За полтора месяца до приблизительной даты родов Мел прописали половой покой. Она попыталась поставить решение врача под сомнение, рассказывая мне о приеме. Но хватило лишь одного взгляда, и Мел сама закивала, всплеснув руками, чуть не плача. Конечно, секс — это классно, но рисковать малышкой нельзя. Мы оба это понимали, и оба были готовы к подобному развитию событий. Правда, секса не было только у Мел. Мне постоянно обламывался минет, да и руками я себе помогал. Конечно, мне не хватало моей девочки, но мысли о том, что я с ней сделаю после того, как родится малышка, не давали потонуть в пессимизме.
Ну блеск, нашел где размечтаться о сексе, Сторм. Посреди финала. Отставить. Только игра.
Вот уже и моя замена. Я прогнал все лишние мысли и выбежал на поле, сменив полузащитника. Мы нуждались в обострении атаки, ведь счет был 1:1. Нужно выигрывать чисто, в стандартное время, без дополнительных периодов по пятнадцать минут. И уж точно без пенальти, в которых Англия фатально проигрывала по статистике чуть чаще, чем всегда. Передав капитану инструкции тренера, я занял свою позицию и полностью отдался адреналину и игре.
Двадцать минут, чтобы сделать мечту реальностью. Двадцать минут, чтобы доказать себе и всему миру: я не случайно забрел на зеленое поле. Двадцать минут, чтобы вопреки усилиям противников вкатить мяч в их ворота. Двадцать минут, но на поле они — словно двадцать секунд. Я не чувствовал времени, лишь следил за мячом. Атака на наши ворота, отбор, мяч на половине поля соперника, я жду пас от центрового… Выбили в аут.
Несколько атак на наши ворота, и я вместе со всеми ухожу в оборону. Ненавижу всю эту давку в штрафной. Разве это футбол? Вратарь у нас, наверное, продал душу дьяволу. Иначе я не знаю, чем объяснить его молниеносную реакцию. Он вытаскивает такие мячи, что диву даешься.
И вот наконец мяч летит прямо на меня. Прыжок, принял, обработал, побежал. Положения вне игры нет. Защитники за мной не успевают. Ага, старичок Сторм еще не разучился быстро бегать. Вратарь. Один на один. За долю секунды я вспомнил о своем нелепом решении: если мы выиграем, я прямо сегодня сделаю Мел предложение; а если проиграем, то завтра. Удар. Гол!!!
У меня заволокло пеленой глаза, я заорал во все горло и понесся через поле.
— Ме-э-э-э-л!!! Я люблю тебя! Люблю!!! — вопил я, потому что именно это давало мне сил и вдохновляло весь год, весь чемпионат, весь финал. Не удержавшись, я поднес костяшки пальцев ко рту и поцеловал невидимое обручальное кольцо, которое пришлось сдать перед игрой. Я знал, что она видит меня. Я хотел, чтобы она видела и знала. Сейчас мне было море по колено. У меня все получалось.
Хохоча, как ненормальный, я был завален на газон ополоумевшими от счастья ребятами из команды. Нам дали немного времени на радость. Взглянув на табло, я понял, что осталось продержаться минут шесть основного времени и две-три дополнительного. Скорее всего, опять уйдем в оборону, но счет радовал глаз. Еще не конец, но мне уже мерещился кубок и запах победы.
Мел
Я в сотый прокляла Эрика и его идею насчет комментаторской работы в паре. Конечно, это был мой единственный шанс попасть на Траффорд, учитывая огромный живот и явно отрицательное отношение Майка. Я бы и сама не пошла. Стадион был забит. Рисковать попасть в давку мне не улыбалось. Но и пропускать такой эпический момент, как финальный матч Кубка Европы между сборными Англии и Португалии на моем родном Траффорде, было мучительно больно. Коннор, Эмма, Том, Джейн, Джошуа, даже Лив — все собирались на стадион.
Когда я уже смирилась, что посмотрю игру по телеку в компании попкорна, позвонил мой бывший босс из Таймс. Он долго вещал мне о развитии футбола и ломке стереотипов, а потом еще обдал потоком лести. В итоге оказалось, что все это преамбула, и он просто хочет предложить мне составить компанию комментатору на финале. Я ухватилась за эту идею, как утопающий за соломинку. Комментаторские кабинки были расположены очень удачно, мне не пришлось бы находиться среди толпы и дикого шума, да и поучаствовать в обсуждении матча было безумно интересно. Оставалось только все это выдать Майку и надеяться, что он одобрит. Он и одобрил. Почти сразу. Видимо, просчитал все за и против и сделал скидку на мое нервозное состояние. Я присутствовала только на одной игре, где мне стало нехорошо и после этого пришлось болеть дома. Комментаторская же не внушала опасений ни мне, ни мужу. А зря.
Миллион раз я пожалела, что согласилась. Напряжение было просто сумасшедшим, игра — тяжелой, а мое состояние — все более нестабильным. Я невольно волновалась аж за троих: за малышку, за Майка и за то, как бы мой коллега-комментатор не рехнулся. Он таращился на меня, готовый в любой момент вызвать скорую, особенно, когда я морщилась от болезненных толчков, чувствуя, как маленькая непоседа возится в животе. Врач уверяла, что последний месяц шевеления будут редкими, но какое там. Иногда мне казалось, что малышка рванет напрямую, вспоров мне живот. Да, она у нас с характером. И я думаю, с моим. Надеюсь, Майк не сразу решит покончить жизнь самоубийством с двумя чокнутыми дамочками. Хотя все эти месяцы он держался молодцом, терпел мои заскоки, да еще и вкалывал, как проклятый. Сезон оказался не из легких, и я даже в какой-то степени была рада тому, что МЮ слетел с Лиги и Кубка Англии. Как бы я ни обожала свой клуб, но приоритетом в этом году был Евро. Конечно, он хотел уйти красиво. И, черт меня дери, у него это уже получилось.
Сторм как цепи сорвался. Весь чемпионат он носился по полю, словно восемнадцатилетний. Тренер сборной, сразу честно предупредивший Майка, что берет его на замену, уже в третьем матче поставил Майка в основной состав. Англия рвала всех и вся на мелкие лоскутки. Ни одного поражения. Мы уверенно шли к победе, а впереди мчался мой муж.
Малышка снова пнула меня, и я не удержала вздоха, правда, успела отвернуться от микрофона. У меня перед глазами разворачивались эпические события. Свалка в нашей штрафной. Игроки обеих команд сгрудились у ворот. Чертов прессинг. Я закусила губу, словно сквозь тугую пелену слушая вопросы, которые мне задавал комментатор, и что-то отвечала, видимо, даже в тему. Но как только Майк с мячом, словно комета, вылетел из общей кучи, мой разум напрочь отрубился, и я, как шальная, заорала:
— Ну давай же, малыш!!!
И он дал. Черт, как же я люблю его. 2:1, и до конца осталось не так много, нужно просто продержаться. Я взглянула на монитор, который транслировал крупные планы, и обомлела. Майк бежал через поле, и я отчетливо читала по губам слова, которые он выкрикивал: «Я люблю тебя, Мел». У меня сдавило горло. Муж поднес к губам кулак и поцеловал безымянный палец с воображаемым обручальным кольцом, смотря прямо в камеру, прямо на меня. Он знал, что я вижу, он хотел, чтобы я видела.
Не в силах совладать с эмоциями, я вскочила с кресла, пробормотав:
— Простите.
Слыша, как комментатор на ходу придумывает причину моего исчезновения, я поспешила прочь из кабинки. Не было сил сидеть там и досматривать игру, борясь с эмоциями. Я чувствовала, я знала, что этот гол был победным. Во многих смыслах. Придерживая живот, я спешила самым коротким путем к выходу на поле. Стадион ревел, не умолкая. Болельщики Англии, которые, само собой, составляли большинство, жаждали скорейшей победы.
Я остановилась, чтобы перевести дыхание. Живот слегка свело, а головка ребенка куда-то надавила. Не знаю точно, что это было, но ощущения непередаваемые.
— Миссис Сторм, вы в порядке? — обратился ко мне кто-то из охраны.
Я подняла глаза, но лица разглядеть не сумела. Только сейчас я поняла, что плачу.
— Да-да, все хорошо, — уверила я расплывчатый силуэт и поспешила дальше.
Внезапно трибуны взорвались, оглушив меня. Я поняла, что это означало. Перед глазами уже зеленело. Сбавив скорость и утирая слезы, совершенно растерянная и абсолютно счастливая, я медленно приближалась к выходу на поле. Мне навстречу прошло несколько игроков Португальской сборной. Мужчины прятали свои слезы разочарования и досады от вездесущих камер. Это футбол, ребята. Простите, но победитель только один.