ним всегда был кто-то, тот кто и выбирал вектор развития и приложения сил. Сам Огнев к этому как оказалось не был готов, и ему пришлось в авральном режиме этому учиться. К счастью, что делать на первых порах было ясно.
Создание законов под нынешние реалии было давно готово, нужно было лишь немого доработать. Одним этим он оградил простых людей и ремесленников от тех кому в голову сила ударила. Заодно обеспечив Лисина и его контору подопытными что принесли свои жизни во имя прогресса и усиления человечества. А дальше наведение порядка, восстановление разрушенного, налаживание коммуникаций и постройка стены. В общем Огнев делал всё для обеспечения безопасности своих поддонных, не желая прослыть тупым прожигателем жизни и похерить всё что он с таким трудом отстаивал у этого жестокого мира. И положиться он в этом мог лишь на троих людей: Млечина, Лисина и к собственному шоку Иванова.
С Млечиным всё понятно, свой до мозга костей, воспитанный самим Огневым, когда тот был ещё безусым летёхой. Образованный и умный, как и всякий десантник, с умением импровизировать и управлять крупными коллективами, пусть и военными, он был незаменим в роли его правой руки и просто друга. Не будь Млечина и Огнева бы просто погребли под ежедневными делами и мелкими проблемами, отмахнуться от которых не позволила бы с детства взращиваемая ответственность.
С Лисиным проще, этот поехавший учёный готов помочь в любой проблеме своими разработками, отложив остальные, более интересные проекты. И Огнев не знал чего в данной черте больше, его понимания что в данной ситуации надо впрягаться на максимум самоотдачи или желания принять новый вызов его гению и ещё немного продвинуть развитие человечества. Ну а то что не совсем там, где он планировал это не страшно, прогресс то есть! Да и вернуться к старым проектам ему никто не запрещает. И Огнев признавал, что Лисин, не смотря на всю свою аморальность, был незаменимым человеком, но главное он был его человеком, который ещё и был на своём месте, и превосходно выполнял свою работу.
И Иванов. К своему собственному шоку Огнев был рад что Иванов не только не обратился как остальные люди, но и встал на его сторону. Ну а то что ему пришлось поделиться властью, да и не то чтобы сильно, он уже не переживал. Иванов вообще ни слова против его решений за всё время не сказал, просто помогая, когда того попросят. Да и если быть с собой откроенным, Огнев сомневался, что успел бы построить нужное количество производств чтобы обеспечить пищей даже такое количество население. А Иванов не только смог предотвратить голод, но и обеспечить людей превосходной едой, которую они и до апокалипсиса не могли себе позволить. Про то что Иванов торгует с охотниками и его солдатами, да ещё и модифицирует из Огнев знал и даже поддерживал это начинание. Каждый усилившийся охотник — это потенциальный солдат в его армии, а каждый усилившийся солдат — это его сила.
Но уже сейчас Огнев признавал сам себе что вот в таких неоднозначных вопросах он терялся. А вопрос с заполонившими подземелья крысами был очень даже неоднозначным.
На одной чаши весов были благополучие и безопасность граждан которых он клялся защищать. Да и просто сам факт угрозы под ЕГО городом Огнева заставлял раздражаться. Но вот с другой, крысы серьёзно помогали отставшим нагнать остальных, относительно легко получив класс. Тех же целителей и ремесленников много не бывает. И альтернативы у людей просто нет, меньше чем с тридцатого уровня, да и то только в составе спаянного отряда, соваться за пределы стен это верная смерть. Плюс, шкуры и кости грызунов являются многочисленным и дешёвым ресурсом для создания брони и оружия (С) ранга. А некоторые представители данного племени дают ресурсов и на артефакты ранга (В).
И вот он стоит перед дилеммой. Позволить и дальше тварям вырываться и сеять хаос в его городе, убивая его людей, но зато в перспективе давая шанс выжить более ценным кадрам, а также набраться сил тем, кто достаточно храбр. Или устранить эту заразу, наконец-то получив хоть какую-то стабильность. Сам решить он не мог. А поэтому, как и в прошлые разы, при решении неоднозначных вопросов, Огнев позвал тех кому доверяет, по тем или иным причинам. И уже с ними они будут думать, что делать с данной проблемой.
Взяв уже порядком остывший кофе, усталый император залпом выпил уже осточертевшую бурду. И даже не смотря на то что данный сорт кофе вывел лично Иванов, превратив напиток в прекрасный стимулятор и тонизирующее, с прекрасным вкусом, он всё равно поморщился. После регулярного и частого возлияния на протяжении полугода даже божественная амброзия будет вызвать лишь тошноту.
И словно по команде, стоило ему только поставить кружку на место в его кабинет вошёл Млечин. Такой же усталый и желающий спать.
— Привет. — Вяло поздоровался вошедший, плюхаясь на диван у окна и наливая себе коньяка с соседнего столика.
— Привет. — Так же вяло поздоровался сам Огнев, глазами провожая огромную тушу фамильяра друга, что неспешно прошёл к своему хозяину, устроив свою голову на его коленях. И тут же получая поглаживания.
— Как дела? — Отпивая из стакана поинтересовался Млечин. И было отчего, они уже месяц не виделись, хотя работали в одном здании круглосуточно. При том буквально, их выносливость позволяла не спать неделями, не чувствуя и капли усталости. И месяцами, но уже чуть ли не спя с открытыми глазами.
— Как обычно, но теперь хотя бы все срочные дела более-менее решены. — Подавив зевок ответил Огнев. — Дальше должно стать полегче.
— Надеюсь. — Так же борясь с зевотой ответил его собеседник. — А то такими темпами даже мы перегорим. Знаешь, я тут недавно думал об Иванове и Лисине. — Внезапно поднял тему Млечин под довольное сопение медведя.
— И? С ними какие-то проблемы? — Всем сердцем надеясь на отрицательной ответ спросил Огнев. Терять двоих из троих помощников которым можешь доверять, хоть и не во всём, стало бы огромным ударом. А уж как разбираться с этими деятелями, один из которых подмял под себя всю еду, а другой все мастерские, он и вовсе не знал.
— Да что с этими засранцами сделается. — Вяло отмахнулся Млечин. — Я про другое, я кажется понял с чего это вдруг они оба не рвались к власти. — В очередной раз подавив зевок развеял его страхи друг.
— Да? И почему же? — Как бывший военный, который был всегда в подчинительном положении он пусть и познал