Читать интересную книгу Межесвет (СИ) - Федорченко Юлия

— Не надо меня так называть, — пробормотал ульцескор.

— Я знаю, кем я хочу стать, — сообщил паж. В его голосе звенела гордость. — Я решил.

— Вот и чудно.

— Нет, — рассердился Кольм, — вам нужно знать.

— Хорошо. — Ланн приосанился, хотя это стоило ему немалых усилий. — Я слушаю.

Паж потоптался на месте, затем резко вскинул голову и выпалил, все еще красный от смущения:

— Я хочу быть как вы.

(Летиция)

Кто-то держал ее за ворот платья, душил ее. Летиция очнулась в наклонном положении, ощутила под каблуками пустоту и поняла, что ее пытаются сбросить с обрыва. Ее безвольно висящие руки, наполнившись жизненной силой, мигом взлетели вверх и вцепились в нападавшего. Она царапалась, как дикая кошка, и пыталась изловчиться, чтобы укусить его за палец. Когда ей это удалось, противник даже не дернулся, точно его тело было неподвластно боли. Это основательно ее напугало — отсутствие реакции. Он был тверд и нерушим, словно каменный идол, лицо под капюшоном было неразличимым, только два красных глаза мерцали среди теней.

— Хватит брыкаться! — зарычал он. — Ты упадешь!

— Отпусти меня!

— Успокойся! Я пытаюсь помочь!

Он схватил одну из ее рук, гладких и извивающихся, будто змеи, отклонился назад всем телом и с силой дернул. Летиция сдавленно вскрикнула и повалилась на него, сбив с ног. Они упали во что-то мягкое и влажное, пахнущее сыростью. Перевернувшись на спину, госпожа ди Рейз продолжила молотить воздух руками и ногами, когда поняла, что на нее не нападают. Капюшон сполз мужчине на плечи, но без него он выглядел ничем не лучше: заросший, косматый, настоящая пародия на человека. Он обратил к ней смуглое, резко очерченное лицо.

— Что тебе нужно? — вопросила Летиция, отползая в сторону. Она с ужасом огляделась: ее окружали волны серых облаков. — Где я, хаос тебя раздери?

Шадрен изумленно вскинул брови. Он видел госпожу ди Рейз исключительно с расстояния и не имел чести с ней беседовать, но почему-то считал, что она чуть менее резка и чуть более учтива. Ничего не поделаешь, каждый день приносит новые сюрпризы, думал он, протягивая девушке руку, которую она, конечно же, не взяла.

— Ну, — начал Шадрен, пожевав губами, — я отодвинул кровать, за ней была дыра, мы туда залезли, а там дорога из облаков легла под ноги…

— Что ты несешь?

Тут он вспомнил о Тенях, ненасытных, жадных, и медленно обернулся. Морвена пронзала взглядом глубины Колыбели, свесив голову так, что волосы падали на лицо. До нее долетали голоса: братья и сестры взывали к ней из своих тюрем и умоляли скрасить их одиночество. Ее черные крылья распались на отдельные составляющие. У Теней не было глаз; скорее, они улавливали отголоски звуков, отраженные от стен, а еще остро чувствовали запах. Шадрен вздрогнул: их голод, целенаправленный, как стрела, прошил его тело холодом.

— Надо бежать.

Он рывком поставил Летицию на ноги и перебросил ее через плечо, ничего не говоря. Она опять начала брыкаться и выкрикивать ругательства в его адрес. Шадрен ринулся обратно к входу со своей ношей, не представляя, насколько далеко они ушли и можно ли выбраться тем же путем. Госпожа ди Рейз внезапно замерла, перестав бить экзалтора кулаками по спине, а из ее хорошенького ротика вылетел странный звук, не похожий ни на одно из знакомых слов. Он не хотел и думать о том, что она могла увидеть за его спиной.

— Быстрее, — наконец прошептала Летиция. — Быстрее.

Их преследовала стая огромных нетопырей, разрывая в клочья облака. Дорога расползалась на обрывки тумана, плавающие в пустоте. Молчание Теней и тот протяжный свист, с которым их тела рассекали воздух, были страшнее любого завывания. Из огня да в полымя, подумала госпожа ди Рейз. Она попыталась выпрямиться и посмотреть, что там впереди, но ее спаситель сердито дернул плечом, и девушка снова повисла на нем, как мешок с мукой. Шадрен покрывал расстояние семимильными шагами, она не умела так бегать, ни один человек не умел.

Они двигались быстрее ветра, но Тени уверенно сокращали дистанцию, приближаясь к своей жертве. Экзалтор запыхался, Летиция чувствовала, как тяжело вздымается его грудь. Шадрен толком не знал, что побудило его спасти эту девушку: может, тот неоспоримый факт, что в своей полузабытой, прошлой жизни он слишком многих погубил.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Пот заливал ему глаза, все тело ныло, но он глотал раскаленный воздух и бежал вперед, превозмогая боль и усталость. Разрушение, которое сеяли Тени, распространялось подобно чуме. Каждый раз, ступая на редеющие облака, Шадрен боялся провалиться в пустоту. В ушах звучал голос Морвены, тихий, предупреждающий: не позволяй тени упасть на тебя. Они настигнут его и сожрут Летицию целиком, отхватят вместе с его рукой и половиной тела. Сможет ли он выжить после такого? Вероятно, что нет.

Когда-то, будучи старым и немощным, убегая от малейшего проблеска света, он поведает своим чайльдам о том, как обставил Теней. Что он, молодой даханавар, оказался быстрее, и, достигнув отверстия в стене, перебросил девушку — настоящую живую девушку, таких не бывает в Альдолисе — через край и затем сиганул следом. Славная будет история, вот только не очень правдивая, потому что Айте, ощетинившаяся клинками, преградила ему путь.

— Она принадлежит мне, — прошипела Тень. — Она сидела в моем кресле. У нее нет души, как у рефиайтов, она не обличена божественным началом, иначе бы ее здесь не было. Ее душа осталась где-то еще. — Айте вытянула руку в требовательном жесте, шевельнула пальцами. — Моя.

— Я думаю, ты должна поделиться, — сказал Оркос.

Они переговаривались, нависая над Шадреном.

— Колдунья, — пропела Лете и всплеснула руками. — Чудесно!

— Моя!

Айте зарычала, опуская голову и выгибая спину, точно пантера, готовая напасть. Теневые клинки, часть ее образа, почти уперлись экзалтору в грудь. Летиция дышала порывисто и коротко, и Шадрен крепче прижал девушку себе. Он был напуган не меньше ее. Он выживут вместе — или оба погибнут.

Тени подняли гвалт и заговорили все одновременно.

— …делиться…

— …голодна…

— …так долго…

— …нечестно!

Шадрен начал пятиться бочком, будто краб, очень надеясь, что никто этого не заметит. Тени продолжали спорить, сотрясая воздух. Лете заплакала от обиды, и Оркос вместе с Альгеей принялись ее утешать. Их распри дали экзалтору время на раздумья.

— Вы не можете ее съесть, — наконец сказал он.

Тени обернулись к нему.

— С чего бы это?

— Да ну?

— Она чистенькая. Я точно знаю.

— Потому что Морвена рассердится, — спокойно произнес экзалтор. — Это ее, как бы сказать, сердечная подруга. — Шадрен продолжал молоть языком, даже не представляя, что не так уж далек от правды. — Они не раз спасали друг другу жизнь. В общем, она будет в ярости, если вы ее сожрете.

Теням понадобилась секунда, чтобы принять окончательное решение.

— Все равно, — сказала Айте.

Она прыгнула и распростерлась над Шадреном, как широкий плащ, заслонив собой все остальное. Летиция с шумом втянула воздух сквозь стиснутые зубы, а экзалтор предпочел зажмуриться. Его поглотили холод и тьма. Быть съеденным Тенью оказалось не так страшно, как он представлял.

— Пощады, — вдруг прохрипела Айте.

Шадрен открыл глаза. Раскинувшийся над ними мрак с женскими очертаниями дрожал и плыл, как воздух над костром. Остальные Тени будто съежились, виновато понурили головы и сбились в тесную группку. Он оглянулся. Морвена стояла поодаль, на клочке облака, молчаливая и практически неподвижная, ее правая рука была сжата в кулак, а глаза полны зеленого огня.

— Пощады…

Морвена медленно, словно нехотя, разжала руку. Айте свернулась, как рулон ткани, тихонько постанывая. По знаку Альгеи кто-то из Теней, кажется, Эрис, подошел и забрал пострадавшую.

— Ну вот, — сказала Морвена, — я и рассердилась.

Госпожа ди Рейз обозревала Альдолис, вцепившись в оконную раму и скорбно поджав губы. Она по пояс высовывалась наружу, слабый ветерок играл ее черными волосами. Ей не нравился этот город: в нем было слишком мрачно и тоскливо, количество кривых улочек и темных аллей превышало разумные пределы, вместо воды в лужах плескалась кровь, а высокие башни и низкие кровли составляли поразительный контраст. Люди так не строят. Сквозь купол, скрывавший Альдолис от остального мира, а мир от него, виднелись очертания опрокинутого замка, опутанного цепями. Цепи еле заметно покачивались, их стальной перезвон был слышен даже здесь.