Читать интересную книгу Россия и япония (История военных конфликтов) - Алексей Шишов

"Адмирал продолжает самодурствовать и делать грубые ошибки... Мы все уже давно в нем разочаровались и путного ничего от него не ждем... На других кораблях адмирал не был с ухода из России. Командиры судов собирались у него всего три раза... Судите сами, можно ли при таких условиях знать свою эскадру? Ничьи советы не принимаются, даже специалистов по техническим вопросам, приказы пишет лично, обыкновенно с маху, не разобрав дела, и прямо поражает диким тоном и резкостью самых неожиданных выражений. Благодаря недостаточной осведомленности происходят довольно курьезные анекдоты. Командиров и офицеров считает поголовно прохвостами и мошенниками, никому ни в грош не верит, на что не имеет никаких данных, так как три четверти командиров прекрасные и опытные моряки, остальной же личный состав ничем не заслуживает такого к себе отношения".

Офицер В.П. Костенко отзывался о Рождественском несколько иначе: "Он всем казался воплощением той деспотичной и суровой власти, которая казалась необходимой, чтобы удержать в повиновении врученную ему армаду, принудить ее подчиняться единой сознательной воле и организовать ее. А его самоуверенность и безаппеляционность в отдаче приказаний казались признаком того, что это человек, который знает, чего хочет, видит, куда идет, которому можно с доверием подчиняться".

От берегов Индокитая вице-адмирал З.П. Рождественский обратился к императору Николаю II с просьбой, ссылаясь на болезнь, "прислать поспешно во Владивосток здорового и способного командующего флотом или эскадрою". Впоследствии многие исследователи русско-японской войны и флотские историки истолковали эту фразу Рождественского как желание оставить пост командующего перед самым Цусимским сражением. Однако он с подобной просьбой к государю не обращался, а нес свой крест обреченного на поражение флотоводца до самого конца.

Из Санкт-Петербурга в Ван-Фонг пришло подтверждение ранее предписанному: идти от берегов Индокитая дальше, вперед и прорываться со всеми корабельными силами во Владивосток. В одной из телеграмм, под № 244, отправленной из Царского Села за подписью императора Николая II, говорилось:

"Возложенная на вас задача не состоит в том, чтобы с некоторыми судами прорваться во Владивосток, а в том, чтобы завладеть Японским морем..."

1 мая русская эскадра вышла из бухты Ван-Фонг и взяла курс на северо-восток, в ожидании со дня на день встречи с главными силами японского флота. Корабли шли кильватерным строем без разведки в войне на море, а во избежание столкновений ночью несли кильватерные и отличительные огни. Адмирал К. Маркузе писал впоследствии:

"Удивительно, вернее замечательно то, что сама эскадра не понимала своего назначения на Востоке; и ее сильное желание достигнуть Владивостока являлось грубейшей ошибкой.

Главной задачей русской эскадры был прорыв во Владивосток. Осуществить такой прорыв можно было через один из проливов - Корейский, Сангарский или Лаперуза. Японский Соединеный флот, имея преимущество в скорости хода, мог развернуть свои броненосные силы на любом из этих направлений. Вице-адмирал З.П. Рождественский выбрал для прорыва самый кратчайший путь - через Корейский пролив. В таком случае приходилось не опасаться за нехватку угля для топок кораблей.

Командующий эскадрой, исходя из урока сражения в Желтом море, когда на прорыв шла порт-артурская эскадра, не надеялся на прорыв всех своих кораблей. Надежда была на то, что до Владивостока дойдет большая их часть. В таком случае на просторах Японского моря и у побережья Японских островов можно было развернуть войну на море против Соединенного флота вице-адмирала Хейхатиро Того.

Чтобы отвлечь хотя бы небольшую часть японских сил от Корейского пролива, Рождественский направил для демонстрации в Желтое море и Тихий океан вспомогательные крейсера "Кубань", "Днепр", "Терек" и "Рион". Однако на такую уловку флотоводец Хейхатиро Того не попался: слишком мало было крейсеров. Японцы готовились к генеральному морскому сражению, и командующий императорским Соединенным флотом не скрывал своей озабоченности в том, что будет иметь дело "с умным, решительным и выдающимся адмиралом".

Чтобы снять с эскадры бремя охраны тихоходных транспортов, вице-адмирал З.П. Рождественский сперва приказал отправить в Сайгон разгруженные транспорты "Тамбов" и "Меркурий". Через четыре дня после прохода берегов острова Формоза (Тайвань) в китайский порт Шанхай под конвоем были отправлены транспорты "Воронеж", "Ярославль", "Владимир", "Метеор", "Курония" и "Ливония". С получением известия о приходе русских транспортов в Шанхай японский флот повысил бдительность и боеготовность.

10 мая на русской эскадре в последний раз приняли уголь с транспортных судов. В ночь на 14 мая корабли под флагом вице-адмирала З.П. Рождественского вошли в Корейский пролив. Этот день, волею истории, был днем торжественной коронации всероссийского императора Николая II Романова.

Соединенный флот уже поджидал противника в Корейском проливе. Его корабли были готовы к морскому сражению, успев за зиму завершить необходимый ремонт. Главные силы 1-й и 2-й эскадры флотоводца Хейхатиро Того базировались в корейском порту Мозампо, а 3-я эскадра находилась в заливе Озаки на островах Цусима. Бухта Мазомпо как бы господствовала над Корейским проливом. Отсюда японский флот мог легко перехватить русскую эскадру на любом из возможных путей ее прорыва, и в первую очередь на самом вероятном направлении - в Восточном проходе.

Японские быстроходные крейсера несли дозорную службу между Корейским и Сангарским проливами. Главный боевой дозор располагался на линии остров Чесжудо (Квелпарт) - остров Гото. Цусимские события показали, что японская разведка на подходе к Корейскому проливу полностью оправдала себя.

2-я Тихоокеанская эскадра и отряд контр-адмирала Н.И. Небогатова входили в Корейский пролив без разведки. Поэтому командующий морскими силами России ничего не знал о противнике, кроме того, что тот присутствует где-то поблизости (русские радисты с вечера 12 мая начали перехватывать японские радиограммы).

Броненосные силы русской эскадры были разделены на три отряда по четыре корабля в каждом. Крейсера были сведены в два отряда - крейсерский и разведывательный. Эскадренным миноносцам поручалась охрана броненосцев и транспортов, замыкавших эскадру. Вице-адмирал З.П. Рождественский держал флаг командующего на эскадренном броненосце "Князь Суворов", который шел головным. Впереди, в острие клина следовал разведывательный отряд в составе крейсеров "Светлана", "Алмаз" и "Урал". Главные силы эскадры шли в двух кильватерных колоннах. Замыкали общий строй госпитальные суда "Орел" и "Кострома".

Русская эскадра шла ходом в 9 узлов, хотя боевые корабли могли давать гораздо больший ход. В противном случае исход Цусимского морского сражения мог бы быть несколько иным. Тормозили движение тихоходные тяжело груженные транспорты. Они несли в своих трюмах многие тысячи тонн угля, снаряды с кораблей отряда Небогатова, мины заграждения, пироксилин, железные листы для заделки пробоин, бухты стального троса, запасные винты для миноносцев, различный провиант и... 200 бочек рома и несколько десятков быков на мясные порции корабельным экипажам.

Русская эскадра чуть было не прошла в ночи незамеченной через внешнюю дозорную цепь японских кораблей. Но в 02.28 на вспомогательном крейсере "Синано-Мару" заметили белый-красный-белый огни, поднятые на грот-мачте госпитального судна "Орел", шедшего за эскадрой. Командир "Орла" из-за ложного толкования международных конвенций не соблюдал столь необходимую на войне светомаскировку.

Японский вспомогательный крейсер хотел приблизиться к нему и провести досмотр, но тут на расстоянии примерно в 1500 метров были обнаружены замыкающие боевые корабли русских. "Синано-Мару" повернул в сторону от противника и в 04.28 начал передавать по радио тревожное сообщение о появлении противника: "Они здесь!.." С некоторых русских кораблей ночью видели "Синано-Мару", но приняли его за коммерческий пароход.

Соединенный флот Японии пришел в движение. Сообщение дозорного вспомогательного крейсера "Синано-Мару" достигло флагманского корабля адмирала Хейхатиро Того в 04.40 утра. По прошествии двух часов на японских броненосных кораблях пар был поднят до марки, эскадра броненосцев выбрала якоря и в походном порядке двинулась в собственно Корейский пролив.

Крейсерский отряд (4 корабля) вице-адмирала С. Дева из залива Озаки на острове Цусима быстрым ходом пошел навстречу русской эскадры, но из-за плохой видимости разминулся с ней. Японские крейсера, окрашенные в шаровый (серый) цвет, были малозаметными на море. Корпуса русских кораблей черного цвета хорошо просматривались на горизонте.

Цусимский пролив встретил растянувшуюся на несколько миль эскадру холодным ветром. Было довольно пасмурно, густая мгла покрывала горизонт. С севера шла зыбь. Комендоры дежурили у орудий. Встречи с противником ждали с часу на час. В 06.45 обнаружили японский крейсер "Идзуми", шедший параллельным курсом. Получив сообщение с этого крейсера, вице-адмирал С. Дева со своим отрядом повернул назад и стал догонять русскую эскадру, которая шла со скоростью 9 узлов. Именно с такой скоростью шел броненосец береговой обороны "Адмирал Ушаков".