из неудобного положения и этим выиграл себе несколько минут. Ун*Мирт не ожидали столь самоубийственного прорыва и среагировали с опозданием. Силы Кетцали успели вгрызться в боевые порядки противника, и линкоры Ун*Мирт были вынуждены отказаться от ведения огня по площадям, дабы не задеть своих соплеменников. Началась жестокая рубка в клинче, и Славику стало по-настоящему жутко.
Всё вокруг смешалось в одну разномастную кашу, кругом полыхало, взрывалось, вспухало и лопалось, потоки зарядов безостановочно прошивали космическое пространство, вспыхивающие иглы лучевых залпов закрывали сразу половину объёма тактического монитора, облака всевозможных зарядов неслись сплошными потоками, разобрать, где свои, где чужие, Славик уже не мог. Судя по непрекращающемуся птичьему гомону, который лингвотрон переводил множеством параллельно отдающихся приказов, Кетцали специально всё сделали так, чтобы смешаться с войсками Ун*Мирт. С одной стороны, это плохо, потому что один на один корабль Кетцали не победит аналогичный корабль Ун*Мирт в силу технологического отставания. С другой, если бы Кетцали так и пошли в контратаку одной могучей кучей, то вражеские линкоры без особого напряга превратили бы весь центр их атакующего ордера в кучу рваных обломков.
Кажется, птичьи корабли не ломились тупо лоб в лоб на высокотехнологичных противников, они вроде были объединены в малые группы, которые атаковали цель согласованно. Но при этом Кетцали всё равно находились вперемешку с кораблями врага и потому получали отовсюду. Славик, инстинктивно забившись вглубь кресла с ногами, водил паническим взглядом по тактическим экранам и вслушивался в звенящий хор птичьих офицеров. Боевые насесты управления, которыми был заполнен командный отсек линкора, занимали уже не птицы в перьевых мундирах, а драконы в стальных скафандрах, и Славик с ужасом понимал, что его линкор теперь находится в центре мясорубки вполне по-настоящему.
Вскоре корабли Кетцалей начали гибнуть, и линкор генерала Кукури получил первую пробоину. Системы борьбы за живучесть справились с ремонтом, и почти сразу на обшивку линкора высадился совершенно бесконечный отряд вражеских абордажников. Генерал Кукури, пылая какой-то нездоровой фанатичной ненавистью, лично повёл свой спецназ в бой, и Славик реально офигел от такой упоротости. Нафига целому генералу ломиться под пули, когда вокруг полно головорезов?! Но в войсках Кукури служили такие же маниакальные камикадзе, и стая драконоподобных маньяков ринулась в бой на превосходящие силы противника. Резня шла почти час и закончилась победой огнедышащих драконов: здоровенный абордажный отряд частично перебили, частично обратили в бегство, вынудив вернуться в уцелевшие десантные боты и покинуть ближнюю орбиту линкора.
Генерал Кукури вернулся в командный отсек, покрытый копотью и прикипевшими к драконьей броне ошмётками цитоплазмы Ун*Мирт. Его боевое снаряжение в нескольких местах несло следы полученных попаданий, но в целом пернатый генерал вроде был норм. Пока Кукури не убили в какой-нибудь новой резне, Славик поспешил задать единственный интересующий его вопрос:
– У нас есть шансы вырваться? Они повсюду! У нас потери каждую минуту!
– Противник выдавил нас далеко в космос, – скорбно ответил пернатый генерал, движениями клюва счищая со стальной лапы что-то, подозрительно похожее на запёкшуюся кровь. – Мы потеряли способность защищать планету. Вскоре наш флот поредеет настолько, что перестанет представлять угрозу для Ун*Мирт. Тогда враги переключатся на атаку планетарной обороны, и давление на нас ослабнет. В этот момент остатки флота изменят направление контратаки в сторону столицы, и противник перебросит свои основные силы на остриё нашего удара. Этот линкор и приданная ему флотилия охраны пойдут на прорыв в противоположную сторону. Шансы у нас есть.
– А те, которые попрут в сторону столицы? – Славик не сразу понял смысл сказанного. – С ними что будет? Их там не перебьют?
– Они попытаются дотянуться до вражеских орбитальных бомбардировщиков, – мрачно объяснил генерал Кукури. – Возможно, какую-то часть удастся уничтожить или повредить.
– И чем это поможет?! – обалдел Славик. – Их там всех убьют нафиг, а потом всё равно выставят планете выкуп! Не умнее ли идти на прорыв всем сразу?!
– Мы уже идём на прорыв все сразу, – генерал Кукури указал клювом на тактические экраны. – Таким способом нам не прорваться, враг превосходит нас в численности и технологиях. Поэтому войска будут сражаться. Так у Кетцали есть шанс выиграть время. Возможно, в других наших системах успеют отстроить какое-то количество кораблей, а также провести эвакуацию ресурсов и материальных ценностей в мёртвые созвездия.
– Да что они там успеют эвакуировать за несколько часов?! – Славик реально офигел от птичьего фанатизма. – Надо сразу валить отсюда, пока ещё можно!
– Куда? – голос пернатого генерала был спокоен. – Мы – Кетцали. Мы никому не нужны в Империи Теков. Теки это наглядно доказали несколько часов назад на ваших глазах, Величайший Славик. Куда нам бежать? Где нас примут? Тут наша Родина, и мы будем сражаться за неё!
Славик в ужасе схватился за голову, но генерал Кукури его уже не слушал. Он взлетел на помост капитанского мостика и принялся отдавать приказы другим таким же отморозкам в боевых перьях. В этот момент линкор получил сразу две пробоины, и всё вокруг стало сильно крипово. Откуда-то шёл дым, где-то вдали сверкали огни плазменной сварки, заделывающей повреждения, мимо Славика одна за другой промчался десяток медицинских антигравитационных платформ с ранеными Кетцали. Смотреть на обзорные экраны было вообще жутко, ибо там на каждый корабль Кетцали приходилось по три-четыре корабля Ун*Мирт, и птичьи корабли выходили из строя один за другим.
В какой-то момент облепившие командные насесты стальные драконы заорали особенно громко, и Славик понял, что план Кетцали по атаке орбитальных бомбардировщиков провалился. Ун*Мирт заранее закрыли их несколькими эскадрами крейсеров и увели в режим невидимости. Стало ясно, что дотянуться до них не удастся, и идея с прорывом повисла на волоске. Который почти сразу порвался, потому что Ун*Мирт бросили на разгром быстро редеющего флота Кетцали вообще всё, что у них было, явно стремясь уничтожить все силы птиц раз и навсегда.
С этой минуты Славик, не в силах пошевелиться от ужаса, едва дышал в своём кресле, не сводя глаз с тактических экранов и счётчиков потерь. Когда от флота Кетцали останется пятьдесят процентов, никакой прорыв, даже случайный, будет невозможен. Он слышал, как генерал Кукури говорил об этом с одним из своих адмиралов. Сейчас на счётчиках потерь горит иероглиф «45».
Он до последнего надеялся, что линкору удастся прорваться, но чуда не произошло. Зловещая цифра «50» вспыхнула, и Славик едва не потерял сознание от нахлынувшей на него панической атаки. Это конец! Конец!!! Теперь его точно убьют!!! В памяти резко возникла картинка с экранов Величайших Эмиля и Карины в день Мишкоатли, демонстрирующая их изуродованные трупы среди оплавленных корабельных обломков, дрейфующие в