Читать интересную книгу Все монархи мира - Древняя Греция, Древний Рим, Византия - К Рыжов

Следующее вторжение в Болгарию оказалось еще менее успешным, чем первое: потратив три месяца на осаду Ловицы, Исаак так и не смог ее взять и двинулся в Азию против некоего Феодора, провозгласившего себя императором в Филадельфии. Город он так и не взял, но вынудил самозванца отречься от императорского звания. Тут начался третий крестовый поход, во время которого Фридрих Барбаросса вел себя с ромеями как с врагами, а Ричард Львиное Сердце завладел Кипром (Хониат: 5; 2; 1-3, 8). Смуты и неурядицы множились с каждым годом. В Азии один за другим стали появляться самозванцы, выдававшие себя за императора Алексея II (убитого Андроником). Каждый раз они собирали под свои знамена большие армии и овладевали значительными территориями. Было много и других мятежей, которые разгорались то тут, то там и подавлялись с большим трудом. Причиной их отчасти была слабость Исаака: он был крепко убежден, что Бог, давший ему власть, должен один его охранять. С другой стороны, многих, возбуждал пример самого Ангела, достигшего власти без всякого усилия.

В 1190 г. во время похода на болгар, ромеи были заперты в узком горном ущелье и потерпели сокрушительно поражение. Бесчисленное множество солдат было перебито. Сам император спасся только потому, что вся знать сплотилась вокруг него и провела сквозь вражеские ряды. В 1191 г., пока Исаак вел войну против сербов и разбил их жупана при Мораве, его двоюродный брат Константин, отправленный против болгар, провозгласил себя императором. Он был схвачен и ослеплен, но после его выступления сопротивление ромеев настолько ослабло, что болгары без страха доходили в своих набегах до Андрианополя.

В своей жизни Исаак любил великолепие и пиры. Каждый пир его, по словам Хониата, представлял собой горы хлеба, царство зверей, море рыбы и океан вина. Он принимал через день освежительные ванны, натирался благовонными помадами, прыскался духами, увешивался множеством самых разных одежд и завивался. Нарядившись таким образом подобно влюбленному в свою красоту павлину и никогда не позволяя себе два раза надеть одно и то же платье, он каждый день являлся из своих палат как жених из спальни. Любя забавы и услаждаясь песнями, император наполнил дворец шутами и карликами, отворил двери всякого рода комедиантам, скоморохам и песенникам. За всем этим следовало бесчинное пьянство, наглое сладострастие и все другое, что так быстро разрушает организм здорового и благоустроенного государства. Постоянно разъезжая по местам, отличающимся красотой видов или прелестью климатов, он бывал в столице только наездами. Более всего он был занят сооружением громадных зданий. В обоих дворцах (Влахернском и Большом) он построил великолепные бани и жилые помещения, воздвиг в Пропонтиде роскошные дома и велел насыпать в море искусственные островки. Он постоянно увеличивал тяжесть налогов, употребляя деньги на излишества своей беспутной жизни, и публично продавал на откуп должности, торгуя ими как рыночный торгаш овощами. Что касается храмов, церквей и молитвенных домов, то щедростью к ним он превзошел всех государей. Он также был знаменит своей заботой о странниках, болящих и нищих: построил гостиницу, больницу и приют для немощных, не пожалев при этом никаких издержек. Когда пожар истребил часть города, он раздал погорельцам много денег, стараясь облегчить их потери. Он много помогал вдовам и бесприданницам. Вообще, он очень любил оказывать милости и без удержу тратил казенные доходы на пособия нищим.

Весной 1195 г. Исаак в очередной раз выступил против болгар. Но в то время как взоры его были устремлены на ненавистных мятежников, он не разглядел опасности в непосредственной близости от себя. Будучи подозрительным к чужим, он безмерно доверял своим. Так, постоянно слыша, что старший брат его Алексей питает злые умыслы на его жизнь и царскую власть, он решительно отвергал эти речи как вздор. И вот, прибыв в Кипселлы, он отправился на охоту. В это время при поддержке всех его придворных и всего войска Алексей был провозглашен императором. Узнав об этом, Исаак попробовал бежать. Но в Стагире его схватили и выкололи глаза в Варнской обители. После этого его перевезли в темницу близ Диплокио-на. Там в течение восьми лет он принужден был влачить грубую жизнь бедного поселянина и доживать свои дни как простолюдин, питаясь умеренным количеством хлеба и вина (Хониат: 5; 3; 1-4, 6-8). Но незадолго до смерти судьба еще раз вознесла Исаака на императорский трон. В 1203 г. после бегства Алексея III из осажденного крестоносцами Константинополя, народ в своем крайнем стеснительном положении вновь обратил взоры на Исаака, томившегося в заключении внутри дворца. Его провозгласили императором и, взяв за руку, возвели на трон. Немедленно он послал вестников к сыну Алексею и уведомление к вождям крестоносцев о бегстве своего брата. Но крестоносцы не прежде отпустили от себя Алексея, чем Исаак согласился выполнить данные им обещания. После этого Алексей сел в качестве соправителя на трон вместе с отцом. Между ними вскоре начались раздоры, так как Алексей всеми силами старался оттеснить старика от власти. Хониат пишет, что последние месяцы своей жизни Исаак постоянно занимался оракулами и предвещаниями.

Несколько нечестивых монахов, падких до царских угощений, совершенно овладели его рассудком: они сулили ему всемирное царство и даже возвращение зрения. При подобных речах император таял от удовольствия и восторгался этой пошлой речью лизоблюдов (Хониат: 7; 1, 3).

ИСАВРИЙСКАЯ ДИНАСТИЯ

Императорская династия, правившая в Византии в 717-802 гг.

ИСТМИЙ

Легендарный царь Мессении из рода Эпитидов, правивший в X в. до Р.Х Сын Главка (Павсаний: 4; 3; 3-5).

КАЛИГУЛА, Гай Цезарь Клавдий

Римский император из рода Юлиев-Клавдиев, правивший в 37-41 гг. Род. 31 авг. 12 г. Умер 24 янв. 41 г.

Гай Цезарь, прозванный Калигулой, приходился Тиберию внучатым племянником. Дед его, Друз, был младшим братом императора, а отец знаменитый и чрезвычайно любимый римлянами Герма-ник - был усыновлен Тиберием по приказу Августа. В детстве Гай постоянно проживал вместе с родителями в военных лагерях Прозвищем своим "Калигула" ("Сапожок") он обязан был шутке легионеров, потому что подрастал среди воинов, в одежде рядового солдата.

Страшные удары, постигшие позже семейство Германика, миновали Гая стороной. Вместе с отцом он совершил в 19 г. поездку в Сирию. Воротившись оттуда после смерти отца, он жил сначала у матери, Агриппины, потом у Ливии, своей прабабки; когда та умерла в 29 г., он, еще отроком, произнес над телом похвальную речь с ростральной трибуны. Затем он перешел жить к своей бабке Антонии. Девятнадцати лет, в 31 г., он был вызван Тиберием на Капри: тогда он в один и тот же день надел тогу совершеннолетнего и впервые сбрил бороду, но без всяких торжеств, какими сопровождались совершеннолетия его братьев. К этому моменту старший его брат Нерон уже был убит, а мать и другой брат находились в заточении. На Капри многие хитростью или силой пытались выманить у него выражение недовольства, но он ни разу не поддался искушению: казалось, он вовсе забыл о судьбе своих ближних, словно с ними ничего не случилось. А все, что приходилось терпеть ему самому, он сносил с таким невероятным притворством, что по справедливости о нем было сказано: "не было на свете лучшего раба и худшего государя". Однако уже тогда не мог он обуздать свою природную свирепость и порочность. Он с жадным любопытством присутствовал при пытках и казнях истязаемых, по ночам в накладных волосах и длинном платье бродил по кабакам и притонам, с великим удовольствием плясал и пел на сцене. Тиберий это охотно допускал, надеясь укротить его лютый нрав. Проницательный старик видел его насквозь и не раз предсказывал, что Гай живет на погибель и себе, и всем и что в нем он вскармливает ехидну для римского народа и Фаэтона для всего земного круга.

Немного позже Гай женился на Юнии Клавдилле, дочери Марка Силана, одного из знатнейших римлян. Затем он был назначен авгуром на место своего брата Друза, но еще до посвящения введен в сан понтифика. Это было важным знаком признания его родственных чувств и душевных задатков: дом Тиберия уже лишен был всякой иной опоры, и Гай все больше получал надежду на наследство. Чтобы еще крепче утвердиться в ней, он, после того как Юния умерла в родах, вступил в связь с Эннией Невией, женой Макрона, стоявшего во главе преторианских когорт; ей он обещал, что женится на ней, когда достигнет власти, и дал в этом клятву и расписку. Через нее он вкрался в доверие к Макрону и тогда, как полагают, извел Тиберия отравой. Умирающий еще дышал, когда Гай велел снять у него перстень; казалось, что Тиберий сопротивлялся. Тогда Гай приказал накрыть его подушкой и своими руками стиснул ему горло; вольноотпущенника, который вскрикнул при виде этого злодеяния, он тут же отправил на крест. Так он достиг власти во исполнение лучших надежд римского народа. Он был самым желанным правителем и для большинства провинций, и для войска, где многие помнили его еще младенцем, и для всей римской толпы, которая любила Германика и жалела его почти погубленный род. Поэтому, когда он выступил из Мизена, то, несмотря на то, что он был в трауре и сопровождал тело Тиберия, народ по пути встречал его огромными ликующими толпами, с алтарями, с жертвами, с зажженными факелами, напутствуя его добрыми пожеланиями, называя его "светиком", и "голубчиком", и "куколкой", и "дитятком". А когда он вступил в Рим, ему тотчас была поручена высшая и полная власть по единогласному приговору сената и ворвавшейся в курию толпы, вопреки завещанию Тиберия, который назначил ему сонаследником своего несовершеннолетнего внука Калигула и сам делал все возможное, чтобы возбудить к себе любовь в людях. Тиберия он с горькими слезами почтил похвальной речью перед собранием и торжественно похоронил. Тотчас затем он отправился на Пандатерию и Понтийские острова, спеша собрать прах матери и братьев, приблизился к их останкам благоговейно, положил их в урны собственными руками и с великой пышностью доставил в Рим. В память их он установил ежегодные поминальные обряды. После этого в сенатском постановлении он сразу назначил бабке своей Антонии все почести, какие воздавались когда-то Ливии, вдове Августа; дядю своего, Клавдия, взял себе в товарищи по консульству; своего троюродного брата Тиберия Гемелла (родного внука Тиберия) в день его совершеннолетия усыновил и поставил главою юношества. Он помиловал осужденных и сосланных по всем обвинениям, оставшихся от прошлых времен. Должностным лицам он разрешил свободно править суд и даже сделал попытку восстановить народные собрания. Он облегчил налоги и многим пострадавшим от пожара возместил их убытки. Дважды устраивал он всенародные раздачи по триста сестерциев каждому римлянину. Устраивал он много раз и всевозможные зрелища на потеху всему народу. В первый же год Гай завершил строительство храма Августа, который Тиберий начал было строить, но так и не закончил, несмотря на то, что правил двадцать с лишним лет. При Гае же начали строить водопровод из области Тибура.