Ротмистр Ф. В. Зайцев, удовлетворившись полученными ответами, 1 августа 1908 г. прекратил переписку{26}, и 4 августа начальник Бакинского ГЖУ генерал-майор Е. М. Козинцев подписал подготовленное Ф. В. Зайцевым постановление:
«Постановление № 4287. 1908 г. августа 4-го дня в гор. Баку. Я, начальник Бакинского губернского жандармского управления генерал-майор Козинцев, рассмотрев оконченную производством переписку по собиранию сведений о выяснении степени политической благонадежности назвавшегося Кайосом Нижерадзе и в действительности оказавшегося Иосифом Виссарионовым Джугашвили, нашел следующее: 25 марта сего года чинами бакинской сыскной полиции был задержан неизвестный, назвавшийся жителем села Маклаки Кутаисской губернии и уезда Кайосом Нижерадзе, при обыске которого найдена была переписка партийного содержания.
Произведенной по сему делу перепиской в порядке охраны выяснено, что Нижерадзе — крестьянин Дидилиловского сельского общества Иосиф Виссарионов Джугашвили, привлекавшийся в 1902 г. при Кутаисском губернском жандармском управлении по 251 ст. и при Тифлисском по 1 ч. 251 ст. Уложения о наказаниях. Последнее дознание было разрешено административным порядком, и Джугашвили по высочайшему повелению от 9 июля 1903 г. был выслан в Восточную Сибирь (под надзор полиции на 3 года), откуда скрылся и разыскивался циркуляром Департамента полиции от 1 мая 1904 г. за № 5500. Иосиф Джугашвили с 25 марта сего года содержится под стражей в Бакинской тюрьме. Полагал бы Иосифа Виссарионова Джугашвили водворить под надзор полиции в Восточную же Сибирь сроком на три года. Постановил: настоящую переписку препроводить на распоряжение г. бакинского градоначальника. Подлинное подписал генерал-майор Козинцев»{27}.
Знакомство с постановлением не может не вызвать удивления. Содержавшаяся в нем фраза «разыскивался циркуляром Департамента полиции от 1 мая 1904 г.» создавала иллюзию, будто бы к моменту ареста И. В. Джугашвили розыск был прекращен. Действительно, за четыре года после его побега амнистия объявлялась дважды: 11 августа 1904 г. в связи с рождением наследника престола Алексея и 21 октября 1905 г. по случаю перехода к конституционной форме правления.
Однако в Манифесте 11 августа 1904 г. об административно-ссыльных говорилось: «Лицам, подвергнутым в том же (т. е. административном порядке. — А.О.) порядке тюремному заключению свыше шести месяцев, ограничению в праве избрания места жительства свыше одного года или гласному надзору полиции также свыше одного года, сократить срок взыскания на одну треть по удостоверении в добром поведении отбывающего взыскания»{28}. Очевидно, что на И. В. Джугашвили эта амнистия не распространялась, так как к моменту ее объявления он находился в бегах, что явно не свидетельствовало о его «добром поведении».
Не подпадал он и под действие Указа 21 октября 1905 г. Хотя его 6 ст. предусматривала освобождение лиц, находившихся под гласным надзором полиции, но содержала одно очень важное примечание: «В отношении лиц, подвергнутых административным взысканиям в пределах Кавказского края, в сем пункте указанные меры применяются наместником нашим на Кавказе по мере умиротворения сего края»{29}. Между тем никаких сведений о том, что к весне 1908 г. розыск И. В. Джугашвили был прекращен, обнаружить не удалось.
Обращает на себя внимание и то, что если в рапорте Азбукина говорилось об обнаружении у задержанного К. Нижерадзе «нелегальной переписки», то в постановлении Бакинского ГЖУ она превратилась в «переписку партийного содержания». Атак как после Манифеста 17 октября 1905 г. в России появились легальные партии, «переписка партийного содержания» могла не иметь криминального характера.
Таким образом, Бакинское ГЖУ сделало все возможное, чтобы создать впечатление, будто бы главная вина И. В. Джугашвили заключалась в побеге из ссылки и проживании по чужому паспорту. А поскольку 9 июля 1903 г. он был приговорен к трем годам гласного надзора полиции и после побега 5 января 1904 г. за ним числилось два с половиной года неотбытой ссылки, получается, что Бакинское ГЖУ предлагало увеличить срок наказания всего лишь на полгода.
Подписав 4 августа 1908 г. постановление по итогам переписки, начальник Бакинского ГЖУ Е. М. Козинцев в тот же день направил ее материалы бакинскому градоначальнику М. А. Фольбауму{30}.
М. А. Фольбаум поддержал предложение ГЖУ о высылке И. В. Джугашвили в Сибирь на 3 года{31} и 27 августа (№ 17004) направил его дело вместе с документами еще семи арестантов в Департамент полиции.
«Представляя при сем 8 протоколов, составленных во всем согласно циркуляра Департамента полиции от 30 марта 1906 г. за № 9290, — писал генерал-майор М. А. Фольбаум, — я в интересах обеспечения государственного порядка и общественной безопасности ходатайствую перед Вашим Высокопревосходительством о высылке всех перечисленных лиц в местности и на сроки, указанные в представляемых протоколах»{32}.
В этот же день, 27 августа, градоначальник уведомил Особый отдел по полицейской части Канцелярии наместника на Кавказе о высылке копий названных выше документов в его адрес:
«При этом препровождаю в Особый отдел для сведения копию с представления мною к министру внутренних дел от 27 августа 1908 г. № 17004 и приложением (8 протоколов) о высылке из пределов Бакинского градоначальства поименованных в этих протоколах лиц как вредных для общественного спокойствия и государственной безопасности с подчинением на местах ссылки гласному надзору полиции»{33}.
Существовавшие нормативные документы предписывали, чтобы представляемые в Департамент полиции материалы содержали протокол, в котором бы в лаконичной форме излагались суть дела и обоснование предлагаемого решения. Именно этим требованиям не соответствовал протокол, касавшийся И. В. Джугашвили. Он был предельно краток: «Обвиняется в предосудительных деяниях, изложенных в при сем прилагаемом постановлении начальника Бакинского ГЖУ от 4 августа 1908 г. № 4287»{34}.
Сохранился доклад № 10 Департамента полиции Особому совещанию, образованному согласно 34 ст. «Положения о государственной охране» 26 сентября 1908 г. В докладе фигурировали 29 человек. Шестым в этом списке значился И. В. Джугашвили.
Предложение Департамента полиции было сформулировано следующим образом: «6) Иосифа Джугашвили выслать в Тобольскую губернию на три года под гласный надзор полиции»{35}.
Представленные материалы были рассмотрены Особым совещанием при МВД в тот же день, 26 сентября. В отношении шести человек предлагаемый губернским жандармским управлением срок ссылки Совещание сократило с трех до двух лет, среди них был И. В. Джугашвили. Причем все они вместо Сибири получили возможность отбывать срок гласного надзора полиции в Вологодской губернии{36}.
Несмотря на то что постановление Особого совещания противоречило не только букве закона, но и назначению данного учреждения, 29 сентября оно было утверждено министром внутренних дел П. А. Столыпиным{37}.
Самый долгий этап
8 октября 5-е делопроизводство Департамента полиции сообщило о принятом решении бакинскому градоначальнику[44]:
«Выслать под гласный надзор полиции в Вологодскую губернию на 2 года: крестьян Иосифа Виссарионова Джугашвили, Харитона Яковлева Огурцова, Ивана Сергеева Уварова, Павла Федорова Калинина, Аршака Осипова Казарова, Ивана Иванова Денисова и мещан Захара Андреева Вербицкого, Константина Владимирова Белецкого, Григория Серафимова Тарасова, Годю Янкелева Черняховского, Якова Давидова Зевина, Мейера Самуилова Авербаха, Кеворка Мирзадянова Багианца, Якова Григорьева Ходорова и мещанку Хасю Абрамову Гурарье». Остальные 14 из 29 человек были высланы в другие губернии Российской империи{1}.
В канцелярии бакинского градоначальника это письмо было зарегистрировано 20 октября 1908 г. Получается, что дорога от Петербурга до Баку заняла 12 дней. На письме имеются две пометки: «Получено во 2-м отд. 23 октября 1908 г. Настольный реестр вх. № 12635» и «К исп[олнению]. Скорее. 24/10»{2}.
Однако и после такой резолюции бюрократическая машина продолжала работать на холостом ходу. Только 4 ноября градоначальник дал распоряжение полицмейстеру поставить И. В. Джугашвили в известность о принятом решении и выслать его в Вологодскую губернию с «первым же отходящим этапом»{3}.
Складывается впечатление, что кто-то сознательно задерживал исполнение распоряжения Департамента полиции.
Считается, что из Баку И. В. Джугашвили ушел по этапу 9 ноября 1908 г.[45] Что же касается его прибытия на место ссылки в город Сольвычегодск Вологодской губернии, то, согласно документам, сюда его доставили 27 февраля 1909 г.{4}.