Палец охранника пополз по списку. Я видел его розовую лысину и думал, что сейчас так удобно дать щелчок в темечко, забрать пистолет и грабануть всю контору. Ведь деньги сюда стекаются немалые.
Волощук – программер от бога, как говорят. То, на что другому нужно неделю, он выполняет за день, а что группа специалистов берется сделать за сутки, он с легкостью выполняет за час-другой. Он интуитивно чувствует, как сократить пути, как заткнуть дырки в скриптах, к тому же так же легко, навскидку, указывает на прорехи в чужих программах и… всегда угадывает. Когда пришла пора перестройки, он пробовал открыть фирму, но пришел крах, открыл еще – снова крах, после чего уже не старался стать капиталистом, а очень неумело продавал свои таланты разным фирмам, мало где задерживаясь надолго.
В тесном помещении вдоль стены пять столов, полусобранные компы, там же огрызки булок, бутылка с недопитым кефиром, пустые пластмассовые коробочки из-под «Данона».
Волощук стоял ко мне спиной, я видел его согнутую спину. Один из лучших в мире программистов старательно составляет из деталей, как детский конструктор, комп, это называется конфигурация под заказ заказчика.
– Привет, – сказал я. – Ну, где обещанная видеокарта? Что делает джифорсы, как младенцев?
Волощук крикнул в раскрытую дверь соседней комнатки, еще меньше:
– Ревун! Ты слышишь, не прикидывайся. Давай неси сюда.
Выглянул молоденький мальчишка, угрюмый как медвежонок, но не мальчишка, такие до старости выглядят щенками, пробурчал:
– У нас только одна. Запаяна, в упаковке…
– Распакуй, – распорядился Волощук. – Это серьезный клиент. Если карта побьет джифорсы, то возьмет… Ведь возьмешь, Андрий? Видишь, возьмет. Даже цену не спрашивает! Крутой стал. Ты крутой, Андрий?
– Не настолько, как вы, – ответил я, – но у меня та работа, с которой уходить не хочется. Аверьян, ты его знаешь, остается ночевать в офисе!.. А что за такая карта?
– Да совсем новенькая фирма, представляешь? Собрались головастые ребята, ну и… У них нет ни рекламы, ни раскрутки, но видеокарту на последнем издыхании сделали. Применили какой-то совсем новый принцип обработки кривых поверхностей!
Ревун нехотя отправился за видеокартой. Я посмотрел по сторонам, взгляд упал на телефонную розетку. Волощук присвистнул, когда я вытащил из сумки сверхплоский ноутбук.
– Пень? Какой?
– Третий, ессно, – ответил я небрежно. – Девятьсот, джифорс и все по высшему классу. Я пока загляну в Интернет, если ты не против?
– Давай, – разрешил он великодушно. – Для такого богатого клиента… У нас, кстати, хороший трафик.
– Я привык к выделенке, – сообщил я скромно, – но в дороге жрем, что находим в привокзальном буфете, так ведь?
Модем попищал, я уже отвык от этого звука, зацепился, я вошел на сайт Конона, поискал, что подправить, пробежал взглядом по скриптам. Волощук заглянул через плечо, сказал благожелательно:
– Да брось ты эту блажь! Ну что тебе даст эта страничка в Интернете?.. Сейчас каждый сопляк спешно варганит себе такую страничку, сует туда все свои фотографии и свою замечательную биографию: где родился, какую школу закончил, на какие отметки учился… Еще сообщит о своем хобби, поставит длинный форум и ждет, что ломанутся посетители! Как же, вот он какой замечательный, красивый, школу закончил, хобби имеет… Ждет-ждет, недоумевает, что нет наплыва посетителей, хотя бы одна душа забрела! Потом сам начинает ходить по многолюдным форумам, везде оставлять свой адрес и зазывать посетить его «чудный уголок». И снова не понимает, почему не ломятся, почему счетчик Рамблера не жужжит от перегрузки! Зайдет сам, полюбуется на себя во всех позах, прочитает биографию, любовно подправит какое-то слово и снова сообщает во всех форумах, что у него на сайте – на сайте! – произошли обновления, просим любезно посетить его «чудный» или «райский» уголок… Поверь, девяносто девять из ста быстро вылечиваются от такой дури. Остаются совсем уж с больной психикой, но мне как-то не хочется, чтобы ты оказался хоть в этом одном проценте, хоть в девяноста девяти…
Я кротко дослушал, вернее, дождался, когда его голос перестал жужжать над ухом, сказал мирно:
– А кто тебе сказал, что это моя личная страничка? Эту страничку делаю, все верно, я. И буду поддерживать, но это сайтик жены моего шефа. Мне за это платят. К тому же я приучаю людей к Интернету. Богатых людей, могущественных. Лучше пусть они будут на нашей стороне, на стороне интернетчиков, чем на той, что бросает в нас камни.
– А-а-а…
– К тому же, – объяснил я, – вот такими простенькими штучками я поднял свой рейтинг на такую высоту, что мне предложили делать байму. Помнишь, мы сколько раз о таком говорили?.. Сделать свою, отечественную?
Он заинтересовался, спросил:
– Байму? Это игру, что ли? А как финансирование?
– Четыреста долларов в месяц, – сказал я, – пока делали первую треть. Шестьсот – когда начали вторую. И восемьсот – когда приступим к последней части.
Волощук изумленно покрутил головой.
– Неплохо, даже очень неплохо… Он надеется много заработать?
– Да нет, – ответил я с усмешкой, слишком ошарашенный у него был вид. – Байма остается в нашем полном распоряжении. Ему достаточно того, что его имя будет в титрах.
Волощук ахнул:
– Не понимаю! Так в чем же его выгода?
– В удовольствии, – объяснил я кротко. – Ты, когда угощаешь мороженым за свои бабки, сам же чувствуешь удовольствие?
– То мороженое, а то такие бабки!
– Все зависит от размера кошелька, – ответил я еще смиреннее. – Еще вопросы есть?
Теперь он с уважением смотрел на экран, где я расставлял завитушки, финтифлюшки, розовых амурчиков, двигающиеся гифы.
– Вопросов нет, – ответил он. – Есть предсказание. Если хочешь – пророчество!
– Ну-ну!
– Ни фига у вас не получится!
Ревун наконец принес плату, осторожно распаковывал, снимал слои целлофана.
– Ты так уверен…
– Как будто не знаешь, – оскорбился Волощук, – почему! Даже в Юсе эти фирмы рассыпаются, как будто их из песка лепили, а уж наши ваньки… Да у нас руки не оттуда растут, мы в соплях путаемся, мы вообще уроды, а вы взялись делать игрушку… когда не всякую юсовскую в состоянии пройти до конца без кодов!
Я стиснул челюсти. А Волощук, видя мое угрюмое молчание, победно начал перечислять сотни причин, по которым никакая компьютерная игра руками наших умельцев просто невозможна. В прынципе!
Я угрюмо молчал, ибо Волощук прав. Скорее всего, из нашей затеи ничего не получится. Где-то да все рухнет. Слишком много против… Но что предлагает Волощук? Да ничего, кроме «Ничего у вас не выйдет». Как легко любому ничтожеству мимикрировать под умного лишь тем, что все критикует и отвергает! Какая удобная позиция для труса. Критиковать, ничем не рискуя. Критиковать, прекрасно зная, что в девяти случаях из десяти он абсолютно прав. И как трудно что-то делать, тоже зная, что из десяти попыток удачной может оказаться лишь одна…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});