Позднее Че узнает, что в ноябре Монхе был в Болгарии. На самом деле вполне возможно, что он проехал до Москвы получить инструкции от русских властей, его миссия в Софии не могла затянуться на сорок дней. В любом случае, если судить по его отношению, желание советских людей кажется ясным: не нужно трогать Латинскую Америку, в соответствии с договорами, заключенными с США после событий с ракетами. Москва не хочет пожара, о котором мечтает Че, и манипулирует Монхе, чтобы он помог провалиться боливийской экспедиции. Вояж Монхе на Кубу весной 1966 года тоже под вопросом, и по этому поводу ничего нельзя узнать точно.
Случай с Моисом Геварой другой. Он всегда проповедовал вооруженную борьбу, откуда и его исключение из боливийской партии и прозвище, данное его группе, «Пекинцы», или «Маоисты». Он честно оказывает Че помощь, вербуя на месте будущих герильеро. Но по причинам, независимым от его желания, оказывается не безупречным с союзником.
Начиная с 1964 года, он находит рекрутов в профсоюзе шахтеров. Скоро его независимая организация состоит из двадцати человек, и могла быть оперативной в первые месяцы 1966 года. Но с 15 января вся страна полностью во власти ритуального карнавала, во время которого вино течет рекой, и Моису не удается удержать своих людей, рассеянных в горах, пьяных, в масках, что еще больше усложняет дело! Он отправляется на их поиски на нефтяные поля Сикре, на цинковые рудники и даже на золотые рудники, действующие еще в Оруро. Ищет дальше, на Западе, на плоскогорье около Чили. Время не ждет, но он не хочет сражаться рядом с Че только с семью, которых он смог найти из двадцати завербованных и подготовленных им. Итак, за неимением лучшего он находит шахтеров без подготовки, которые соглашаются следовать за ним, ничего не зная о вооруженной борьбе. Всего шестеро, один из которых Пастор Баррера Кинтана, Даниэль, бывший полицейский, бесстыдно выгнанный из администрации, который сыграет плохую роль в экспедиции.
Двигаясь по ночам, чтобы не быть обнаруженными, ведомые Лойолой Гусман, казначеем для герильи Коммунистической молодежи, студенткой, Моис Гевара и его маленькая группа прибывает в Ньянкауасу 26 января 1967 года. Таким образом в наличии имеется на начало действий: Моис Гевара, Вилли, Рауль, Вальтер, Паблито, Эйсебио, Виктор и Пепе, семеро, которых он завербовал первоначально; Дарио, Солюстрио, Пако, Чинголо, Орландо и Даниэль, шесть следующих; Че, называемый здесь Рамоном, или Фернандо, окруженный семью боливийцами, подготовленными на Кубе с 1962 года, и пятнадцать других боливийцев: Инти, Коко, Нато, Хулио, Педро (или Пан Дивино), Камба, Леон, Лоро, Серапио, Поло, Анисе-то, Чапако, Бенжамин, Карлос и Эрнесто; Хосе Мария Мартинес Тамайо (Рикардо); боливийка Лойола Гусман, три перуанца: Хуан Пабло Чанг Наварро (Чино), Лусио Эдильберто Гальван (Эйстакио) и Реституто Хосе Кабрера Флорес (Негро), врач; два аргентинца, Сиро Роберто Бустос (Пелао) и Лаура Гуттеерес Бауэр (Таня); француз Режи Жюль Дебрэй (Дантон).
Это будет группа из пятидесяти трех революционеров, многие из которых не являются ни подготовленными, ни верными, вместо двухсот пятидесяти человек, полностью подготовленных, стреляющих на лету, предполагавшихся к 20 декабря.
1 февраля отмечает отъезд большей части герильи из двадцати семи человек, пятнадцати кубинцев и двенадцати боливийцев, для разведывания северной местности в направлении Рио Гранде. Предположительно на две недели. Марш растянется на шесть. Руководство Коммунистической молодежи исключает тех, кто выбрал остаться с движением герильеро.
Че начинает превращать ненадежный лагерь в настоящий маленький укрепленный лагерь, почти комфортабельный. Что определит роль, которую он ему отводит: одновременно лагерь военной подготовки, центр связи, склад продовольствия и боеприпасов и школа кадров с учебным залом на открытом воздухе, где каждый день с шестнадцати до восемнадцати часов преподают Че и наиболее грамотные боливийские товарищи, а также Рубио, капитан Хесус Суарес Гайоль[52], Алехандро[53] и несколько других герильеро, которые давали уроки грамматики, политической экономии и боливийской истории. По вечерам, как факультатив, Че добавлял еще уроки французского. И боливийцы — уроки кечуа, которые Че посещал неукоснительно.
Построены оборонительные укрепления, нависающие над рекой Ньянкауасу. Затем печь для хлеба и полевой телефон, предназначенный соединять авангард с наблюдательными постами. Герильеро оборудовали и замаскировали окружающие гроты. И прекрасное подтверждение оптимизма: они дошли до выращивания сада и огорода!.. Че предполагал даже установить, как он думал об этом на Месе в Сьерра-Маэстре, маленькую электростанцию на соседнем потоке. И, конечно, он не забыл про библиотечный уголок.
14 февраля.
(…) Расшифровано пространное послание из Гаваны, главной новостью которого является сообщение о разговоре с Колле[54]. Он заявил, что его не поставили в известность о континентальных масштабах задачи, что в таком случае он готов сотрудничать на условиях, которые он хочет обсудить со мной (…) Нам также сообщили, что француз (Режи Дебрэй), путешествующий со своим паспортом, прибывает 23-го в Ла-Пас.
15-е.
День рождения Ильдиты (11 лет).
День спокойного движения. (…)
16-е.
Дадим взаймы крестьянину 1000 песо, чтобы он мог купить и откармливать свиней: у него капиталистические устремления.
22-е.
(…) (высота): 1 180. Мы около истоков потока, который впадает в Масикури, но к югу.
23-е.
Черный день для меня. Стискиваю зубы, так как чувствую себя очень усталым. (…) В полдень, под солнцем, которое, казалось, расплавляло камни, мы тронулись в путь (…) Решили спускаться по проторенному месту, хотя и очень крутому, чтобы достичь ручья, который ведет к Рио Гранде и оттуда на Роситу (…)
24-е.
День рождение Эрнестино (…)
25-е.
Черный день (…) Меня позвал Пачо и сказал мне, что у него произошла ссора с Маркусом, который нехорошим тоном отдал ему распоряжения, пригрозив мачете, и ударил по лицу (…)
26-е.
(При переправе через Рио Гранде Бенжамин, который не умел плавать, утонул.) Это был слабый и совсем неловкий парень, но с большой волей к победе (…) Теперь мы получили крещение смертью на берегу Рио Гранде бессмысленной.
Итоги месяца:
(…) Француз должен уже быть в Ла-Пасе, и со дня на день в лагере. (…) Марш прошел вполне прилично, но омрачен инцидентом, стоившим жизни Бенжамину. Люди еще слабы, и не все боливийцы выдержат. Последние голодные дни показали ослабление энтузиазма, более заметное из-за разделения (…)
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});