Это азы искусства шантажа, но нам неоднократно придется к ним обращаться, рассматривая коловращения жизненного пути самого Адольфа Гитлера.
Пока что Алоиз должен был оказаться в ситуации, когда имеющиеся у него сведения, компрометирующие Иоганна Непомука и всю его банду, прекращали быть таковыми, поскольку начинали компрометировать и самого Алоиза — даже если он никак себя не запятнал насильственной смертью собственного тестя. В этой же последней предполагаемой ситуации Алоиз и вовсе терял из рук все последующие рычаги управления событиями.
Но это было только при живом Алоизе, а мертвому ему уже не угрожали никакие посмертные разоблачения (хотя и подрывающие постфактум его репутацию!), а вот вскрытие прежних преступлений Иоганна Непомука по-прежнему угрожало последнему и в этой последней ситуации. Досье, таким образом, по-прежнему оказывалось для Алоиза гарантией сохранения жизни — и никакие уговоры не могли бы заставить его уничтожить эти документы, оказывавшиеся, тем не менее, бесполезными для чего-либо другого.
Что это означало для Иоганна Непомука? А то самое, что нужно было снова возобновить вопрос о прекращении вымогательства, которое, очевидно продолжалось на все той же постоянной основе, замаскированной под передачу Алоизу средств, якобы предназначенных на содержание Клары Пёльцль в его доме. И решать эту задачу Иоганн Непомук должен был традиционным для себя методом: устранением основного противника путем отравления. Но при этом Иоганн Непомук должен был снова начинать с постановки вопроса о возможности обнаружения и уничтожения компрометирующего досье — без этого смерть Алоиза могла рикошетом ударить и по старому мафиози.
Круг замыкался — над головой Алоиза Гитлера снова подвешивался дамоклов меч, а исполнителем предстоящей расправы снова должна была оказаться все та же Клара — это становилось ключевым фактором событий, развернувшихся после 1879 года.
Хотя вовсе не обязательно, что Иоганн Непомук должен был сразу именно в этом году приступить к своей новой стратегии — он, как мы знаем, предпочитал продуманные решения, а свои ошибки совершал только тогда, когда пренебрегал этим правилом!
В первое время после 1876 года семейное положение Алоиза не имело заметных изменений.
Связь с женщиной, о которой мы знаем только ее фамилию — Шмидт, оказалась, очевидно, в ушедшем прошлом. Да накануне и в течение 1876 года у Алоиза заведомо хватало более актуальных забот, нежели гоняться за юбками.
После же должно было наступить некоторое умиротворение в семейной жизни новоявленных Гитлеров: жена, более не обладавшая возможностью сломать Алоизу жизнь и загубить его дальнейшую карьеру, перестала раздражать его настолько сильно, как это было раньше. Это было, конечно, следствием изменения и его, и ее поведения — обе стороны наверняка должны были осознать смысл происшедших перемен и сделать соответствующие выводы.
Но так продолжалось не очень долго — и Алоиз применил чисто гитлеровскую хирургию для лечения сложившейся ситуации.
С 1880 года Алоиз, которому исполнилось уже 43 года, вступил в практически открытое сожительство с 19-летней служанкой в собственном доме — Франциской Матцельбергер. Это было, конечно, предельным оскорблением для его жены.
Анна демонстративно покинула дом; по ее инициативе они формально разделили хозяйство — развод, как известно, у католиков практически невозможен, хотя тот же Мазер пишет именно о разводе: «1880 г.: /…/ Развод с Анной Гласль по ее инициативе»,[361] но она уже давно не была Гласль, а теперь уже и не Шикльгрубер, и это был вовсе не развод в полном юридическом смысле этого слова!
Франциска Матцельбергер становится домоправительницей у Алоиза.
Выехав для родов в Вену, она 13 января 1882 года рожает мальчика — Алоиза-младшего.[362]
Вот это-то и было тем бытовым фоном, на котором Иоганн Непомук должен был возобновить давление на Клару, которой в 1880 году исполнилось 20 лет, а в 1882 году — 22.
Но теперь она была уже совсем взрослой — и у нее должны были созреть еще более четкие собственные представления о том, кого следует убивать в сложившейся ситуации.
Были ли смерти, обрушившиеся на это семейство в течение последующих лет, насильственными или нет — этого мы в точности не знаем, и доказать свое мнение, очевидное для читателя, оказавшегося способным дочитать до данной страницы, не сможем.
Однако совсем не трудно утверждать, что все эти возможные преступления совершались нисколько не в интересах Иоганна Непомука, но зато совершенно очевидно, что они вполне соответствовали личным интересам Клары.
6 апреля 1883 года умирает Анна Гитлер[363] (урожденная Гласль-Хёрер) — несчастная первая жена Алоиза Гитлера-Шикльгрубера. С этого начинается целая серия формальных и фактических перемен.
22 мая того же года обвенчаны Алоиз Гитлер и Франциска Матцельбергер,[364] беременная уже следующим ребенком. И тут же возникает новый конфликт: по настоянию молодой жены из дома удаляется многолетняя прислуга — Клара Пёльцль, которой вскоре исполняется уже 23 года; Клара возвращается к родителям в Шпиталь.[365] В каком именно месяце 1883 года и, тем более, какого именно числа состоялось это изгнание — нам не известно.
То ли 13 июля,[366] то ли 13 августа 1883 года[367] (в этих опечатках не разберешься!) Алоиз Гитлер официально усыновляет Алоиза-младшего.
28 июля 1883 родится Ангела — дочь Алоиза и Франциски. Но с этого времени здоровье последней стремительно убывает: как считается — развивается туберкулез легких.
На следующий год Франциска уже смертельно больна — и ухаживать за ней возвращается Клара Пёльцль!
10 августа 1884 года 23-летняя Франциска Гитлер (урожденная Матцельбергер) умирает.
12 августа — день рождения Клары Пёльцль: ей исполняется уже 24 года.
Судя по тому, что первый ребенок Алоиза и Клары, Густав, родился 17 мая 1885 года,[368] зачат он был также в эти бурные дни; возможно — именно в день смерти Франциски: эти даты разделяются 280 днями — стандартным сроком беременности!
27 октября 1884 Алоиз и Клара официально выразили желание обвенчаться.
Но этого им поначалу не позволили: Клара состояла двоюродной племянницей Алоиза — признанный отец Алоиза был братом ее деда, и Церковь согласия на брак не дала. Фактическим, на чем настаивает Мазер, отцом Алоиза, повторяем, мог быть и сам этот дед — тогда Клара и вовсе была родной племянницей Алоиза.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});