— Кой смысл общаться с низшими существами, если пользы от них никакой? Ты излишне милостив к ним.
Он не ворчал, нет. В его устах слова звучали констатацией факта.
— Мир изменился, общество изменилось по сравнению с вашими временами. Люди остались прежними. Не надо их недооценивать.
— Ты сам сказал. Люди всё те же. С чего мне думать о них иначе? — дернул щекой старик. — Насчет клятвы ты прав. Человек, постоянно посещающий дом, может стать инструментом наших врагов.
— Вообще-то говоря, на Перекрестке своя школа есть, — припомнил я. — Нареканий на тамошних учителей не слышал. Можно попробовать поговорить с их директором, он заодно географию ведет.
— Думаешь, их уровень достаточен?
Для меня, скорее всего, да. Для тебя — вряд ли. Ты же не просто так разговор завел? Есть вопрос, в котором ты хочешь разобраться, но без сторонней помощи не получается. Признавать этого ты не хочешь, вот и нашел предлог.
— По крайней мере, появится точка отсчета для дальнейших действий. Надо же с чего-то начать.
Глава 12
Прошлое влияет на настоящее. Иногда сильно, иногда невидимо, иногда, как сейчас, выскакивая при совершенно неожиданных обстоятельствах. Мы отвечаем за деяния предков и исправляем их ошибки. Тратим своё время и прикладываем усилия, которые никем не будут оценены. Наоборот — те, кого мы спасаем, пытаются сопротивляться и проклинают спасителей, возможно, в прямом смысле. Слышать объяснений они не хотят.
Так зачем сдерживаться? Не заслуживают они хорошего отношения.
— Это здесь?
— Точно, мистер Блэкуотер, — утвердительно кивнул Браун, — Тот самый дом. Вестхолм роад, дом четыре, дом мистера Сеттера.
— Навестим коллекционера.
От стука по сигнальной пластине внутри звякнуло, послышались шаркающие шаги и мужской голос спросил:
— Кто там?
— Майрон Черной Воды, второй из носящих это имя. У меня дело к мистеру Сеттеру.
Из переговорной трубки возле калитки послышался тихий бубнеж, привратник общался с хозяином по артефакту. Спустя пару минут он ответил:
— Хозяин сказал, он никого не принимает. Если вам так угодно, приходите завтра. Может быть, он будет свободен.
Чего-то подобного я ожидал, поэтому совершенно не обиделся. Хозяин дома вряд ли поверил в визит одного из Блэкуотеров, последних два века известных своим отшельничеством. Решил, что кто-то пытается таким экстравагантным способом добиться встречи. Поэтому я просто отступил на полшага, примерился и раскрытой ладонью с выхлестом силы ударил в область замка.
Укрепленная дверь содрогнулась, но выдержала. Охранные заклинания тревожно завибрировали, почувствовав угрозу вторжения, по всему дому сейчас активировались защитные системы, пробуждались стражи, занимали свои места хранители особо ценных предметов. Если честно, меры не впечатляли. Против людей помогло бы, против представителя Священного Дома — бесполезно.
От второго удара замок треснул и развалился на куски. Дверь распахнулась, попутно приложив привратника, открывшийся проём мгновенно затянуло мешающей проходу ярко светящейся пленкой. Я вытащил из кармана заранее приготовленный артефакт в виде костяного шара, сосредоточился, устанавливая связь, и кинул его внутрь.
Когда шар прикоснулся к защите, она исчезла. Артефакт создавал зону безмагии, поглощая упорядоченные энергетические структуры, то есть убирая любые заклинания кроме специально разработанных на подобный случай. Впрочем, нет, не совсем любые — свой предел у него имелся. Разрушал всё, что было сплетено из десяти контрольных точек или меньше. Достаточно против творений среднего человеческого мага, если же вдруг Сеттер установил у себя дома нечто более сложное, использую личные артефакты.
Я вступил в привратницкую, кивнул Брауну на поднимавшегося с пола мужчину и, не задерживаясь, направился к выходу. Зависший шар плыл в воздухе передо мной, корежа защиту, сзади раздался короткий шлепок и сразу стихшее хеканье. Спустя пару секунд Вильям догнал меня и пристроился за левым плечом, ничего не сказав.
Дворик в доме довольно приличный по меркам местных жителей, шагов двадцать в ширину. Я прошел треть, когда дверь, ведущая в особняк, распахнулась, и наружу выскочили двое мужчин в сопровождении боевой химеры. Выглядела зверушка как здоровенный черный пёс в чешуе и с когтистыми лапами.
— Кто вы такой, черт возьми?
Химера на вопросы не разменивалась, она сразу атаковала. Попыталась атаковать. Едва почуяв её присутствие, я отдал команду Чернышу. Густая тень плавно стекла с моих плеч, по земле метнулась навстречу псу, на глазах выросла, окутала собой химеру и резко сжалась, обволакивая жертву. Вздох спустя она столь же обманчиво медленно скользнула обратно, открывая высушенный до состояния мумии труп.
— Как я уже представился, Майрон Черной Воды. Пришел за своей собственностью.
— У меня нет ничего вашего!
Пытаться обмануть представителя Священного Дома, известного склонностью к ментальным наукам? Наказание за ложь последовало незамедлительно. Колени мужчины с громким хрустом вывернулись назад, он рухнул на землю, извиваясь и вопя от боли. Одновременно из руки второго мужчины, вставшего справа, вылетел выбитый телекинезом резной украшенный жезл, который тот на меня нацелил.
— Отдадите сами или мне выпотрошить его память?
— Нет-нет! — вскинул безоружные руки оставшийся на ногах, с ужасом переводя взгляд с меня на скулящего первого. — Клянусь, я сейчас принесу!
— У вас минута.
Волшебник, судя по одежде и повадкам, помощник или секретарь Сеттера, скрылся в доме. Я ощутил два чужих взгляда и выборочно посмотрел сначала на второй этаж, затем в окно левого крыла. И там, и там мелькнули испуганные лица, дернулись занавески и чувство давления исчезло.
Пожалуй, имеет смысл оставить мистеру Сеттеру небольшую памятку.
К тому моменту, как из-за дверей послышался громки топот бегущего человека, я закончил внедрять незадачливому коллекционеру ментальную закладку. Ничего особо сложного, при желании найдёт мастера и снимет. Такое, чтобы снять невозможно, мне пока не наложить. За попытку скрыть вещь, украденную из Священного Дома, можно лишиться жизни, так что я поступил даже милостиво, ограничившись небольшим внушением. Теперь всякий раз, узнав о возможной продаже артефактов с клеймом Черной Воды, Сеттер будет испытывать навязчивое желание сообщить о них мне.
— Вот, могущественный, — вернувшийся мужчина, тяжело дыша, протягивал мне нечто среднее между статуэткой и каменным жезлом.
— Положите сюда, — я кивнул на раскрытую Вильямом длинную шкатулку. — Вы совершенно напрасно держите её голой рукой.
— Но ведь в ней нет магии!
— Да? — не смог сдержать я кривой усмешки. — Ну, это вы так думаете.
Семьдесят мельчайших узелков успешно маскировались под сторонний фон, скрывая структуру вложенного создателем проклятья. Очень сложная работа, шедевр мастера нашего Дома. Распознать угрозу сумеет не всякий сородич, что уж говорить о людских чародеях, обладающих намного меньшей чувствительностью. Ладно, среди них есть опытные специалисты, вооруженные подходящим инструментарием, они могли бы попытаться — но такие в криминал не идут.
Согласно действующему в Англии законодательству, предмет с клеймом Священного Дома может быть в любой момент изъят представителем этого Дома у обладателя. Схожая норма прописана в законах иных стран, во всех европейских точно. Приняли её не от хорошей жизни, потому что инцидентов с нашими поделками было не счесть. Тем не менее, находятся идиоты с отбитым инстинктом самосохранения, стремящиеся заполучить во владение артефакт, изготовленный мастером из числа потомков Старейших. Чувство собственной важности им спать не даёт.
После проигранной Черной Водой войны множество вещей из наших разграбленных поместий нашли новых владельцев. Позднее многие из них были уничтожены или попали в тайные хранилища, я знаю, что у церкви осели некоторые предметы. Однако кое-что до сих пор всплывает на закрытых аукционах. Мы похищенное по возможности отслеживаем и немедленно изымаем, потому что, во-первых, наше, во-вторых, может принести по-настоящему много бед. Сказка про спящую красавицу, в которой целое королевство в сон погрузилось, на реальных событиях основана.