезло, что мой Федор оказался лояльным и в какой-то степени даже благодарным по отношению к своему создателю. Поэтому он взял энергию для личных нужд из нейтральных источников, хотя имел иные, менее гуманные, для этого возможности.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});