Прожив несколько дней в Киеве, я выехал в Севастополь к тетке лейтенанта Павлова. Эта женщина, бывшая богатая аристократка, оказалась старухой без интересных связей и знакомств. Я передал ей письмо от Павлова, получил от нее письмо к нему и в этот же день выехал в Киев. Здесь я прожил еще дня три и вернулся в Москву, так как приближаюсь время моего обратного перехода в Финляндию.
В Москве я был представлен заместителю председателя ОГПУ М. А. Трилиссеру, подробно доложил ему об условиях работы, моих связях и знакомствах и дальнейших перспективах моей разведывательной работы за границей. В частности, я пожаловался на отсутствие надежного прикрытия материальных источников моего существования за границей.
Через несколько дней меня познакомили с Андреем Павловичем Федоровым, работавшим тогда в КРО. Федорову было поручено организовать переброску меня на границу в условленное место для встречи с финскими агентами-проводниками. Вместе с Федоровым я выехал в Ленинград, откуда меня подбросили к условленному месту, где я и встретился с проводниками. Переход границы прошел спокойно, так как посты и патрули на этом участке на время перехода были сняты.
В Москве меня снабдили большим количеством не имевших значения материалов — разных приказов, распоряжений, то есть дезинформационными материалами. С этим «багажом» я прибыл в Выборг, часть материалов пришлось дать уполномоченному финского генштаба, в Хельсинки пришлось кое-какие «документы» дать начальнику политической полиции Саариярви. Большую же часть материалов я взял с собой в Берлин.
Мой «успешный рейд» произвел на финнов большое впечатление. Меня настоятельно просили дать явку к «своим» людям в Ленинграде и Москве. Однако я получил указание пока никаких явок не давать, мотивируя это тем, что мои связи являются политическими, а не разведывательными, что к сбору разведывательных данных надо подходить осторожно и т. д.
По приезде в Берлин я успешно афишировал поездку в Советский Союз. Привезенные мною «документы» и письмо тетки к Павлову, сообщения из Финляндии о моем «рейде» подняли мой авторитет в эмигрантских кругах и укрепили доверие ко мне и к «Братству белого креста».
Орлов, которому я показал привезенные документы, стал более доверительно относиться ко мне и старался перетянуть меня в свою организацию. К фабрике фальшивок, однако, он меня все еще не допускал.
Связь я поддерживал с Запорожцем, а затем с товарищем Игорем, С этим товарищем работалось очень хорошо. Места встреч часто менялись, хорошо конспирировались. Он приобрел мотоцикл и благодаря этому легко ускользал от слежки немецкой полиции. Мы встречались в пригородах Берлина, что было надежней и спокойней. Продолжалась обычная работа по сбору интересующей информации.
Как я уже указывал выше, через созданную мною из эмигрантов сеть осведомителей я получал обширную информацию и мог вести наблюдений за интересующими нашу разведку лицами. В это время я получал очень хорошую по тому времени зарплату, имел возможность через ИНО помогать матери.
Летом 1926 года я снова тяжело заболел, сказалась простуда, полученная при переходе границы. Проболев около двух месяцев, я получил месячный отпуск и поехал поправляться на курорт.
На очередной встрече после отпуска товарищ Игорь сказал мне, что я должен снова организовать при помощи Орлова и его финских друзей поездку в Финляндию и снова перейти через границу в Советский Союз. В Финляндии мне необходимо закрепить связи с финнами и собрать материал о деятельности эмигрантских группировок в Выборге.
Приехав вместе с Павловым в Париж, я через него, а также с помощью своих связей собрал интересующую информацию и вернулся в Берлин. Павлов остался в Париже еще на полгода, но вернулся ни с чем. В финансовой поддержке ему отказали, и его «братство» начало распадаться. Мне уже почти нечего было «перебрасывать» в Советский Союз. Денег у Павлова на печатание его макулатуры не было.
Я же старался все больше и больше сближаться с Орловым и «Братством русской правды», так как помимо задачи разоблачения его фабрики фальшивок и использования его связей в Финляндии я получал от Орлова богатейшую информацию о деятельности активных эмигрантских группировок и об их связях с иностранными разведками.
К лету 1927 года я подготовил свою поездку в Финляндию. С письмом Орлова приехал в Хельсинки. Я думал, что Саариярви будет организовывать мою переброску через уполномоченного финского генштаба в Выборге. Однако Саариярви заявил мне, что сделает это сам через своих агентов на границе: политическая полиция и Caapиярви не хотят делиться с разведкой генштаба ожидаемыми от меня материалами и моими возможными связями в Ленинграде.
Вместе с Саариярви я выехал на границу и днем в районе Сестрорецка перешел границу в указанном мне месте без проводников. Из этого мне стало ясно, что политическая полиция располагает точными данными о расположении наших пограничных постов и движении патрулей в дневное время. В Ленинграде я пошел, как в первый раз, на квартиру уполномоченного ИНО и вечером выехал в Москву, где меня встретил товарищ Горб.
В Москве в этот раз пробыл долго, около двух месяцев. Меня представили начальнику КРО Артузову и его заместителю Пузицкому. Мне сказали, что на некоторое время я передаюсь в распоряжение КРО и буду работать по их заданиям. Я неоднократно встречался с Артузовым, Пузицким и Горбом. На встречах всегда присутствовал А. П. Федоров.
Во время встреч обсуждались дальнейшие аспекты работы, и в частности разработка финских связей. Решен был также вопрос о снабжении меня дезинформационными материалами, дана явка для финнов в Ленинграде и решен вопрос о прикрытии материальных источников моего проживания за границей.
Кажется, в конце июля, снабженный в достаточном количестве материалами для финнов и для моих берлинских связей, я выехал вместе с Федоровым в Ленинград, а затем в том же самом месте, в районе Сестрорецка, перешел границу.
В Хельсинки я, как и в прошлый раз, передал Саариярви часть материалов, предназначенных для финнов, а главное, к большой радости Саариярви, дал адрес-явку в Ленинграде. С Саариярви договорился, что часть получаемых на этой явке материалов он будет пересылать мне в Берлин через посольство Финляндии. Таким образом, мои финляндские связи успешно закреплялись. От Саариярви я получил подробные сведения о деятельности эмигрантских группировок в Финляндии, отношении к ним финского правительства и их связям с разведывательными органами, в том числе и с английской разведкой.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});