Читать интересную книгу Советская цивилизация т.2 - Сергей Кара-Мурза

В июле собрался пленум ЦК КПСС, на котором после резких выступлений Горбачева обязали представить отчетный доклад на съезде КПСС осенью того же года. А.Н.Яковлев сказал о том пленуме: «Я думаю, они с ним расправятся на съезде. Причем больно расправятся, безжалостно. Если он не упредит их». 2 июля произошел формальный раскол КПСС – в ней было учреждено «Движение демократических реформ» по главе с А.Н.Яковлевым и Э.А.Шеварднадзе, которые опубликовали заявление в крайне антигосударственном духе. М.С.Горбачев поддержал это движение, аргументировав свою позицию тем, что «оно направлено на достижение согласия, единства».

Утром 19 августа радио сообщило, что Горбачев, находящийся в отпуске в Крыму, по состоянию здоровья не может исполнять обязанности президента, и руководство СССР осуществляет Государственный комитет по чрезвычайному положению (ГКЧП), который временно берет на себя всю полноту власти. В Москву «для охраны общественного порядка» были введены войска и бронетехника.

В состав ГКЧП входили: вице-президент Янаев, который исполнял обязанности главы государства во время отпуска Горбачева, премьер-министр, министры внутренних дел и обороны, председатель КГБ, член президентского совета по оборонной промышленности и председатели ассоциаций – промышленных предприятий и крестьянской. ГКЧП был поддержан практически всем кабинетом министров, который собрался 19 августа. По сути, в «заговоре» участвовала вся «команда Горбачева», за исключением его самого – вся верхушка государственной власти СССР.

Руководство РСФСР «стало на защиту Конституции и Президента СССР». ЦК КПСС лишь укрепил свою репутацию абсолютно недееспособного органа, заявив, что «не скажет о своем отношении к ГКЧП, пока не узнает, что с его Генеральным секретарем товарищем Горбачевым». Большинство руководителей республик воздержалось от комментариев, сделав вид, что «путч» – внутреннее дело России.

Никаких шагов ГКЧП не предпринимал, определенной точки зрения по конкретным вопросам не высказывал. Ночью 20 августа произошел трагический инцидент: в туннеле на Садовом кольце, по которому следовал патруль на БМП, была устроена баррикада, две машины подожжены, возникла сумятица, в которой погибли трое юношей. По иронии судьбы, именно тому подразделению, что было повинно в смерти трех юношей, было приказано передвинуться от здания МИД на охрану «Белого дома», и одни и те же солдаты и офицеры, сами того не зная, были одновременно и «фашистскими убийцами», и «героями, перешедшими на сторону народа». После четырех месяцев следствия по делу о гибели юношей в туннеле уголовное дело прекращено и сделан вывод: экипаж БМП-536 подвергся нападению, оружие было применено законно. То есть, даже если бы солдаты стреляли на поражение, это было бы правомерным.

Утром 21 августа ситуация определилась: с Горбачевым официально связались по телефону, к нему поехали вице-президент России А.В.Руцкой и премьер-министр И.С.Силаев. Они привезли Горбачева в Москву, а членов ГКЧП арестовали.

Многие обозреватели отмечают совершенно неожиданное, никак не мотивированное и никем не объясненное прекращение «путча». Никакой военной угрозы демократы для «путчистов» не представляли и наступления на них не вели. С другой стороны, никакой эволюции во взглядах самих «путчистов» также не наблюдалось, никаких переговоров, на которых они под давлением постепенно сдавали бы свои позиции, не было.

В Москве Горбачев выдвинул версию, согласно которой он был арестован и лишен связи на его даче в Форосе (Крым). При последующем расследовании эта версия подтверждения не получила. 24 августа генеральный директор НПО «Сигнал», которое изготовляло систему связи Президента, В.Занин сделал заявление: «Ознакомившись с версией М.С.Горбачева, сделанной письменно в газетах, я утверждаю, что таким образом изолировать Президента СССР от связи невозможно… То есть был случай добровольного невыхода на связь». Самой современной спутниковой связью были оборудованы автомашины Горбачева, к которым обитатели виллы имели свободный доступ.

Согласно официальной версии, сформулированной Б.Н.Ельциным, а затем даже утвержденной Верховным Советом СССР, в СССР был совершен государственный переворот, организованный группой заговорщиков, которые были признаны преступниками (премьер-министр России И.С.Силаев даже призывал их немедленно расстрелять). Обстановка была такова, что никого не волновали неувязки с правом: политики, подменяя суд, уже не только дали событиям юридическую квалификацию, но и вынесли приговор. Члены ГКЧП до суда и даже до следствия были признаны преступниками. В целом, весь политический процесс 1991 г. находился в полном противоречии с правом. Один из обвиняемых по «делу ГКЧП», командующий сухопутными войсками генерал армии В.И.Варенников, отказался от амнистии и на суде был признан невиновным «ввиду отсутствия состава преступления».

В акцию ГКЧП не были вовлечены никакие организованные политические силы. Высший оперативный орган партии (Политбюро) никакой деятельности в этот период не вел и документов не принимал. Путч застал управление партией врасплох. 20 августа в Москве находилось примерно две трети членов ЦК, однако секретариат от проведения пленума отказался. Дела, возбужденные после августа против областных организаций КПСС, а также против ряда членов Политбюро и секретарей ЦК КПСС, были закрыты ввиду полной непричастности этих организаций к событиям в Москве. Группа «Союз», которая требовала снятия президента и введения чрезвычайного положения, также оказалась вне «путча». Более того, председатель группы Н.Блохин заявил, что осуждает действия ГКЧП.

КГБ, якобы специально предназначенный для подобных операций, ничего не знал (вплоть до самых высших уровней командования) о планах «переворота» и не участвовал в нем. Московский, весьма консервативный, ОМОН получил 19 августа приказ «О мерах по усилению общественного порядка и безопасности в условиях чрезвычайного положения», а затем ОМОН был разоружен, склады с оружием опечатаны.

Не было также никаких массовых выступлений в поддержку ГКЧП или против него (в Москве, несмотря на призыв Б.Н.Ельцина и мэра Г.Х.Попова, не забастовало ни одно предприятие, кроме биржи). Эти события подтвердили, что все политические конфликты перестройки представляли собой борьбу между узкими группировками при полном безразличии и бездействии подавляющего большинства населения страны.

После августа 1991 г. прошел первый этап революционного перераспределения собственности. Была во внесудебном порядке лишена всей собственности КПСС и предприняты многочисленные попытки захвата собственности общественных организаций, вузов, редакций газет и т.п. Некоторые из таких случаев получили широкую огласку – вроде осады здания Союза писателей СССР (его отстояли собравшиеся там писатели).

Важнейшим результатом «августовской революции» было запрещение во внесудебном порядке КПСС и компартии РСФСР, а также ряда просоветских общественных организаций. М.С.Горбачев обратился к партии с призывом к самороспуску (к разработке М.С.Горбачевым определявших судьбу КПСС документов не были привлечены не только члены ЦК, но и секретари ЦК КПСС; все делали лично приближенные к генсеку лица).

Пресса и демократические идеологи после августа вели активную кампанию на «добивание» Центра (ставился уже вопрос и о расчленении РСФСР). Антиэтатизм достиг особого накала, многие видные деятели клялись, что они всю жизнь боролись «с государственным монстром». Министр здравоохранения РСФСР В.Калинин предписал всем облздравам и горздравам: «Категорически запрещаю исполнение каких-либо приказов и распоряжений Минздрава СССР, а также контакт с их (?) функционерами». Во время «путча» печать представила армию как институт «фашистских убийц», а генералитет – как коллективного врага народа. Потом было официально установлено, что 19-21 августа не было издано ни одного приказа командования, направленного против каких-то политических сил, а со стороны солдат и младших командиров не было ни одного случая агрессии или даже угрозы агрессии. Американский политолог А.Янов в лекции в Институте философии АН СССР сказал, что «августовская победа почти целиком исполнила функцию оккупационных властей».

Демонтаж всей системы государственной власти СССР был после этого лишь делом техники. Открывшемуся 2 сентября V Съезду народных депутатов СССР даже не разрешили следовать повестке дня. Н.А.Назарбаев зачитал «Заявление Президента СССР и высших руководителей союзных республик», которое было ультиматумом с требованием самороспуска. Съезд был ликвидирован, а Верховный Совет СССР полностью деморализован. 14 сентября созданный новый орган Государственный Совет СССР принял решение об упразднении большинства министерств и ведомств СССР.