Ночь прошла спокойно, капитан Т.Т. Трезоров особенно не беспокоил меня и только пару раз выбегал во двор по делам.
Но мне показалось, что в эту ночь опаловые глаза плохо спала и проявляла неприсущую ей большую обеспокоенность, — она много раз просыпалась среди ночи и чертыхалась, словно принцесса на горошине, которая отлежала все бока, один раз она даже подходила к нам с капитаном и долго с улыбкой всматривалась в наши лица.
Но после беспокойного дня я спал без задних ног и, когда увидел над собой улыбающуюся и целующую меня жену, то не сразу сообразил сон это или реальность.
По простоте души своей я решил, что это был сон.
ххх
Еще до утреннего кросса над базой что-то загудело и на взлетную полосу один за другим стали садиться громадные вертолеты, которых я никогда прежде не встречал, но много о них читал и видел их по визору. Сегодня эти вертолеты считались мощными летательными аппаратами, способные перемещать из одного места в другое целые города и возводить населенные пункты.
Из окна общежития мы видели, что каждый такой гигант нес на себе большую строительную конструкцию или какой-либо строительный механизм. Было видно, как доставляемые конструкции опускались на землю в точно определенном месте, в определенном порядке и их монтаж осуществлялся по определенной схеме. Организация труда этих машин была сногсшибательной, — прямо на глазах на пустом ранее месте росли в высоту здания современной архитектуры. Еще в начале строительства можно было сказать, что на наших глазах формировалась целая улица новостроек, но не обычных пятиэтажек, а настоящих особняков и коттеджей в два этажа.
Мы с Белояром и капитаном Т.Т. Трезоровым, повинуясь природному мужскому любопытству, в неглиже выскочили на улицу и первое время из-за происходящих на наших глазах событий не замечали минусовой температуры.
Строительство набирало скорость, ритм и динамику.
Неизвестно откуда появились люди в оранжевой одежде строителей, которые занимались монтажом зданий и не обращали на нас никакого внимания.
Присмотревшись к людям, я понял, что подавляющее большинство их составляют андроиды, — автоматические механизмы-роботы, внешне очень похожие на людей. Они работали по внедренной в них программе и выполняли функции крановщиков, стропальщиков, монтажников, сварщиков, а пара-тройка обычных людей осуществляли контроль над их работой. Эти бригадиры-контролеры вмешивались в работу андроидов только в том случае, когда шел брак. Но брака в работе не было, а количество собранных зданий росло с каждой минутой. Ведь андроидам не требовалось время на перекуры, обеды и отдых — они работали, подобно автоматам, ни на секунду не отрываясь от выполнения своих функциональных обязанностей.
За время пребывания на улице мы не увидели ни одного случая приостановки работы этими неживыми существами или вмешательства людей-контролеров в их работу.
Как это ни странно, но первым мороз почувствовал капитан Т.Т. Трезоров со своей повышенной тундровой лохматостью в это время года, он как-то странно и подозрительно осмотрел нас с ног до головы и нырнул обратно внутрь общежития. Когда вслед за капитаном мы с Белояром возвратились в наши комнаты, впервые с момента поступления на армейскую службу пропустив утренний кросс, то, войдя в спальню, я увидел любимую и ненаглядную опаловые глаза, которая, уткнувшись носиком в подушку, досматривала свой утренний сон.
Теплая и нежная жалость и любовь к этому существу зашевелилось и забарахталось в сердце, но подавив желание поцеловать и приласкать жену, я вышел к Белояру и, согнав капитана Т.Т. Трезорова с тахты, уселся перед окном для наблюдения за ходом строительства.
Обычно любое строительство в нашей стране сопровождалось непролазной грязью на стройплощадке и на километр вокруг нее. В свое время пришедшая мода на чистоту, которая выражалась грязными подъездными путями и мытьем из шланга тонкой струйкой воды больших строительных самосвалов и панелевозов перед их выездом на улицы мегаполиса, укрепилась, но в принципе особо не изменила наше строительство. Оно, как было грязным, так и оставалось до настоящего времени. Когда возводился привычный и ставший таким родным и нашим забор вокруг стройплощадки, все люди знали, что на год это место превращается в непроходимое болото грязи, которое растаскивается по соседним улицам города. В первые дни нашего строительства, рабочие, среди них, разумеется, не было ни одного автомата, а были люди восточной национальности, щеголяли в ярких и чистых спецовках, которые к концу строительства напоминали рванье на нищем из средневековья.
На этой стройплощадке ничего подобного не наблюдалось, кругом было чисто и опрятно, а сваи в вечную мерзлоту забивались каперами на воздушной подушке, которые не оставляли колеи от своих колес. Котлован для фундамента не выкапывался экскаваторами, а выдавливался специальной матрицей непосредственно в вечной мерзлоте, и выдавленные стены котлована тут же покрывались водостойким материалом со стекловидной текстурой. Этому материалу не требовалось много времени, чтобы стать прочным, на него тут же укладывались опорные плиты фундамента здания, которые связывались гибкой арматурой с вбитыми в вечную мерзлоту сваями, но без привычной сварки, они склеивались специальным раствором. Затем к работе приступили андроиды, которые из готовых деталей выкладывали подземный этаж и два этажом над поверхностью. Работа шла динамично и быстро, словно складывались и складывались детали из детского строительного конструктора.
К полудню выросла улицы двухэтажных особняков и коттеджей, а немного по дальше от этой улицы новостроек завершался монтаж четырехэтажного здания с колоннадой, центральным порталом для входа, которое архитектурно вписывалось в создаваемый архитектурный облик. Уже завершился монтаж этажей и сборка перекрытий, а крыша здания покрывалась медной металлочерепицей.
Наше заполярье не очень и не часто радовало нас, живущих и служащих в этом регионе, ярким и теплым солнышком, — любое его появление на небосклоне тундры и вечной мерзлоты становился настоящим праздником. А сегодня медная крыша четырехэтажного здания принимала на себя лучи нашего слабого заполярного солнышка и превращала их в ярчайшее сияние, от чего на сердце становилось уютнее и теплее.
Глава 22
Опаловые глаза проснулась за полдень, хотя была суббота и на службы не надо было спешить, но была такой веселой и бодрой, что глаза было трудно от нее оторвать. Глаз невозможно было оторвать и потому, что, скинув одеяла и поцеловав капитана Т.Т. Трезорова в носик, она скользнула мимо меня в чем мать родила, то есть в чем спала под двумя одеялами, так как почему-то забыла накинуть на себя халатик, который так и остался валяться незамеченным в кресле. Хорошо, что в этот момент Белояр оказался на кухне, он разогревал завтрак для моей жены и его не надо было ревновать. Что касается подзаборной шавки, своего бывшего четвероногого друга, то свирепым взглядом неудачника отправил его к Белояру на кухню, нечего зариться не на свое. Капитан Т.Т. Трезоров на это скромно тупил взгляд, словно ничего странного не было в поведении моей только что проснувшейся жены.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});