Естественно, кто-то позвонил в Контору шерифа.
– 18 –
Полли Чалмерс медленно шла по Мейн Стрит к магазину Нужные Вещи, упрятав свои ноющие руки в самые теплые варежки. которые только нашлись в доме, когда услышала вой первой полицейской сирены. Она остановилась и смотрела, как одна из трех коричневых машин окружной полиции проехала перекресток между улицами Мейн и Лорель с крутящимся на крыше сигнальным фонарем. Ехала она со скоростью никак не меньше пятидесяти миль в час. За ней неслась вторая.
Полли, нахмурившись, проводила их взглядом. Сирены и мчащиеся полицейские автомобили были редкостью в Касл Рок. Полли задумалась, должно быть, произошло нечто посерьезнее, чем кошка забравшаяся на дерево и мяукающая от страха. Алан расскажет, когда позвонит вечером.
Полли повернула голову и увидела на пороге магазина Лилэнда Гонта. Он тоже смотрел вслед машинам с выражением легкого недоумения на лице. Ну что ж, это дает ответ во всяком случае на один вопрос – хозяин магазина на месте. Нетти не позвонила, чтобы сообщить так это или нет. Это не слишком удивило Полли. Разум у Нетти был неустойчивый, и никогда не знаешь, что она забудет и о чем вспомнит.
Она пошла дальше. Мистер Гонт оглянулся и увидел ее. На лице его вспыхнула улыбка.
– Миссис Чалмерс! Как я рад, что вы выбралась ко мне!
Она слабо улыбнулась в ответ. Боль, отпустившая было утром, возвращалась, оплетая паутиной горячих колючих проводков кожу и мышцы рук.
– Мне кажется, мы договорились, что вы будете звать меня Полли.
– Конечно, конечно. Входите, Полли. Я очень рад. Что это случилось, не знаете?
– Не имею понятия, – он придержал дверь, пропустив Полли вперед. Наверное, с кем-нибудь несчастье и его надо срочно отправить в больницу.
Служба скорой помощи не слишком торопится по выходным дням. Непонятно только, почему диспетчер выслал сразу две машины…
Мистер Гонт закрыл за ними дверь. Дзинькнул колокольчик. Шторы на дверях были опущены, и поскольку солнце уже совершило свой полуденный полукруг, в помещении магазина было сумрачно. Но Полли подумала, если сумрак может быть приятен, то наиболее приятен он теперь. Настольная лампа под абажуром высвечивала круг на прилавке рядом со старомодным кассовым аппаратом. В круге лежала раскрытая книга. «Остров Сокровищ» Роберта Льюиса Стивенсона.
Мистер Гонт пристально смотрел на нее, и Полли снова невольно улыбнулась, обнаружив в этом взгляде беспокойство и заботу.
– Руки меня последние несколько дней донимают – хуже некуда. Боюсь, что выгляжу не так как Деми Мур.
– Вы выглядите как женщина, которая устала и испытывает крайние неудобства.
Улыбка на лице Полли дрогнула. В голосе его она услышала понимание и такое глубокое сочувствие, что едва не расплакалась. Единственное, что заставило ее сдержать порыв, была внезапная мысль: «Если я разревусь, он захочет меня успокоить, протянет руки и дотронется до меня». И она заставила улыбку вернуться на место.
– Ничего, справлюсь. Всегда справляюсь. Скажите, Нетти Кобб заходила к вам?
– Сегодня? – Он нахмурился, припоминая. – Сегодня – нет. Если бы зашла я показал бы ей еще одну вещь цветного стекла, которая поступила вчера. Она не так красива, как та, что я продал ей, но все же, мне кажется, достаточно интересная. А почему вы спрашиваете?
– А… Да так просто. Она сказала, что, может быть, зайдет, но Нетти… Нетти такая забывчивая.
– Мне она показалась женщиной, много пережившей, – грустно сказал Гонт.
– Да. Так оно и есть. – Полли произнесла эти слова медленно и чисто механически. Она никак не могла себя заставить отвести взгляд от его глаз.
Тогда она погладила стеклянную поверхность витринной стойки, и это помогло ей стряхнуть наваждение. Она слегка вскрикнула от боли.
– Что случилось?
– Ничего, все в порядке, – сказала Полли, но это была откровенная ложь. До порядка было так далеко, что не докричаться. Мистер Гонт это сразу понял.
– Вы плохо себя чувствуете, – решительно заявил он. – И поэтому я желал бы отнять у вас как можно меньше времени. Предмет, о ковром я вас предупреждал, на месте. Я могу вам его отдать и опустить домой.
– Отдать?
– О, не в качестве подарка, безусловно, – сказал мистер Гонт, пройдя к кассовому аппарату. – Мы слишком мало знакомы для такого широкого жеста, не правда ли?
Полли снова улыбнулась. Мистер Гонт, безусловно, добрый человек. Он хочет отплатить добром тому, кто первый в Касл Рок поступил с ним подоброму. Но ей было трудно ответить. Трудно даже следить за нитью беседы.
Боль в руках стала невыносима. Она теперь жалела, что пришла и, добротадобротой, но больше всего ей не терпелось попасть домой и принять таблетку.
– Это такая вещь, – продолжал Гонт, – которую продавец обязан отдать страждущему, если только он человек чести. – Он достал из кармана брелок с ключами, выбрал один и открыл им ящик кассового аппарата – Если вы испробуете это в течение пары дней и скажете, что положительного результата нет как нет – а боюсь, что так оно и будет – вернете мне. Если же, напротив, почувствуете, что это приносит вам облегчение – тогда поговорим о цене. – Он улыбнулся. – Но цена для вас будет самой мизерной, могу заверить.
Полли смотрела на него с удивлением. Облегчение? Какое облегчение? О чем он?
Гонт достал из ящика небольшую белую коробку и поставил ее на прилавок. Открыв крышку, он снял с фланелевой подушечки своими странными одинаковой длины пальцами, маленький серебряный предмет на красивого плетения цепочке. Поначалу Полли показалось, что это медальон, но когда вещица повисла на цепочке, перехваченной в середине пальцами Гонта, она оказалась чем-то вроде чайного ситечка или большого наперстка.
– Вещица эта египетского происхождения, Полли. Очень старая. Не такая, конечно, как пирамиды – о, нет! – но все же достаточно старинная. Тут особый сорт травы, если я не ошибаюсь, или – нечто вроде того. – Он подергал пальцами цепочку и чайное ситечко (или что бы там ни было) заплясало в воздухе. Внутри что-то задвигалось и неприятно зашуршало.
– Называется «азка», или, может быть «азака», – сказал Гонт. Короче говоря, амулет, который, как предполагается, снимает боль.
Полли попыталась улыбнуться. Она хотела быть вежливой, но неужели надо было тащиться сюда из-за такой ерунды? Вещь не имела даже внешней привлекательности, более того, она была просто уродлива.
– Я право не думаю.
– Я тоже, – перебил Гонт. – Но отчаянные ситуации требуют отчаянных мер. Заверяю вас, вещь подлинная, то есть не сделана на Тайване. Это подлинное египетское изделие, произведение искусства. Не реликвия, безусловно, но искусство несомненно Периода Позднею Упадка. У меня есть свидетельство искусствоведов, где написано, что это орудие «бенка-литис», то есть белой магии. Возьмите и носите. Наверное, вам все это кажется глупым и, вероятнее всего, так оно и есть. Но в небесах и на земле встречаются явления более странные, чем мы могли бы себе представить даже в моменты наивысшего философского состояния души.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});