Поскольку Севрат тесно работал когда-то с доверенным человеком, он развил у себя повышенную гибкость, чтобы иметь дело с этими иррациональными созданиями. У него было рудиментарное эмоциональное ядро, имитировавшее определенные основные чувства человека, чего оказалось вполне достаточно для взаимодействия с людьми.
По крайней мере он полагал, что этого достаточно. Но Севрат скучал по радости, которую получал от общения с Атрейдесом, ему недоставало их стратегических игр, имитации добродушных подначек. Сколько нужно людей, чтобы породить одну хорошую идею? Шутка не выходила у него из мозга, и он снова и снова вспоминал ответ. Этого не может сосчитать никто, даже всемирный компьютерный разум.
Вориан никогда не возмущался по поводу такого машинного сарказма, не проявлял никакой склонности к бунту. Не было и никаких признаков умственного расстройства… не было до того восстания на Земле, когда Вориан обездвижил робота-капитана и похитил «Мечтательного странника». Севрат думал, не было ли признаков каких-то отклонений, которые ему следовало тогда заметить. И еще он думал, как мог Вориан восстать против системы, воспитавшей его до взрослого состояния.
В ход рассуждений вторглась посторонняя мысль: Надеюсь, что он цел и невредим.
Курьерский корабль приблизился к небольшой солнечной системе и устремился к серо-голубой планете Бела Тегез, мрачному миру, далекому от своего солнца, где в разгар дня царили сумерки.
Видевший радиоактивные останки Земли, Севрат приближался к Бела Тегез с некоторой долей осторожности. Установив по радио связь с планетной станцией, он воспользовался увеличителем изображений, чтобы изучить условия на поверхности. Отметив, что все абсолютно нормально, робот прошел сквозь плотные слои атмосферы и приземлился у главного города Камати – сверкающей металлической цитадели Омниуса у подножия холодных гор.
На краю стеклянно-гладкого посадочного поля появились роботы-служители и покатились навстречу курьерскому кораблю. Так как Севрат считал свою запоздалую миссию неотложной, он потребовал, чтобы передачу произвели как можно скорее, чтобы он, не медля, мог отправиться дальше.
Выполнив машинный эквивалент реверанса, слуги-роботы приняли серебристую гель-сферу с обновлениями – которую давно считали потерянной – и перенесли ее в узел Омниуса, где доселе неизвестная информация будет загружена в планетарную сеть компьютерного всемирного разума. Копию обработали быстро и умело, и в течение считанных секунд Омниус загрузил утраченную информацию о последних минутах существования Земли.
– Севрат, ты сослужил Синхронизированным Мирам великую службу, – торжественно объявил Омниус.
После этого планетарный всемирный разум выдал копию своих собственных новых мыслей, появившихся с момента последнего обновления. Весь этот процесс был похож на конвейер, непрерывный путь, на котором Севрат и капитаны других курьерских судов передавали информацию с планеты на планету, синхронизируя, насколько это возможно, межпланетную компьютерную сеть.
Желая как можно быстрее продолжить свой путь, капитан-робот уже несколько минут стартовал, оставив Бела Тегез позади…
Через несколько часов, когда Севрат уже был недосягаем для радиосвязи, на планете начались события. Планету Бела Тегез поразили отказы оборудования, отключения, каскадом расходящиеся катастрофы. Спутались посадочные коды кораблей, разрегулировались системы эвакуации отходов реакторов, броски напряжения пережигали аппаратуру, нарушения логики парализовали компьютерные сети и всю инфраструктуру. Синхронизированный Мир калечил сам себя.
А Севрат в это время уже летел к следующей цитадели Омниуса, горя желанием доставить столь важные обновления… и не знал, что распространяет чуму измененного кода, распространяет быстрее, чем может дойти любое предупреждение с планеты на планету.
– Искусственный интеллект – некорректный термин, – буркнул Агамемнон. – Даже такие сложные компьютеры, как Омниус, оказываются просто глупы, если правильно поставить вопрос.
– И все же, любовь моя, – заметила Юнона, – они держали нас в рабстве десять веков. И что это говорит о нас?
Титаны собрались на очередное секретное космическое совещание с вновь привлеченным к заговору Беовульфом. Одураченные наблюдательные камеры сновали по помещениям кораблей, поблескивая объективами, и записывали изображение, тщательно подготовленное для одурачивания Омниуса.
После смятения и отключений на Бела Тегез еще по меньшей мере два Синхронизированных Мира пережили спонтанные катастрофы. Планетные воплощения Омниуса портились и сходили с ума, вызывая отказы сети компьютерного разума. Титаны подозревали, что это результат неуловимой атаки армии Джихада, выполненной каким-то новым способом. Агамемнон следил за происходящим с оптимистическим любопытством, ожидая дальнейших повреждений Омниуса.
– Я не возражаю против любых средств, ведущих к дальнейшему ослаблению господства всемирного разума.
– Все же было бы неплохо понять, что именно происходит, – заметил Данте, – чтобы более эффективно это использовать.
– А что можно сказать о нашем новом и весьма таинственном противнике, который напал на меня на Иксе и уничтожил весь флот мыслящих машин? – спросил Ксеркс. В его синтезированном голосе слышалась хнычущая нотка. Он вернулся в своей потрепанной форме хищника, напуганный и расстроенный неожиданным появлением искусственного астероида. – Даже когда ядро мозга Омниуса было разрушено ядерным взрывом, мы все еще могли выиграть битву в космосе, но этот исполинский Джаггернаут покачнул весы. Я подозреваю, что… что этим астероидом управлял кимек. Я думаю… – Ксеркс помялся. – Я думаю, что это могла быть… Геката.
Некоторые из титанов недоверчиво хмыкнули. Беовульф, которому не терпелось высказаться, возразил:
– Геката исчезла много столетий назад. Наверняка она уже умерла от скуки в открытом космосе.
– Она была эгоцентричной дурой, – злобно добавила Юнона. Выставив из плеча механическую руку, она металлическими пальцами подкрутила на себе какую-то гаечку.
– И все же, – заметил Данте, – из нас всех только ей хватило мудрости, чтобы бежать раньше, чем Омниус захватил власть. Геката осталась независимой, а нам пришлось все это время служить всемирному разуму.
– Вряд ли еще долго придется, – сказал Ксеркс. Вокруг емкости с его мозгом вспыхивали голубоватые огоньки.
– А какие у тебя основания для такого утверждения? – полюбопытствовал Данте. – Учитывая количество неокимеков, созданных за последние столетия, почему мы должны подозревать Гекату, а не какого-нибудь другого дикаря?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});