Как только вой стих и чернобыльский охотник исчез под сенью деревьев, мы, наконец, покинули наше убежище и двинулись в путь.
Некогда ровно уложенный асфальт сдавал позиции под яростным напором обезумевшей растительности. Улицы давно уже превратились в тропы, а когда-то уютные дворы больше напоминали непролазные дебри.
На всякий случай мы решили срезать через дворы, хотя в них и могли устроить свои логова плотоядные мутанты. Но ведь монолитовцы в городе, раз уж не расчищали огневые позиции, должны были хотя бы следить за поголовьем зверья в городе. Ведь кровососу все равно, во что верит и за что сражается попавшаяся ему жертва.
Лучи уже потихоньку стремящегося к закату солнца лениво скользили по толстому ковру мертвой листвы, с любопытством заглядывали в пустые глазницы окон, разгоняя темноту. Лишь густая тень спряталась под кронами деревьев, да влажный сумрак хоронился в покинутых почти три десятка лет назад домах.
Мы торопились — нужно было как можно быстрее добраться до «Полесья» и забрать содержимое схрона.
— Кружным путем и через дворы, — на всякий случай напомнил свободовец. — Нечего нам светиться лишний раз.
— Да, — Игорь невольно растянул губы в полуулыбке. — Мы шли почти так же тогда.
— Снова что-то вспомнил?
Сталкер с досадой махнул рукой:
— Обрывки…
Совсем рядом гудела «Воронка». На чудом уцелевших проводах потрескивал рой маленьких «Электр», а где-то, судя по направлению, у пристани тоскливо «пели» снорки. Ветер доносил издалека собачий лай и канонаду по всему южному направлению.
— Развлекаются по полной программе, — скривил губы в уже такой привычной хищной ухмылке Змей. Довольный Меченый хлопнул его по плечу:
— Вот, теперь вижу перед собой нашего Змея, а не великовозрастного соплежуя.
— Будет тебе сейчас соплежуй, — с притворной угрозой надвинулся на товарища свободовец, но не выдержал и тихо рассмеялся. — Ну что, господа, шевелите костями побыстрее. И в «Воронку» не влетите.
Пока мы кружными путями топали к схрону группы Стрелка, я размышлял над посланием Зоны нашей команде. Я не сомневался в том, что это не просто какой-то глюк, слишком долго меня преследовали эти видения. К тому же, в Зоне я, хоть и потеряв способности, действительно приобрел дар, помогающий мне выжить здесь! Что, как ни сама Зона, аватара которой регулярно мне являлась, способно сотворить такое? Но почему ей понадобился именно я? Змей по пути назвал эту светящуюся воронку редким подвидом пространственных аномалий, соединяющим две точки. Одна всегда была в Зоне, а вторая, по слухам, могла раскрыться в любой точке мира.
А то, что старуха-Зона нам показала, мне откровенно не нравилось. Весь мир — в Зону? И почему же старушку этот факт не радует, если она сама просит нас это остановить? Точно, старуха в клетке… Значит, те типы, прячущиеся за зеленым стеклом, собираются еще и управлять всем этим процессом?
Что ж, полагаю, именно нам и придется с этим разобраться. Теперь я не верю, что все мы встретились случайно. Я — чувствую аномалии и, помимо этого, сохранил часть прежних способностей. Змей — отличный боец и лидер — и опытный сталкер. Меченый, несмотря на амнезию, уже бывал в этих местах и медленно вспоминал прошлое, а тайник его группы мог оказаться бесценным кладом. А Воробей — он тоже бывал там, у станции, он имел неплохой опыт, а его упорство и оптимизм не позволяли нам падать духом. Что ж, Зона действительно собрала из нас отличную команду — надо будет поблагодарить старушку, когда она снова явится мне во сне.
Еще полчаса спустя
Здание гостиницы «Полесье» невольно вызвало у меня ассоциации с больным зубом. Серое, обветшалое, больше напоминающее размытую тень здания. Естественно, мы заходили не со стороны центральной площади — издалека мы заметили монолитовцев на крыше ДК «Энергетик», и в любом случае никак не собирались с ними контактировать. К черту сектантов.
— Эх, какие там дискотеки по вечерам были, молодежь так и рвалась, — завистливо вздохнул Змей. — Жаль, я мелкий был еще, все думал: вот вырасту и тоже буду туда ходить.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
В здание гостиницы влезли в окна, причем сразу второго этажа — вновь я вскарабкался по стене и скинул напарникам веревку. Все верно, Игорь был уверен, что нужный номер находится на втором этаже. Обветшалые коридоры здания выглядели не лучше наружных стен. По пути нам встретились трое монолитовцев. Наш внешний вид ввел их в заблуждение, и они не успели ни поднять тревогу, ни даже нашуметь — их мы прикончили быстро. На всякий случай я проверил их воспоминания — и смачно выругался: нас искали. По наши души отправился отряд, возглавляемый лично неким Хароном, лидером группировки «Монолит». Дерьмово, совсем дерьмово. Хорошая новость: о нашем маленьком маскараде, похоже, никто не знал, а мы только что отправили к Монолиту всего лишь сектантский патруль. Значит, в ближайшие десять минут можно спокойно обследовать схрон.
Двадцать шестой номер был заперт снаружи на кривой самодельный засов — и как еще сектанты не влезли посмотреть? Внутри оказался довольно скудно обставленный одноместный номер.
Игорь слабо улыбнулся и со знанием дела поднял половицу, обнажая приличных размеров нишу.
— Кажется, это Призрак придумал. Ну-ка, помогайте!
Совместными усилиями мы извлекли три компактно упакованных защитных комбинезона, несколько папок с какими-то документами, с десяток флэшек (страшно представить, сколько там хранилось информации) и какой-то прибор, напоминающий смесь калькулятора и старого радиотелефона без антенны. Рядом с прибором легла написанная от руки записка. Заметив мой взгляд, Игорь объяснил:
— Клык инструкцию написал. Так, ага, что тут у нас еще…
В довершение из тайника появились несколько аптечек в желтой упаковке, пачки патронов — в том числе и подходящие к нашему оружию, — и армейские сухпайки.
— Черт, да мы живем, мужики, — присвистнул Змей, оглядывая это богатство. — А костюмчики-то хорошие. СЕВА. Кучу денег стоят. Наверно, твоя, Стрелок, компания, как раз на вас троих и запасла, только что ж так и оставили-то? А, ладно. Переоблачайтесь, хватит сектантов изображать, да и комбезы дерьмовые, как вы в них на ЧАЭС-то попретесь?
— Так монолитовцев изображать тут, вроде, безопасней, — возразил Воробей.
— Да черта с два! Им много времени, чтобы нас раскрыть, не понадобится, а уж про надежность и защиту вот этой прелести и сектантских обносок и говорить не буду.
— А ты как же? — поинтересовался я. Костюмов три, а нас все же четверо. Но свободовец только отмахнулся:
— А я еще на Барьере со склада у Кэпа хороший шмот взял. «Страж свободы» — он не хуже СЕВЫ, пожалуй, покрепче будет даже.
— Как его монолитчики только не разглядели? — проворчал Игорь, распаковывая один из комбинезонов.
— Так его из-под плаща особо не видно, — парировал Змей. — А все знаки да нашивки я еще на Барьере спорол. Иногда от нашивок одни лишние проблемы.
На этой ноте споры прекратились. Мы быстро переоделись в новые комбинезоны и переложили содержимое карманов — не хотелось что-нибудь потерять. Новый комбинезон оказался удобным, и, главное, подошел мне по размеру. Продолжение нашего везения? И куртка поверх налезла, причем довольно свободно, что тоже можно считать удачей. Я хмыкнул и привычно надел капюшон.
Позаимствованное у монолитовцев облачение мы, вместе со старыми костюмами Воробья и Игоря, затолкали в нишу, Змей же с трофейным плащом расставаться не пожелал.
— Покрепче и поновее моего будет, — свободовец переложил всякую полезную мелочевку из карманов старого плаща в новый, после чего оставил первый в нише. — Нашивки только спороть, и все дела.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Спорить, впрочем, никто не стал, разве что Воробей в шутку назвал Змея модником. Тот в долгу не остался и отпустил пару острот по поводу клоунады с переодеванием в сектантов.
Мы спешно упаковали прежнее содержимое тайника в свои рюкзаки. Пора было уходить отсюда, мы и так задержались.