Это была потрясающая ночь. Жаркая и страстная. С хриплыми стонами и едва сдерживаемыми криками. Мы наслаждались друг другом так, как будто это последняя наша встреча. Мы разрешили себе все и в наших ласках не было границ. Наши чувства смешались, и мы стали единым целым. С одним дыханьем на двоих.
А утром мы проспали. И собирались так быстро и суматошно, что даже не успели сказать друг другу ни слова. Я нервничала из-за опоздания, Никита не слушался и немного капризничал, а Торопов слонялся за нами, желая чем-то помочь, но в итоге только крутился под ногами и больше мешал, чем помогал.
Но поездка до школы на машине Торопова — это вам не утренняя толкучка на остановке, а потом в автобусе. Мы добрались до места быстро, бес приключений, да еще и с пятнадцатиминутным запасом. А когда я выйдя из школьного корпуса, поняла что Влад ждет меня и я точно не опоздаю на работу, то настроение заметно улучшилось.
— Спасибо большое, тебе, — я искренне улыбнулась ему, — если бы не ты, это было самое адское утро за последнее время.
— Мне не сложно, Маш. Я могу каждое утро…
— Нет, Влад. Не надо. — перебила я Влада. — Я благодарна тебе за помощь и эти выходные. Они были просто потрясающими. Я даже не думала, что между нами все может быть вот так. Но, пожалуйста, не дави на меня. Я помню все твои слова, но не готова окунуться в новые отношения. Знаю, звучит как-то не очень. Провела с тобой пару ночей, а теперь трусливо сбегаю, но я правда…
— Маш, да не оправдывайся ты передо мной, — теперь Торопов перебил меня, — я все прекрасно понимаю. И совсем не думаю о тебе плохо. Я очень рад, что встретил тебя в пятницу. И безумно счастлив, что эти выходные сложились именно так. Я хрен знает сколько бы еще тянул с всем этим. А так я теперь точно знаю, что люблю тебя и хочу быть с тобой.
— В смысле тянул?
Влад сосредоточенно смотрит на дорогу, но все равно успевает и меня одарить взглядом. Там столько эмоций.
— Маш, когда меня прогнала, я не мог уйти и оставить. Это было выше меня. Ия бы ни за что тебя не отпустил еще тогда, но твое обращение к психологу немного притормозило меня. Я решил дать тебе время, чтобы прийти в себя.
— Ты знаешь, что я хожу к психологу? — для меня это было новостью с первых полос.
Я не то чтобы скрывала это от всех или считала сумасшедшей, но никому не распространялась о так факте в своей жизни.
— И тебя не смущает, что я немного того.
Влад рассмеялся.
— Ну, если что я тоже хожу к Александру на приемы. Но это не значит, что я того.
— К Александру? И он тебе рассказывает обо мне? — это было вообще из ряда вон выходящим.
Я не хотела, что бы кто-то знал о моих проблемах. Тем более Торопов. Тем более от моего личного психолога.
— Нет, конечно! Твои проблемы — врачебная тайна, и Александр ее не нарушил. Просто посоветовал дать тебе время и пройти курс лечения полностью. А потом уж объявляться в твоей жизни и просить вернуться. Поэтому у Котова мы встретились совершенно случайно. И все выходные провели спонтанно, руководствуясь только нашими чувствами. И я о них не жалею. Ни о чем.
Все это время я задавала себе вопрос, куда исчез Торопов после того вечера: Чем теперь занимается? Как живет?
А он был все это время почти рядом.
— Следил за мной?
— Нет. Просто интересовался твоими успехами. Не более. Это правда. Если бы следил, то давно бы знал о наличии Никиты в твоей жизни и встреча с ним для меня была полнейшим сюрпризом. Кстати, не хочешь рассказать, как вы познакомились?
— Не сейчас. Когда-нибудь потом.
Я не готова открыть душу перед Владом. Слишком взволнована его признанием. И совершенно не знала, как реагировать на его слова.
Влад лишь удовлетворенно кивает, а я понимаю, что своими словами дала ему надежду, которой не было даже у меня самой.
— Маш, я тебя всегда буду ждать, — твердо сообщает Влад, когда мы въезжаем на парковку перед торговым центром. Он останавливается и развернувшись ко мне всем корпусом, смотрит прямо в глаза, — я люблю тебя. Очень люблю. И я помню, что виноват и знаю, что все будет очень непросто. Но я прошу, поверь мне и дай шанс не только мне. Нам обоим. Только вместе мы сможет все начать сначала. Только с тобой я буду счастлив.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Его слова трогают до глубины души и на глаза наворачиваются слезы. Я не могу произнести ни слова. Ком в горле не дает мне даже вздохнуть. Я на грани того, чтобы разрыдаться у Торопова на глазах.
— Я позвоню… Прости меня, — судорожно хватаю свою сумку и просто сбегаю по холодный весенний дождь.
Уличная прохлада немного отрезвляет меня и мне удается добраться до приемной не разрыдавшись. Конечно, внутри я так взволнована и так напугана словами Торопова, но внешне даже улыбаюсь знакомым коллегам.
Работа захватывает меня, но не настолько, чтобы не думать. Я думаю. Очень много и безрезультативно. Бегу по замкнутому кругу и не могу найти выход. Признаю, только одно. Моя жизнь больше не будет прежней. Эти выходные изменили ее координальным образом. Я сам изменилась. Встретила Торопова, переспала с ним и не один раз, и даже не жалею об этом. Просто немного стыдно за слишком откровенные ласки. Но на этом все. Ах да, я почему-то чувствую себя впервые за долгое время настоящей. Живой. И все вокруг настолько ярко и радужно, что воспоминания о прошлом становятся смазанной и размытой картинкой.
Мне нужно посоветоваться с кем-то. Поговорить, чтобы не натворить глупостей. Но Александр за городом, и будет только завтра, а Лиза на отдыхе. Остается только мама. Ноя не уверена, что она меня поймет. А может я ошибаюсь? Но то, что разговора с родителями мне не избежать, это точно. Буквально после обеда, когда мама заберет Никиту из школы, они будут знать где и с кем мы провели эти выходные.
Весь день до самого вечера я сижу, как на иголках. Мало того, что никак не могу переварить слова Влада, так еще и жду звонка от мамы. Лучше бы она сразу позвонила, и все мне высказала. Но она молчит, чем заставляет меня нервничать.
Мама меня встречает взволнованным взглядом, и я понимаю, что она все знает.
— Привет, а где папа? — я стараюсь казать беспечной, хотя внутри натянута как струна.
— В рейсе. Ужинать будешь? — мама не сводит с меня взгляда.
— Да. Только руки помою.
В ванной я задерживаюсь дольше обычного. Просто трусливо оттягиваю момент, когда мне нужно будет все рассказать маме. А ведь я сама толком ничего не знаю. Вернувшись на кухню, отмечаю, что на столе ничего нет. А мама как стояла возле холодильника, так и не сдвинулась с места.
— Мам, все в порядке?
Она вздрагивает от моего вопроса, а потом натянуто улыбается.
— Да. Все хорошо.
А мне совсем не нравится эта игра в благополучную семью. Лучше сейчас все выяснить, чем делать вид, что ничего не случилось.
— Мам, я знаю, что ты знаешь. Поэтому перестань так на меня смотреть и расскажи, что тебя тревожит.
— Маш, — облегченно выдыхает она, присаживаясь на стул, — как же так?
— Мам, это случайность, — я сажусь, напротив.
— Я очень переживаю за тебя. Как ты? Он обидел тебя?
— Мам, я в порядке. И никто нас не обижал. Ты же сама видишь, как Никита доволен. Просто я не знаю, что мне теперь делать.
— Ты хочешь вернуться к нему?
— Я не знаю…
— Ты любишь его?
Мамин вопрос заставляет меня вздрогнуть. Он целенаправленно бьет по мне и я понимаю, что именно он мучал меня и не давал покоя. Что все выходные, я бежала от него и довольно благополучно. Только от самого Торопова не получилось.
— Мааам, — образовавшийся ком в горле мешает говорить, но все же я выдавливаю, — я не знааюю…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Мама встает, берет меня за руку и ведет в зал. Присев рядом со мной на диване, она обнимает меня и ласково произносит:
— Маш, если ты не хочешь, то никто не в силах тебя заставить.
— Мам, — слезы уже катятся по щекам, — я знаю. И мне кажется… он хочет вернуть меня, а я не знаю… я боюсь… За себя, за Никиту… Боюсь, что все снова повторится…