Темнота вдруг исчезает, сменяясь унылым серым пейзажем.
Одна из вариаций Междумирья, полоса между миром живых и миром… мертвых?.. Призраков?.. Нет, немного не так. Ту Сторону нельзя назвать мертвой, так же, как нельзя назвать мертвыми тех, кто находится на ней. Ведь пока мы мыслим, мы живы…
Серая полоса выжженной земли, и две стены. Одна, оставшаяся за моей спиной — яркая, красочная, играющая всеми оттенками радуги. Стена, за которой находится жизнь. Она держит не только мой мир, а все, в которых есть хоть капля жизни.
Оборачиваюсь. В радужной стене еще слабо мерцает проход, который зовет меня: «глупышка, куда ты пошла, вернись…» Но я не могу вернуться, хотя всем сердцем желаю этого. Против воли я иду вперед, к стене, вырастающей впереди.
Серый камень и серебряные узоры. И голубые цветы, которых не может, просто не может быть здесь, в Междумирье.
А они есть. Свисают со стены гирляндами, словно бы бросая вызов. Кому?.. Чему?.. этому холодному месту, о котором среди людей ходят такие жуткие байки, что мороз продирает по коже?.. или тем, кто решится, несмотря на молву, попасть в это место?..
Против воли подхожу, касаюсь стены кончиками пальцев. Шершавая и почему-то теплая, словно живая. Нагретым камень быть не может — здесь нет солнца.
Я колеблюсь, пока еще в силах сопротивляться воле Тайласа. Пока еще я могу, и если сейчас резко отдернуть руку, повернуться и побежать, сломя голову…
Но Серебряная Душа не хочет делать этого. Она не понимает, что это опасно, как не понимает и того, почему ей нельзя туда.
И, не осознавая, что делаю, я шагаю вперед, вплотную приближаясь к Стене. Резко выдыхаю, касаюсь шероховатой поверхности лбом… и на какой-то миг становлюсь стеной, чувствуя ее.
Голубые цветы рядом с моей щекой напоминают о небе. О вечном рассвете, царящем на Той Стороне, и одновременно — о ярком небе моего мира. Противоречивое желание — вернуться и… остаться. Одновременно.
Но невозможно быть разом сейчас здесь и сейчас там, если только не…
Тайлас знал, на чем нужно сыграть. Моя человеческая сущность рвется назад, к порталу в радужной стене, моя же серебряная желает остаться. Или прийти снова… скоро… почти сейчас.
Мой дикий крик, и сноп серебряного света соединяет две стены. Один портал с появившимся в этот миг вторым. Серебряная Душа рада, и хочет залиться радостным смехом, но я беру себя в руки.
От любого влияния можно освободиться, даже от влияния такого сильного мага, как Тайлас. Особенно здесь, сейчас, посреди моей стихии.
И я резко выталкиваю из своего сознания сознание мага, который желает запереть меня здесь. Он вовсе не хочет, чтобы я возвращалась, потому что знает — отсюда проход закрыть невозможно.
Человек во мне делает неприличный жест в сторону Серебряной Души, а я резко срываюсь с места. Успеть добежать до радужной стены, до того места, в котором соприкасаются живой и серебряный порталы. Успеть нырнуть, пока серебро не переплелось с радугой…
И вынырнуть.
Жадно хватая ртом воздух, я открыла глаза, обнаружив, что все так же лежу на жертвенном камне. Вот только веревки, ранее сдерживающие мои руки, оказались порваны. Видимо, тогда, когда я так отчаянно рвалась назад, в свое сознание, в свой мир, в свое тело.
Я спешно огляделась, и едва не охнула. Примерно в трех метрах от меня, прямо в воздухе, мерцал портал. Словно расплавленное зеркало, по краю подернутое инеем. Изредка по инею пробегали радужные всполохи. Напротив портала, растянув губы в удовлетворенной улыбке, замер Тайлас. И я поняла, что если сейчас не помешаю, не соберу в кулак все оставшиеся силы… нет, мир не рухнет и даже не пострадает. И не начнется великая война. Просто… сумасшедший гений с силой Той Стороны в руках — не самое приятное, что может случиться. И последствия… они могут быть непредсказуемыми.
Не обращая внимания на то, что поход в Междумирье меня немного измотал, я подскочила. В несколько прыжков достигла прохода и встала между ним и Тайласом.
— Я не пущу тебя, — твердо сказала я, уверенная в своем решении. Времени на то, чтобы подумать, у меня не было.
— Что? — насмешливо уточнил он, изогнув одну бровь.
Глава 25
Ученик посмотрел на своего мастера, но так и не решился задать свой вопрос. В комнате, наполненной светом, повисло затянувшееся молчание.
Я раскинула руки в разные стороны, прекрасно зная, что стороны это выглядит глупо и… жутко.
— Я сказала, что не пущу тебя, — нехорошо усмехнулась я, глядя мужчине, стоящему передо мной, прямо в глаза.
Девушка раскинула руки одним быстрым движением, заставив воздух всколыхнуться.
— Я сказала, что не пущу тебя, — усмехнулась она, глядя прямо на Тайласа. Глядя так, что он едва не оступился.
Ее глаза полыхали серебряным огнем, так же, как и татуировка на руке. Лицо, едва подсвеченное этим сиянием, и так чуждое, стало совсем нечеловеческим. Древняя сила, отголосок той, что родила этот мир, просыпалась сейчас в ней, и эти черты проступали в тонком лице. Гроза изначальная, душа молнии. Серебряное Дитя. Это было завораживающе и пугающе одновременно.
Тайлас упрямо сделал шаг вперед. Это власть, и от нее его отделяет какая-то хрупкая девчонка. Тем более, что она вдруг сделала неуверенный шаг назад, буквально вжавшись в проход, руки бессильно опустились вдоль тела. Девушка часто-часто задышала, на лбу у нее выступили бисеринки пота. Татуировка перестала светиться, глаза ее тоже стали вполне человеческими. Сила ушла. Схлынула так же внезапно, как и появилась, и Тайласу это было хорошо видно. Она уже ничего не сможет сделать сейчас, резервы ее организма пусты.
Меня вдруг буквально заколотило. Навалилось все сразу — напряжение, усталость, общая измотанность. Сила Серебряной Души ушла, поток схлынул, на лбу выступил пот. Я стала единственным препятствием для Тайласа, и препятствием довольно несущественным. Серебряный Ребенок во мне кричал, где-то внутри сознания вскипала волна ярости, а я была беспомощна. И ведь даже с точки зрения человека я понимала, что нельзя допустить контакта Тайласа с Той Стороной. Нельзя допустить того, чтобы его нога ступила туда.
Если Серебряное Дитя должно выбирать, кому жить, оно всегда на последнем месте оставляет себя. Меня так учили. Я сама так считаю.
И если ситуация начинает выходить из под контроля, Серебряный Ребенок должен сделать все, что только сможет. Неважно, какой ценой для него самого.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});