Читать интересную книгу Сэвилл - Дэвид Стори

Блетчли снова кивнул и покраснел еще больше, словно заподозрил, что на самом деле она приехала ради него.

— Мы идем пить чай, — сказал Колин, и Блетчли наконец нарушил молчание.

— Приятного аппетита, — сказал он таким тоном, словно то, что ожидало их внутри, должно было подтвердить его давнюю точку зрения на домашнюю жизнь Сэвиллов. Он приткнул велосипед к стене. Вся его огромная фигура словно пылала после недавнего напряжения, ноги ниже края шортов почти светились. Он толчком распахнул дверь и захлопнул ее за собой.

Мать переоделась. Возможно, вначале ее выбило из колеи именно то, что она не успела привести себя в порядок. Впрочем, у нее было всего два платья — коричневое в мелкую крапинку, которое она надела теперь, и темно-серое, домашнее, которое она носила в перемену с юбкой и джемпером.

Кувшин с цветами стоял посреди стола, окруженный тарелками. Прямо к нему было придвинуто блюдо, на котором лежали сандвичи с мясным паштетом. У раковины стояла вскрытая банка компота.

Его братья уже ждали у стола — Стивен неуверенно переминался с ноги на ногу, а Ричард, который недавно плакал, тер лицо фланелевой тряпочкой. Мать, которая кончила накрывать на стол, встретила их улыбкой. И почти сразу со двора вошел отец, докуривая сигарету.

— Вот и отлично, — сказал он, прихлопывая в ладоши и потирая их, словно перед этим произошла какая-то стычка и он теперь изо всех сил старался заглушить ее отголосок. — Ну как, все наше прелестное селение обошли?

— Почти, мистер Сэвилл, — сказала Маргарет, которая при виде отца немного повеселела. — Можно, я вам помогу, миссис Сэвилл? — добавила она.

— Все готово, голубушка, — сказала мать. — Только вот руки помойте, если хотите.

— Помоем, помоем руки, — сказал отец и пошел к раковине, засучивая рукава. Он открыл кран и бодро запел.

Колин вымыл и вытер руки после Маргарет, потом придвинул ей стул, и они сели. Стульев было только четыре, и мальчики стояли сбоку и глядели на сандвичи, изнывая от нетерпения: блюдо было передано сначала Маргарет, потом матери, после чего отец протянул его Колину.

— Ну-ну, не набрасываться, — сказал отец. — Ешьте не торопясь. Дайте хорошей еде, — добавил он, ласково поглядев на Маргарет, — время перевариться.

Когда сандвичи были съедены и мать спросила Маргарет, не хочет ли она еще, на стол был подан консервированный компот. Мать раскладывала его, близоруко наклоняясь над розетками, стараясь, чтобы в каждую попали разные фрукты: она вынула вишню из одной розетки, подложила в нее кусок груши, потом спросила Маргарет:

— Не хотите ли сливок, голубушка? — А когда отец поставил на стол жестянку с двумя проколотыми дырочками, сказала: — Да перелей же их в молочник, Гарри.

— Сливки в банке, сливки в молочнике — какая разница? — сказал отец.

— В молочнике приятнее, — сказала она строго и покраснела, а отец отошел к буфету и терпеливо ждал, пока из перевернутой жестянки медленно вытекало ее содержимое. — Или хотите сливки, снятые с молока? У меня есть нетронутая бутылка, — сказала мать.

— Зачем же, миссис Сэвилл? Такие хорошие сливки! — сказала Маргарет, внимательно следя за выражением на лице отца, а потом с улыбкой взяла у него молочник.

Когда компот был доеден и младшие братья выскребли свои розетки дочиста — Ричард даже встал на цыпочки, поднял локти и, медленно облизывая ложку, смотрел на Маргарет так, словно все угощение привезла она, — из стенного шкафчика был извлечен бисквитный торт.

— Да где же это он прятался? — сказал отец. — А мыто про него и знать не знали, а? — Он взял нож, готовясь сам его нарезать.

— Ну, если бы ты про него знал, — сказала мать, посмотрев на Маргарет, — так к чаю бы ничего не осталось.

— Верно. Совершенно справедливо, — сказал отец, подавая Маргарет на ноже первый кусок, а мать добавила:

— Неужели нельзя разложить как следует? Ты должен взять тарелку, а не протягивать кусок через стол.

— Ну, в шахте нам времени на правила хорошего тона остается мало, — сказал отец, поглядев на Маргарет.

— Но сейчас ты ведь не в шахте, — сказала мать и добавила, повернувшись к Маргарет: — Хотя, если судить по их манерам, они вовсе из шахты не вылезают.

— Ладно, ладно, — сказал отец, словно ища сочувствия, — некоторые из нас не так всем тонкостям обучены, как другие. Вот я нет-нет да и допущу промашку. Ну, так Маргарет, наверно, меня простит.

— Речь же не о прощении идет, а о том, чтобы поступать в согласии со здравым смыслом, целесообразно, — сказала мать, краснея, но выражения ее глаз не было видно за очками.

— Целесообразно! Еще одно словечко, — сказал отец. — В этом доме за стол без толкового словаря лучше не садиться.

Возможно, это был отголосок стычки, которая произошла, пока они гуляли по поселку.

— Налить вам еще чаю, голубушка? — сказала мать, протягивая руку за чашкой Маргарет и решительно кладя конец этому разговору.

Позже возник новый спор — из-за мытья посуды.

— Сидите, сидите, голубушка. Это я сама сделаю, — сказала мать, когда Маргарет начала убирать со стола, едва они кончили есть.

— Но должна же я как-то отплатить за ваше гостеприимство, миссис Сэвилл, — сказала Маргарет и отнесла к раковине стопку грязных тарелок. Увидев, что крана горячей воды нет, она налила чайник и пошла с ним к очагу.

— Гостям черную работу делать не положено, — веселым тоном сказала мать, быстро забрала у нее чайник и сама поставила его к огню.

— Нет, мы все этим займемся, — сказал отец, снимая пиджак и закатывая рукава. — Черт меня подери, Элин, неужто я буду посиживать и смотреть, как ты посуду моешь? Стив, бери-ка ведро и сбегай за углем! — Он открыл кран и принялся ополаскивать тарелки под шумной струей.

— Я сама все сделаю, голубчик, когда Маргарет уедет, — сказала мать сердито. — И ни к чему все это устраивать.

— Устраивать? Что устраивать? — сказал отец и посмотрел на Маргарет. — Не любоваться же нам на грязные чашки и блюдца. Вот уберем и посидим в чистой комнате.

— Иди-ка с Маргарет в гостиную, — сказала мать Колину. — А мы с отцом вымоем посуду.

В конце концов они ушли оттуда и молча сидели в тесной комнатушке, глядя на улицу. Сквозь стену до них доносились голоса его родителей, потом заплакал Стивен.

Колин пошел на кухню.

— Пусть идет играть, — сказал он. — Оттого, что Маргарет приехала, ему вовсе не надо сидеть дома.

— Нет, голубчик, никуда они не пойдут, раз у нас гостья, — сказала мать.

Стивен насупившись сидел возле двери, а Ричард уже возился на полу под столом.

— Столько хлопот! Ну, ради чего она мучается? — сказала Маргарет, когда он вернулся. Она стояла у окна, скрестив руки на груди, и смотрела на улицу. Блетчли, словно он догадывался обо всем, а может быть, даже прислушивался за стеной к бурлению голосов, медленно выписывал на велосипеде петли перед домом, и его широкое красное лицо ежеминутно поворачивалось в сторону двери — он, несомненно, знал, что Маргарет стоит за занавеской, и словно бы предлагал ей свое общество и свою личность в качестве достойной замены.

— Она просто разнервничалась, — сказал он. — Ей хотелось произвести хорошее впечатление. Ты же первая девушка, которую я пригласил к себе домой, — добавил он и умолк, но она по-прежнему смотрела в окно. — Потребность гордиться своим домом намного превосходит те возможности, которые у нее есть. Она ведь искренне считает вот это гостиной. — Он указал на ветхую мебель, на плохо настеленный линолеум.

— Это ужасно. Это невыносимо! Нет, не думай, — сказала она, — я ей сочувствую. Но быть вынужденной жить так!

— Вот побываешь у нас еще раза два, — сказал он, — и она перестанет напрягаться. И может быть, даже обрадуется, когда ты предложишь перемыть посуду.

— Ты считаешь, что это будет хорошим признаком, шагом в нужном направлении? — сказала она, наконец отвернувшись от окна.

— Все зависит от того, чего ты хочешь, — сказал он и умолк.

Она опять смотрела на улицу. Блетчли возникал за окном и исчезал то в одну сторону, то в другую, точно маятник метронома.

— Как, ты сказал, его зовут? — спросила она.

— Йен.

— Ты его давно знаешь?

— Почти всю жизнь. Нет, просто всю жизнь, — сказал он. — Хотя познакомился с ним по-настоящему, только когда поступил в школу.

— А он еще учится в школе? — сказала она.

— Да, решил окончить и выпускной класс. Думает поступить в университет, — сказал он.

— Ну, хотя бы еще один спасется, — сказала она. — А в поселке есть другие вроде вас?

— Двое-трое, — сказал он. — Но как правило, они все равно кончают шахтой. Хотя и не обязательно этой, — добавил он, показывая на облако дыма, плывущее над улицей со стороны копра.

Когда вопрос о мытье посуды был разрешен и его родители несколько минут чинно посидели с ними, они все вместе вернулись в кухню играть в карты. Ричарда уложили спать пораньше, а Стивену после новых препирательств все-таки позволили пойти гулять, и теперь его голос доносился с пустыря. Они опять выпили чаю и продолжали играть — отец тасовал, торговался громким хриплым голосом, хохотал, пока не начинал кашлять, и играл так небрежно, что Маргарет каждый раз выигрывала.