Читать интересную книгу Под маской хеппи-энда - Антон Леонтьев

Потом произошло чудо, и комментаторы, вначале смолкнув на несколько мгновений, принялись, перебивая друг друга, твердить о том, что в Белом доме происходит что-то невероятное: президент не ушла в отставку, а отстранила от должности своего заместителя, который, оказывается, был напрямую связан с делль’Аммой. И Джеффри Гриффит сам себя дискредитировал в прямом эфире, практически сознавшись в разработке заговора против Кэтти. Затем вице-президент трусливо бежал, но был пойман в коридорах Белого дома, скручен агентами Секретной службы, а затем передан на руки ФБР...

В Вашингтон мы попали под утро: город походил больше не на чопорную столицу, а на развеселый Новый Орлеан: всюду ликующие типы в карнавальных костюмах, песни, музыка, алкоголь. Так простые американцы отмечали разоблачение невиданного заговора и то, что Кэтти все же осталась президентом. Надо же, всего несколько часов назад те же самые люди с пеной у рта требовали ее отставки, а теперь они боготворят ее не меньше, чем аргентинцы свою Эвиту...

Мы с преподобным и не рассчитывали попасть в Белый дом, однако нас пропустили – по личному приказанию мадам президента. Кто бы мог подумать – в Овальном кабинете, где всего пару часов разыгралась вселенская трагедия, нас ждал дядя Вася, живой и невредимый!

Я впервые увидела так близко Кэтти: для своих шестидесяти она хорошо сохранилась. Преподобный, оказавшись подле Кэтти, забормотал:

– Это все я... Я так виноват перед тобой, Кэтти. Но я не хотел...

Мадам президент сурово сказала:

– Дон, мы поговорим с тобой позднее. А сейчас ты должен дать показания – новый директор ФБР ждет тебя!

А затем мы пили кофе и беседовали. Дядя Вася, взяв на себя функции рассказчика, начал с вопроса:

– Мадам президент, вы, наверное, вряд ли помните дело Стивена Ассео?

– Отчего же, – ответила Кэтти, – очень даже хорошо помню. Его обвиняли в зверском убийстве жены и ее младшей сестры. Ассео отрицал свою вину, заявляя, что это сделали бандиты, а не он. Ассео обращался в адвокатскую фирму, желая, чтобы я стала его защитником на суде, однако я отказалась, так как мое участие в процессе могло навредить моему мужу – губернатору...

– Вот именно, вы отказались. Ассео признали виновным и приговорили к смертной казни, а некоторое время спустя казнили. Джеффри, которому тогда было тринадцать лет, обращался к вашему мужу – губернатору, прося его помиловать отца, но ваш супруг, зная, что подавляющее большинство жителей штата выступают за смертную казнь, в помиловании отказал, и Ассео был казнен. Джеффри к тому времени усыновили приемные родители, однако он не забыл, как умер его отец и кто в этом виноват – по его мнению, вы и ваш муж. Гриффит дал себе обещание отомстить вам, поэтому и пошел в политику, поэтому с таким остервенением и стремился опередить вас. А когда у него не получилось стать президентом США, то он с легкостью принял предложение Энтони делль’Аммы, который также собирался отомстить вам, мадам. Интересы делль’Аммы совпадали с интересами Гриффита: вынудить вас уйти в позорную отставку, а затем сделать так, чтобы вы умерли. Вы или в самом деле покончили бы с собой, или тип наподобие Миггса помог бы вам в этом. Гриффит стал бы новым президентом, а делль’Амма – серым кардиналом, который бы вершил делами в стране...

Кэтти поморщилась и сообщила:

– Миггс тоже арестован, как и другие подручные делль’Аммы. Гриффит уже дает признательные показания, а миллиардер упорствует, однако, даже если он и будет все отрицать, уверена, суд присяжных признает его виновным в организации убийства моего мужа, Филиппа Карлайла и Джинджер Карлайл, Тимоти С. Шмидта, Синтии Уилсон и всех тех, кто еще на их совести. А помимо того, в попытке незаконного свержения существующего строя и прочих неаппетитных делишках. Делль’Амме повезло, что мы находимся в федеральном округе Колумбия, смертной казни здесь нет, однако он получит, я не сомневаюсь, несколько пожизненных сроков. А разоблачением негодяев я обязана вам, мистер Бэскакоу, и вам, мисс Ларин!

Мадам президент потрепала старого писателя по руке и добавила:

– Ваша мысль обратиться к генералу в отставке Долинину была одновременно остроумна и гениальна. Долинин – хороший друг русского президента, и тот позвонил мне, чтобы предупредить об опасности и сообщить, кто же такой в самом деле Джеффри Гриффит. А ведь мой русский коллега мог этого не делать, а, дождавшись, когда я уйду в отставку, держать на крючке и нового президента Гриффита, и делль’Амму, и вместе с ним всю Америку...

– Такие уж мы, русские, мадам, – заявил, расправляя плечи, дядя Вася.

* * *

Что последовало дальше, нетрудно представить: рейтинг популярности Кэтрин достиг сенсационных девяноста четырех процентов, и, пользуясь волной всеобщей любви и раскаяния, мадам президент смогла в одночасье провести через конгресс ряд законопроектов, за которые ей раньше пришлось бы бороться, как тигрице.

Меня наградили особой благодарственной грамотой, подписал которую лично новый директор ФБР, а о моих прежних грешках просто забыли, как и о том, что меня разыскивают за ограбления в ряде штатов. Директор ФБР по личной просьбе Кэтти сказал, что мое имя удалено из компьютера, однако я дала ему слово, что никогда больше не буду преступать закон и наведываться в чужие дома. Все обвинения с дяди Васи и меня, конечно же, сняли: Миггс, спасая свою шкуру, сдал с потрохами Энтони делль’Амму и бывшего вице-президента Джеффри Гриффита.

Дядя Вася выполнил свое обещание и оплатил дорогостоящую операцию Сашки: мой брат пока что окончательно не выздоровел, предстоит еще долгий период химеотерапии, однако им занимаются лучшие из лучших во всем мире врачи, так что прогноз более чем оптимистичный.

Я же наконец смогла исполнить свою мечту – и поступила снова в колледж, и снова на медицинский факультет. Я пообещала дяде Васе, что из меня получится отличный врач, и не намерена разочаровать старичка, который, как я поняла, питает ко мне не только отцовские чувства.

Только перед тем, как приступить к учебе и забыть о прежней жизни, я решила забрать один должок. Милая Диночка Розенштейн, не будь дурой, сбежала из Америки еще в ту роковую ночь, пользуясь тем, что в ФБР пока не знали о ее причастности к ряду преступлений, в частности, к попытке убить меня. Прихватив содержимое своей бронированной комнаты, она удрала в неизвестном направлении, явно не желая быть привлеченной к суду и провести остаток жизни в тюремной камере.

Диночку искали, но не очень: она, в конце концов, была мелкой сошкой. А вот я никак не могла забыть наглую особу, которая, заперев меня в бронированной комнате, недрогнувшей рукой нажала кнопку откачки воздуха, обрекая меня тем самым на страшную смерть.

Я задействовала свои контакты в преступном мире и через восемь месяцев поисков выяснила, что мадам Розенштейн перебралась в Рио-де-Жанейро, где, сменив не только имя и фамилию, но и радикально изменив внешность при помощи косметических хирургов, вела необременительную жизнь мультимиллионерши: у нее были свои накопления, побрякушки, а кроме того, она под шумок опустошила некоторые тайные счета находившегося в руках ФБР Энтони делль’Аммы, чьей любовницей некогда была.

Поэтому, прихватив с собой благодарственную грамоту за подписью директора ФБР (на случай, если попадусь), я отправилась в Бразилию. Мой план был прост и элегантен, убивать Диночку у меня не было намерения. Зачем марать руки? Я хотела изъять у нее содержимое новой бронированной комнаты, а мой старый друг Фредди Крюгер пообещал перевести деньги со всех счетов милой дамы на счета благотворительных организаций. То-то там обрадуются, когда получат пожертвования в размере многих десятков, а то и сотен миллионов долларов от человека, пожелавшего остаться неизвестным.

А Диночку ожидает то, чего она более всего боится, – нищета. Тогда ей не останется ничего иного, как добровольно сдаться. И остаток жизни мерзавка проведет в тюремной камере!

Эта мысль была мне чертовски приятна, и, находясь в самолете, державшем курс на Рио, я потягивала французское шампанское и думала о том, что, разделавшись с мадам Розенштейн, вернусь к родителям и Сашке. И начнется совсем другая жизнь! Ну и пусть, что она покажется скучной и пресной, зато это будет та самая жизнь, о которой я давно мечтала. Моя жизнь!

Кэтрин

Кэтрин Кросби Форрест, заслышав сигнал селектора, оторвала взгляд от экрана компьютера.

– Мадам президент, на линии Кремль, – доложила ей секретарша.

Кэтрин чуть поморщилась и тяжело вздохнула: русский коллега, видимо, считает, что теперь, после того, как он спас ее репутацию и помог остаться в должности, она пойдет на уступки по ряду вопросов международной политики. Как бы не так! Дружба дружбой, а табачок врозь, так, кажется, говорят в России?

И почему неуемный русский звонит именно сейчас? Пальцы Кэтрин забегали по клавиатуре. «Белый принц» спрашивал «Кэтти из В.»: