Внезапно все стихло. Послышался похожий на легкий морской прибой шелест, а затем распахнулись двери театрального зала, выпуская в коридоры сотни празднично одетых людей.
Алексей Дикулин сперва весьма целенаправленно повел Лену в сторону буфета, но, увидев внутри относительно небольшого помещения плотную толпу, сник и отвернул в сторону парадного зала на уровне первого яруса.
— Ничего себе, опера, — недовольно высказался он. — Хор в лаптях, Петр Первый ростом ниже придворных, стрельцы одеты не по форме.
— Ну и что? — пожала плечами девушка, положив руку ему на локоть. — Это же спектакль — образы, ассоциации. И вообще, оперу нужно слушать, а не смотреть.
— Это утешение для тех, кому плохие места достались, — парировал Дикулин. — А образы, коли уж взялся за историческую тему, должны соответствовать реальности.
— А что, разве хоть кто-нибудь знает, какая она была, реальность?
— Не знает, — согласился Алексей. — Но бердыши, описание расцветки и вооружения стрелецких полков сохранились…
Дикулин осекся, увидев воришку, идущего ему навстречу под руку с пухловатой курносой женщиной. Алексей был абсолютно уверен, что тот сидит где-то в КПЗ и ближайшие несколько лет на воле не покажется.
Но еще большее потрясение испытал Пустынник, уверенный, что молодой знахарь, задавленный ласками Ночной Феи, покоится в каком-то из городских моргов. Мужчины сбавили шаг, глядя друг другу в глаза.
— Что-то случилось? — сжала локоть своего кавалера Леночка.
— Толя, ты чего? — удивилась Таня.
— Нет, ничего, — почти синхронно ответили мужчины и, отведя глаза, разошлись в разные стороны.
Пустынник не вспоминал про эту встречу почти до самого конца оперы, пока внезапно не заторопился:
— Идем, идем скорее.
Со сцены еще звучали последние арии, когда маг вывел женщину из дверей театра, распахнул перед ней дверцу машины, торопливо уселся за руль, после чего привлек женщину к себе и крепко поцеловал.
— Извини, я мечтал об этом последние два часа, — на секунду оторвался он, после чего снова начал покрывать лицо женщины поцелуями.
— Сумасшедший… — довольно прошептала Таня.
Маг вскинул к ее лицу сжатые в щепоть пальцы, резко развел их в стороны:
— Катанда хари, алдо, хаш-хаш… — После чего осторожно откинул тело замершей Танечки к спинке кресла и пристегнул его ремнем. Потом колдун завел двигатель и, пока тот прогревался, стал внимательно наблюдать за дверьми театра.
Его живучий противник появился минут через десять, с трепетом ведя под руку свою подругу. Они уселись в ярко-красную «Тойоту», которая почти сразу сорвалась с места. Пустынник тоже включил передачу и дал полный газ.
Минут через десять «Тойота» остановилась у дверей небольшого антикварного магазинчика. Влюбленная пара вошла в него. Пустынник притормозил метрах в ста дальше, огляделся. Потом вышел и двинулся к заветной двери, тщательно прислушиваясь и приглядываясь к происходящему вокруг. Никаких защитных линий, заговоренных предметов или иных следов выстроенной от магического воздействия обороны видно не было. Подойдя в упор, колдун удивленно хмыкнул, потом плюнул на палец и нарисовал на двери влажный крест. Сосредоточился, вызывая своего раба:
— Испанец! Испанец, иди сюда! Приди ко мне, я требую!
Разумеется, от Купчино до центра города было не близко — но если бы порождения магии и смерти не умели передвигаться куда быстрее обычных людей, пользы от них выходило бы заметно меньше. Почуяв наконец-то запахи гниения и сырости, Пустынник движением руки снял отводящее глаза заклинание — в натуре мертвец производит куда большее впечатление, чем просто невидимый противник, — посторонился, указывая на отмеченную крестом дверь:
— Иди и убей там всех!
Гниющее тело с торчащим из спины длинным лезвием с разбега ломанулось в дверь, громко звякнув эфесом о дерево, чуть отступило, ударилось снова, потом еще раз — наконец материальное препятствие отступило-таки перед потусторонним существом, и Испанец скрылся внутри.
Пустынник удовлетворенно кивнул, вернулся к машине, тронулся, вывернул на Литейный проспект и, перемахнув Неву, притормозил возле ближайшего перекрестка. Там он резко хлопнул Тане по глазам и тут же закрыл ее рот поцелуем.
— Ой, что со мной? — закрутила головой женщина, когда они снова помчались по Лесному проспекту. — Где мы?
— Извини, что разбудил, — повинился маг. — Ты так сладко спала… что я не утерпел. Так захотелось к тебе прикоснуться…
Танечка молча улыбнулась в ответ и откинулась на спинку кресла, предчувствуя долгую сладкую ночь…
* * *
— Твои губы сладкие, как мед, — пробормотал Алексей, удерживая Леночку на коленях. — Так бы и не отрывался…
Другой рукой он медленно провел по ее бедру, осторожно прокрадываясь вверх, к запретным вратам наслаждений. Девушка покачала головой и тихонько нажала пальцем ему на нос:
— Терпи. Больше ценить станешь.
— Я тебя и так ценю больше всего на свете, сокровище мое, — перехватил ее руку молодой человек. — Что изменится за эти два месяца?
— Ох, Леша-Леша, — со вздохом покачала она головой. — Мир может встать с ног на голову не за два месяца, а всего за две минуты. И к этому нужно быть готовым. Всегда. Я не пытаюсь узнать твои тайны — и ты не пытайся проникнуть в мои.
В этот момент от входной двери послышался оглушительный в своей неожиданности грохот.
— Это еще кто? — удивленно повернула голову Лена. — Милиция, что ли, приехала? Странно. Сигнализацию я сняла, проверяющие дверь ломать не должны. На крайний случай у них ключи есть.
Грохот повторился.
— Подожди, — слезла девушка с колен, — пойду посмотрю.
Она вышла в торговый зал, щелкнула выключателем. С легким треском под потолком начали загораться лампы дневного света, и тотчас раздался истошный женский визг.
— Что?! — подпрыгнул с кресла Дикулин, кинулся было в зал, но его едва не сбила с ног совершенно белая Лена, ворвавшаяся в кабинет. Выдернув из сумки ключи, она начала трясущимися руками отпирать свою «сокровищницу». — Что такое?
Из торгового зала потянуло сыростью, и дверной проем заслонила смрадная фигура с вытекшими глазами, наполовину покрытым белой плесенью лицом, лохмотьями плоти, свисающими вперемешку с почти сгнившими остатками одежды. Из груди потусторонней твари торчал эфес меча, местами блестящий от вытекающей из тела слизи.
— Ё-мое, — уронил челюсть Алексей. — Это еще кто?
— У-у, — по-обезьяньи рыкнул мертвец, повернулся к нему и ринулся вперед, раздвинув руки.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});