Вы бессознательны, когда делаете что-то, не зная, почему — на протяжении целого дня, ночи — сознательность упущена. Как только она наступает, исчезают мечты. И то, и другое не может существовать вместе. Между этими двумя явлениями сосуществование невозможно, и никто не может организовать его. Или вы мечтаете, тогда вы бессознательны, или вы бодрствуете, притворяетесь, что мечтаете, но это не мечта. Вы знаете, и все остальные тоже знают. О чем я говорил?
«На протяжении почти тридцати лет вы не мечтали. «Я никогда больше не видел Джавахарлала, хотя он прожил еще много лет».
Хорошо.
Не было необходимости снова видеть его, хотя многие люди предлагали мне. Каким-то образом, из разных источников, из дома Джавахарлала, от секретарей или кого-то еще они узнавали, что я знал его, и что он любил меня. Естественно, они хотели, чтобы для них что-нибудь было сделано, и спрашивали, не мог бы я порекомендовать их ему.
Я сказал: «Вы сошли с ума? Я совершенно не знаю его».
Они говорили: «У нас есть твердые доказательства».
Я сказал: «Можете оставить их при себе. Возможно, в каком-нибудь сне мы и встречались, но не в действительности».
Они говорили: «Мы всегда думали, что вы немного сумасшедший, теперь мы знаем это».
Я сказал: «Распространяйте это, пожалуйста, так широко, как только возможно, и не будьте такими консервативными только немного сумасшедший? Будьте щедрыми - я абсолютно сумасшедший!»
Люди уходили, даже не поблагодарив меня. Я должен был их поблагодарить, так что я говорил: «Я сумасшедший. По крайней мерс, я могу сказать хорошее спасибо».
Люди говорили друг другу: «Слушайте! Хорошее спасибо? Он действительно сумасшедший».
Мне нравилось быть известным как сумасшедший. Мне до сих пор нравится. Нет ничего более прекрасного, чем сумасшествие, которое я познал.
Масто, перед тем как покинуть меня, сказал: «Джавахарлал дал мне имя одного человека, Гханшьям Дас Берла. Это самый богатый человек в Индии, и он был очень близок семье Джавахарлала. К нему можно обратиться при любой необходимости. И, давая мне этот адрес, Джавахарлал сказал: «Этот мальчик преследует меня. Я предсказываю, что он может стать…» и Масто замолчал.
Я сказал: «Что случилось? Договаривай».
Масто сказал: «Я договорю. Это молчание принадлежит ему. Я просто ему подражаю. То, о чем ты меня спросил, я спросил у него. Потом Джавахарлал закончил предложение. И я скажу тебе, — сказал Масто, — какая была причина. Джавахарлал сказал: «Однажды он может стать…» А котом замолчал. Возможно, он что-то взвешивал про себя, или был не очень уверен, что хотел сказать. Потом он сказал: «Махатмой Ганди».
Джавахарлал данал мне величайшее уважение, какое только мог. Махатма Ганди был его учителем, а также человеком, который решил, что Джавахарлал будет первым премьер-министром Индии. Естественно, когда Махатму Ганди застрелили, Джавахарлал плакал. Выступая по радио, плача, он сказал: «Свет потух. Я не хочу больше ничего говорить. Он был нашим светом, теперь мы будем жить в темноте».
Если он сказал это Масто, колеблясь, тогда или он думал, сравнивать ли этого незнакомого юношу с известным во всем мире махатмой, или он, возможно, выбирал между махатмой и другими именами… И я думаю, что это более вероятно, потому что Масто сказал ему: «Если я расскажу это мальчику, он немедленно скажет: «Ганди! Это последний человек в мире, которым я хотел бы быть. Я лучше отправлюсь в ад, чем буду Махатмой Ганди». Так что будет лучше, если вы узнаете, какой будет его реакция. Я очень хорошо знаю его. Он не сможет вынести этого сравнения — а он любит вас; не уничтожайте человека, который любит вас этим именем».
Я сказал Масто: «Это уже слишком. Тебе не надо было говорить это ему. Он стар, а что касается меня, он сравнил меня с величайшим человеком в своем понимании».
Масто сказал: «Подожди. Когда я сказал это, Джавахарлал сказал: «Я подозревал это, поэтому я ждал, думая, говорить ли это или нет. Тогда не говори это ему, измени имя. Возможно, он станет Гаутамой Буддой!»
Рабиндранат, великий индийский поэт, написал, что Джавахарлал втайне очень любил Гаутаму Будду. Почему втайне? Потому что он никогда не любил организованную религию и также не верил в Бога, а он был премьер-министром Индии.
Масто сказал: «Тогда я сказал Джавахарлалу: «Прости меня. Ты подошел очень близко, но, честно говоря, ему не понравится никакое сравнение». А ты знаешь», — спросил меня Масто, - «что Джавахарлал ответил? Он сказал: «Это такой человек, которого я люблю и уважаю. Но защити его всеми возможными мерами, чтобы он не был пойман политикой, которая разрушила меня. Я не хочу, чтобы такое же бедствие случилось с ним».
После этого Масто исчез. Я так же исчез, так что не осталось никого, кто бы сожалел. По память несознательна, и она может действовать даже без сознания, на самом деле более эффективно. В конце концов, что такое компьютер? Система памяти. Эго умерло, то, что находится за ним, вечно. То, что является частью мозга - временно, и умрет.
Даже после смерти я буду доступен для своих людей в такой же большой, или малой степени, как сейчас. Все это зависит от них. Вот почему я постепенно исчезаю из их мира, так, чтобы он все больше и больше принадлежал им.
Я могу быть всего одним процентом, а их любовь, их вера, их сдача — девяносто девять процентов. Но когда меня не будет, потребуется даже больше — сто процентов. Тогда я буду доступен, возможно больше, тем, кто сможет позволить это - напишите «кто сможет позволить это» заглавными буквами потому что самый богатый человек - это тот, кто может позволить себе стопроцентное подчинение любви и вере.
А у меня есть такие люди. Так что я не хочу, даже после смерти, никак их разочаровывать. Я бы хотел, чтобы они были самыми наполненными людьми на земле. Буду ли я здесь или нет, я буду радоваться.
БЕСЕДА СОРОК ЧЕТВЕРТАЯ
Вчера я удивлялся, как Бог создал мир за шесть дней. Я удивлялся, потому что я еще не был способен пойти дальше второго дня в начальной школе. А что за мир он создал! Возможно, он был евреем, потому что только евреи распространяли эту идею.
Индусы не верят в Бога, они верят в множество богов. На самом деле, когда они впервые задумались над этой идеей, они насчитали столько богов, сколько было индийцев я имею в виду, в те времена. В то время они не были маленьким населением: тридцать три крора, это означает триста тридцать миллионов — или, это может не быть так, но это даст вам какое-то понятие об индийцах. Они верили, что у каждого человека внутри должен быть бог. Они не были диктаторами, а были очень демократичны, на самом деле, даже слишком — я имею в виду древних индусов.
Тысячи лет прошли с тех пор, как они придумали идею параллельного божественного мира, со столькими же существами, сколько живут на земле. И они проделали прекрасную работу. Даже чтобы пересчитать триста тридцать миллионов богов… а вы не знаете индийских богов! В них было все, что может быть в человеке - очень хитрые, низкие, политические, эксплуатирующие нас, где только можно. Ко каким-то образом, кто-то смог провести перепись.
Индусы не являются верующими в западном смысле этого слона Они были язычниками, но они не были язычниками в том смысле, в кото ром христиане, евреи или мусульмане употребляли это слово. Все эти три религии имели в своей основе иудаизм. Что бы они ни говорили, их основы были заложены задолго до того, как родился Иисус и люди услышали о Мухаммеде. Все религии иудейские.
Конечно, Бог, о котором вы слышали, еврей, другим он не может быть. Вот, где кроется секрет. Если бы он был индусом, он сам бы распался па триста тридцать миллионов кусочков, что же говорить о создании мира. Даже, если бы мир уже был, этих триста тридцати миллионов богов было бы достаточно, чтобы разрушить его.
Индусский «Бог» - другое слово тут не подходит, потому что в индуизме есть только «боги», а не Бог-творец. Он сам является частью вселенной. Под ним я подразумеваю триста тридцать миллионов богов. Мне приходится употреблять наше слово «он», но индусы всегда употребляют слово «который». «Который» — это большой зонт, под ним вы можете спрятать столько богов, сколько хотите. Даже у нежеланного бога будет немного места под этим зонтиком. Это почти как тент в цирке — обширный, большой, способный вместить любого бога, которого можно только придумать.
Еврейский Бог действительно проделал огромную работу. Конечно, он был хорошим евреем, и он создал мир всего за шесть дней. Этот весь беспорядок - это то, что Альберт Эйнштейн, другой еврей, называет «расширяющейся вселенной». Она расширяется каждую секунду, становится больше и больше, как живот беременной женщины, и конечно, быстрее. Она расширяется с такой же скоростью, как и скорость света, а это самая большая скорость, которую вы можете себе представить.