Я взял ее в руки посмотрел и, забрав у Дорна мешок, положил ее туда. Следом за кольчугой последовало все вооружение кроме совны. Оглядев все внимательно, я сунул в мешок еще и шлем, и закинул его на плечо. Обвел взглядом притихший зал.
— Еще никто не хочет подшутить? Что-то мешок легковат.
Снова громогласный смех.
— А мешок тоже подарок, — выступил вперед Трон. — Не заметил, ученичок.
Рядом с ним находился Колар. А лицо было таким довольным. И он с Троном?
— Вы? — спросил я.
— Да, Влад. — Усмехнулся Трон. — Мешок путника. Тебе это слово что-то говорит?
Блин. Это же невероятно сложная вещь! Соединение всех первородных стихий с могучей защитой от магии. Вещи, положенные в него, уменьшают свой размер в пять раз, и вес уменьшается в два раза. Блин! Один из старых артефактов, которые еще не разучились делать! Его может сделать только опытный мастер артефак... Где мои мозги?
— Колар, ты? — спросил я.
— Я, — усмехнулся он, — на досуге состряпал, а Трон напоил силой. Теперь тебе просто нужно будет раз в несколько месяцев добавлять силу, если ты им будешь пользоваться.
Я о.... э изумился. Напоить первоначально мешок силой — это, как минимум, двухнедельный запас Трона. Я теперь знаю стоимость силы. Потом нужно будет вливать капли. Мешок путника самодостаточен. А если учесть работу Колара... Это самый дорогой подарок.
— Вы? — спросил я у друзей.
Ржание.
— А почему ...?
— А потому, — перебил меня Колар, — что кто-то плохо знает теорию и с этим кем-то придется заниматься дополнительно. Мешок нужно активировать своей кровью, тогда он заработает, и никто кроме тебя не сможет им пользоваться. Легче уничтожить, чем перенастроить.
Сильное ржание. Да это было. Что?
Глава 18
Конец конца первого этапа пути
— Твою. Бой.
Я соскользнул с Пушка. Откуда? Твою тещу. Мы уже приехали. Пушок просто остановился.
— Расслабон не заканчивается?
Иди ты. Юго-западный комплекс. Я на месте. Мне нужно спуститься и принести голову опасной твари. Скелетон-рыцарь вполне подойдет, да и драугр потянет. Но вот парочка измененных, разлегшихся около входа, мешает. Черт с ними. Подожду, пока они не уйдут.
— Стоять, — я дал команду Пушку.
М-да. Придется подождать. Здесь мне шум не нужен. Благо Хион скоро окрасит небо, и эти твари уйдут в ближайшую рощу. Заберусь обратно на Пушка и проедусь по окрестностям.
— А почему к черту посылаешь? Создателя вполне усвоил, а чертей тут нет.
Так черт, после своих подвигов близ Диканьки, милое, хулиганистое и забавное существо. Не то, что эти. Я не маньяк к ванфу[70] посылать.
— Медленно идем и ни кого не трогаем, — сказал я.
Пушок недовольно зашипел. Черт с ним. Да воспоминание о том, что было, самое лучшее. Не дай Создатель все это пережить снова. После своего дня рождения, следующие дни я ходил очень довольным. Все было прекрасным, кроме одного. Я никак не мог овладеть своей внутренней энергией. Не мог даже почувствовать ее. Видно проклятый червяк сомнения ни как не мог успокоиться, несмотря на все факты приведенные ему. Тут мне очень помог Колар. Раздосадованный моей неспособностью к простейшему действию на фоне гигантских успехов в теории, ревнующий к Матвею и моим успехам в освоении оружия, он замыслил коварный план. Опасный, для коренного обитателя Арланда, но считаемый этим фанатиком науки, безвредным для меня. Через неделю после моего дня рождения, дедуля, опять же, после очередной моей бесплодной попытки, предложил проникнуть в свое сознание, чтобы я мог ощутить токи внутренней энергии в нем самом. В роли помощника и проводника, Колар видел себя самого. При этом он как-то забыл мне сообщить, что при слиянии сознания я могу потерять проводника, то есть Колара, в том вихре информации, который обрушится на меня. Попытка оказалась успешной.
— Влад, — донесся до меня, висящего среди ярких образов и картин, молниеносно сменяющих друг друга, голос Колара.
— Привет, хорошо, что вспомнил обо мне, тут у тебя довольно красиво, но скучно.
Тут я заметил, что если концентрировать внимание на одной картине, то на меня сразу начинает вываливаться куча подробностей, происходивших в свое время с дедулей, а остальное прекращает назойливо лезть в голову. Причем, чем больше концентрация, тем больше информации и меньше хаоса. Видно, похожим образов падре и читал меня.
— Скучно! — возмущенный голос Колара доносился со всех сторон.
— Конечно, — усмехнулся я. — Думаешь, меня интересует, как ты в детстве воровал яблоки из соседнего сада, или пытался объяснить кому-то, кого упорно называл про себя дауном, свою теорию возможности слияния энергоинформационных потоков, имеющих различную структуру и силовое наполнение, посредством воздействия на основные ключевые точки привязки этих структур к материальному миру? Скука. Хотя нет, есть и интересное. Ай-я-я-я-яй, Колар, я, конечно, понимаю, что вы видный мужчина, но так фривольно обращаться со студенткой, Вашей ученицей, так, что я, опасаясь за свой моральный облик... Вот это да! А дальше...
— Влад, — оторвал меня вопль Колара от просмотра изысканных форм магини, находящейся в весьма интересном положении, — там нет ничего интересного, немедленно закрой глаза, или что там у тебя есть и сосредоточься на своих ощущениях!
— Как же, сосредоточишься тут, — буркнул я и попытался последовать совету Колара. Как не удивительно, но мне это сразу удалось. Тело, или что там было заместо него, представляло собой пузырь, наполненный какой-то субстанцией.
— Влад, что ты чувствуешь? — спросил проф.
Я честно описал свои ощущения.
— Отлично. Сейчас я покажу тебе, как можно чувствовать и направлять энергию. Так делают, если основа заклинания состоит из привязки внутренней силы к движению рук.
У пузыря отросли длинные руки и субстанция устремилась в них, становясь в других местах более разряженной.
— А так, когда направляют энергий к фразе-ключу.
Субстанция поползла в некое подобие горла и стала там концентрироваться.
— А так, когда силой пользуются рунные маги.
Вещество стремительно устремилось в голову к вспыхнувшей в ней вязи рун. Втекло в руну-ключ и меня стремительно вышвырнуло из сознания Колара.
— Что это было? — ошарашено спросил я.
— Это был пример, как маги защищают свои воспоминания от наглых, беспринципных, озабоченных только одним, похотливых, сластолюбивых....
— Я понял, Колар, — вскинув перед собой руки, торопливо произнес я. Черт его знает, вдруг колданет чего-нибудь за мою такую невинную шалость. — Ты хотел сказать от своего любимого ученика. Так?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});