предложила она.
Дерек послушно наклонился и понюхал. Пахло, действительно, очень приятно — видимо, Магрэнь уже перестала соблюдать свой траур, — да и сама шея, признаться, была весьма хороша. У нынешнего платья из мягкого шёлка был широкий, но неглубокий вырез. Он открывал верхнюю часть плеч, но почти ничего ниже: мягкая складка полностью закрывала даже ключицы.
Заметив, что слишком много внимания уделяет платью и коже собеседницы, Дерек сморгнул, отодвинулся и несколько сухо заметил:
— Для ведьмы слишком приятный аромат, как по мне.
— Сочту за комплимент! — серебристо рассмеялась Магрэнь, наклоняясь и записывая пришедшую ей в голову строчку про дягиль. От наклона складка на груди чуть отошла от тела, слегка приоткрывая ключицы.
С усилием отведя взгляд, Дерек нахмурился.
Магрэнь, безусловно, была хороша и явно умела подать себя; но он, решительно, не понимал, почему сегодня её красота сделалась так остро заметной. Он ведь отметил её привлекательность и в первую встречу — но ни тогда, ни во вторую не отвлекался на всякие там шеи и запястья!
Сморгнув, Дерек ещё раз присмотрелся к пресловутому запястью и сделал вывод, что положение, в котором она держит руку, не совсем естественно. Максимально непринуждённо отзеркалив её позу — она не заметила, увлекшись дополнением текста баллады — он обнаружил, что да, она не очень удобно выворачивает левую руку, но именно в этой неудобной позиции особенно красиво обнажается тыльная стороны запястья. С некоторым недоверчивым возмущением Дерек отметил, что так даже его собственные руки выглядят весьма изящно — чего он точно от них не ожидал.
С недовольным хмыком взявшись за книгу, Дерек углубился в текст, пытаясь параллельно вспомнить, так ли Магрэнь держала руки в их прежние встречи — но память отказалась ему что-то выдавать на этот счёт.
Он почти уже убедил себя, что ему мерещатся заговоры на ровном месте, но потом ему пришла в голову мысль, что прежние её платья были довольно строгими и сдержанными.
«Возможно, это как раз вопрос траура?» — задумался Дерек так глубоко, что забыл продолжить перевод.
В это время Магрэнь уже справилась со своей импровизацией — которая должна была превратить страшную ведьму в куда как более приятного персонажа — и бросила любопытный взгляд на Дерека. Тот замер над книгой, уставив взор куда-то в пространство. Хмыкнув, она помахала перед ним рукой и с ласково-укоризненным: «Дерри!» — аккуратно опустила ладонь ему на щёку, поворачивая его голову к себе.
Пальцы её нежно пробежались от скулы вниз, пригладили бороду и, скользнув едва слышно по шее, опустились на локоть лежащей на столе руки.
Дерек поймал её взгляд и слегка нахмурился.
«Может, она себя со всеми так ведёт, просто не с первых встреч?» — выдвинул предположение он, вглядываясь в её ясное спокойное лицо, на котором живым светом горели искрящиеся выразительные глаза.
Должно быть, он молчал слишком долго, потому что искорки в её взгляде чуть поутихли, и она отняла руку, как-то беспомощно провела ею по своим волосам и задержала в районе собственной шеи — опять демонстративно тыльной стороной запястья наружу. На лице её ощутимо читался вопрос, сдобренный некоторой тревогой: «Что-то не так?»
«Да даже если она и со всеми так заигрывает — какая разница?» — решил, наконец, внутри себя дилемму Дерек и таки озвучил результат своих размышлений:
— Рэнь, мы либо работаем, либо ты оттачиваешь на мне свои женские чары, но не одновременно, договорились?
На секунду она замерла, на ходу перестраивая стратегию. Ей думалось, он вполне светский кавалер, который умеет во все эти игры с умолчаниями и двойными смыслами, и она ожидала неспешный изысканный флирт, а никак не прямой разговор. «Вот, значит, как?» — мелькнуло у неё в голове. Она рассмеялась — вполне искренне — и переспросила, своим вопросом отдавая ему сомнительную честь выпутываться из неловкой ситуации, в которую их поставила его прямота:
— Женские чары?
Хмыкнув, Дерек спародировал жест, которым она поправляла волосы — получилось очень похоже — и обозначил:
— Вот это вот всё.
Мгновенно сориентировавшись, как использовать его ответ к своей выгоде, она смущённо улыбнулась, неопределенно повела плечами и «призналась»:
— Надо же! Ты первый, кто заметил!
Он, однако, оказался умнее, чем она полагала по этому его негласному отказу от обычного светского флирта. Смерив её скептическим взглядом, он выразил ей своё недоверие:
— Ты мне льстишь? Не думаю, что тебя окружают одни сплошные идиоты!.. впрочем, — перебил он сам себя, кивая в такт мысли, — полагаю, остальные просто были более тактичны и не заявляли о таких вещах вслух.
«Ах, значит, мы настолько умные, да?» — с досадой подумала Магрэнь. Ей было крайне неприятно, что она промахнулась с оценкой собеседника.
— Возможно, — сухо согласилась с ним она и снова склонилась к своим записям — платье удивительным образом и не подумало отходить от тела в районе декольте — и после фыркнула недовольно: — Мои чары его не устраивают, видите ли!
— Отвлекают, — поправил Дерек, возвращаясь глазами к балладе.
Однако заняться делом ему не удалось. Магрэнь хмыкнула и заявила:
— Ну, раз уж ты был так любезен, что предложил альтернативу, то я, пожалуй, предпочту оттачивать свои чары!
— Зачем? — с искренним удивлением повернулся он к ней.
Она неопределённо повела плечом — шея красиво заиграла от этого жеста.
Дело в том, что пару дней поизучав вопрос с татуировками, Магрэнь запуталась ещё сильнее. На либерийские было точно не похоже — они представляли из себя магические письмена, а не рисунки, да и наносились немного другим способом. С ньонскими тоже было неясно: они почти всегда имели важное ритуальное значение, и тоже наносились не единым художественным рисунком, а отдельными элементами. Элементы эти, обычно простые, в итоге отличались по интенсивности — ведь между их нанесением порою проходили годы!
По всему получалось, что такие татуировки, как у Дерека, могли нанести только в Джотанде, — больше нигде не требовались мастера, способные создавать настоящие картины, а не просто узоры, буквы и знаки. И здесь у Магрэнь опять ничего не сходилось, поэтому она решила, что было бы неплохо рассмотреть картинку поближе и детальнее.
Её живой ум мог придумать десяток способов заставить мужчину обнажить верхнюю часть тела, но она решила не усложнять простую, в общем-то, задачу, — и без затей Дерека соблазнить. При таком варианте можно было бы не только посмотреть, но и пощупать, что являлось явным преимуществом.
Соблазнять Магрэнь умела и любила; но просто дерековское «Зачем?» опять смешало ей все стратегические наработки. Для воспитанного джентльмена он был слишком прямолинеен, для грубоватого