— Так зачем тебя понесло в спальню к Элине? Тем более, пока она там спит.
Улыбаясь разбитыми в кровь губами, Ард вытащил из-за пазухи головной платок Элины.
— Ты долго думал? Она же травница! — удивился орк.
— Я помню. Я оставил ей другой. А этот мне нужен. Ты же был там… Когда она рассказывала… Мне нужны имена.
— А спросить?
— Чтобы она заново все это переживала? Ну, уж нет. Я и так все знать буду. Слышал про ритуал нагов "разделение памяти"? Только вещь нужна, которая долго бы с девочкой была. А у меня из таких только родовой брачный браслет. — Волк нежно провел пальцами по платку.
— А тебе его жалко стало? — орк сложил руки на широкой груди.
— Нет. Просто надеюсь…
Ночь уже вошла в свои права, родовое поместье Гардаранов было щедро освещено огнями. Многие, из живущих в замке, уже расслаблялись и отдыхали после прошедшего дня. Не стала исключением и компания, играющая в граники, расположившись в каморке стражи. Стражники уже достаточно выпили, а потому и языки распустили, вспоминая хозяев.
— Да уж, когда б ещё так развлекались — гоготал рябой детина, после воспоминаний, как выплескивал кипяток на исполосованную спину хозяйской женки. — Я, правда, думал, что он все ж её в казармы отдаст, хоть на ночь, ан нет, пожадничал хозяин.
— Зато сейчас не обделю. — На пороге комнаты стоял оборотень.
После ритуала, что провел для него одноглазый жрец, он сорвался сюда, кипя от переполнявшей его ненависти. И ему хватило запаха, голоса, что бы узнать тех, кто издевался над его женой, углубляя те обиды, что сейчас лежали пропастью между ними. А последними словами был подписан приговор.
Ард не просто так занимал пост главы гвардейцев. Даже Эрар не всегда мог с ним справиться, особенно сейчас. Когда он шел мстить, пытаясь хоть так затушить огонь собственной боли. Когда вырвался Зверь, что пришел мстить за свою пару.
К рассвету, когда в поместье не осталось никого, кто хоть раз обидел Элину, само поместье заполыхало. Почти тут же прибывшим гвардейцам и магам из близ расположенного гарнизона, Ард бросил только одну фразу.
— Не сметь тушить!
А следующих два рассвета зверь отлеживался в полуразвалившейся хижине в лесу, показывая своей человеческой ипостаси, как здесь было хорошо, совсем недавно.
А Элина. проснувшись в день совета, с удивлением обнаружила на месте своего платка другой. Со всеми знаками, отличающих травников и знахарей, только в родовых цветах Гардаранов.
Глава 57
Душащие стены королевского дворца остались позади. Вместе со всеми своими подковерными играми, интригами, испуганными взглядами и боязливыми шепотками в спину.
Но желание урвать свой клок удачи, а главное выгода, оказалось сильнее страха. Даже вся, годами наработанная, репутация предков не спасла от лизоблюдов, лицемерных подхалимов и брачных предложений.
Мне обещали милых, послушных мальчиков, умеющих ублажать женщину и быть интересным развлечением. Так гадко, как после таких предложений, я себя никогда не чувствовала. Благо, что не оценила подобных предложений не только я, но и наги с вербером.
Рядом со мной постоянно кто-то был, а все желающие ко мне подойти для приватного разговора, натыкались либо на приветственный оскал оборотня, либо на бронированные хвосты нагов. Тем же, кто все же пытался привлечь мое внимание, очень вежливо предлагалось пройти к конюшням, обсудить, так сказать, некоторые нюансы моего положения.
Я даже не злилась на подобные заявления. Боги с ними, пусть лучше выбивают дурь из этих "жаждущих" они, чем я буду не вылезать из подобных разборок. Правда, в результате, за нагами и медведем закрепилась слава вспыльчивых и неуравновешенных мужланов, одичавших вдали от дворца.
И чем дальше уводил меня от этого дворца выстроенный магами портал, тем спокойнее я становилась. Тем легче мне дышалось, не смотря на кокой-то мондраж, который я объяснила для себя предстоящим торжеством.
Сегодня брачный ритуал между канцлером и его парой. А потому, самые близкие и получившие особое приглашение, будут присутствовать на церемонии, в том самом храме Живы, в приюте при котором и жила все это время женщина.
Удивительно, но из придворных, здесь присутствовали буквально оборотней пять, зато посольства были почти полным составом. Благо, хоть бронзового нага со товарищи оставили во дворце, его бесконечные намеки, что я должна войти в положение нагов и прочее, прочее, прочее, раздражали безмерно. Из нагов здесь присутствовали жрец, бывшие мужья Каяны, Гар и Сид.
Брачные ритуалы оборотней совершались именем Живы и Луны, и всегда на рассвете, знаменуя тем самым, начало новой жизни для двоих. К моему удивлению, прошли мы не в храм, а на поляну, тихий и укромный уголок, вдалеке от любопытных глаз. По центру этой поляны росли три мощных дерева, а между ними уютно устроилась тонкая рябинка. Для живущих в этом мире, это был одновременно и знак богини, и символ семьи, рода, продолжения.
Мы все, плотной кучкой столпились у края, чтобы не мешать, но иметь возможность разделить красоту этого момента с любящей парой. Стараясь быть подальше от бывших мужей, Каяна встала так, что оказалась чуть впереди. Рядом с ней стоял и Рис, а вот Мия и Элина оказались в окружении обоих эльфов и орков, да и барс ошивался рядом.
Стоило только первым рассветным лучам прорезать небосвод и отразиться в миллиардах капелек росы, как на поляне появился канцлер. Свою пару он нёс на руках, и хотя, как ехидно заметил Эрар, к алтарю будущие супруги должны были идти вместе, символизируя, что весь дальнейший жизненный путь они преодолеют рука об руку, канцлер решил по-другому.
Сложно было не заметить, с какой гордостью и счастьем в глазах, он шел со своей ношей к увитому буйно цветущим вьюном алтарю. Элаида смущённо спрятала лицо, уткнувшись в шею своего мужчины.
Выпросил, уговорил, убедил. Смог достучаться, дозваться сквозь болезненные воспоминания прошлого. И сейчас, с полным правом победителя, охранял самую желанную добычу на свете. Даже перед алтарём он не спустил её с рук, без конца утыкаясь лицом в волосы и, с явным наслаждением, вдыхая её запах.
Мне было интересно послушать, как звучат брачные клятвы оборотней. Ведь ни одна из нас их не слышала, и рассказать, поэтому, не могла. И я, и Элина были выборными женами, а таким не приносят клятв. Не обещают беречь и заботиться, не уверяют в собственной верности и преданности. Но и в этом, эта парочка отличилась.
Канцлер и Элаида свои клятвы шептали только друг другу, одновременно. И проказливый ветерок доносил до нас лишь обрывки слов.
— Клянусь…
— Обещаю…
— Навеки…
— Всегда…
Но, зная историю этой пары, даже эти слова вызывали щемящее счастье, когда сложно сделать вздох, ну с лица не сходит улыбка. И такое чувство было не только у меня. Украдкой вытирала глаза Элина, Мия никого не стесняясь, всхлипывала в объятиях Лернарина. А Каяна улыбалась сквозь слезы, которые беспрерывно скатывались по ее щекам, что-то беззвучно шепча небесам.
Неожиданно начался дождик. Теплый, светлый, не тот, что не затягивает небо тяжёлыми тучами, а тот, который сплетает свои капли с солнечным светом, раскрашивая небеса. Вот и сейчас, яркая радуга сверкала в небесах.
— Богиня услышала — громкий шепот настоятельницы, и напуганный, напряжённый голос.
— Что услышала? — резко повернул голову канцлер.
— Чью-то мольбу…
Дикий, режущий болью, крик прервал настоятельницу, не дав ей договорить. Да и не до разговоров сразу стало. На руках канцлера выгибалась от боли Элаида, а подол ее платья все сильнее окрашивался кровью.
— Мама…
Вслед за невестой, а теперь уже женой канцлера, на землю опускалась Каяна. Обхватив руками живот, и точно также заливая платье кровью. Ведомая только одной ей понятным чутьем, настоятельница кинулась к Каяне. Аккуратно придерживая ее за плечи и вглядываясь в полные боли глаза, обратилась к девушке с мольбой.