Так что вот вам, Винч, хорошие новости. Закладываются основы сотрудничества между мистером Хантером и мною; требуется составить ряд документов — контракты и соглашения, и протоколы взаимных обязательств. Я дал понять молодому джентльмену, что мой собственный доверенный адвокат, услугами которого я пользуюсь вот уже много лет, собственноручно займется этим вопросом. Вы ведь возьметесь за это дело, Винч, не так ли? Более того, я намерен предложить мистеру Хантеру рассмотреть возможность удержать вас при себе в качестве личного поверенного. Вот так! И впрямь хорошие новости, Винч, вы не согласны?
Поверенный Винч громко откашливается и стискивает рукой лысину.
— Контракты… кхе-кхе… и соглашения? Лично? — охает он, до глубины души потрясенный. На данный момент он не в силах ничего больше к этому добавить.
— В понедельник я зайду к вам в контору. Мы составим проект учредительных документов для нашего с Хантером совместного предприятия; вы же представите их на одобрение мистеру Хантеру — собственной персоной, слышите? В настоящее время он проживает по адресу: Молт-Хаус, Вороний переулок, район вам наверняка хорошо знаком. Нет необходимости уточнять, что для меня это — вопрос первостепенной важности, Винч. Надеюсь, вы меня не разочаруете.
— Собственной персоной! — восклицает мистер Винч, и в сознании его роятся видения предстоящей встречи с мистером Джоном Хантером — лицом к лицу, глаза в глаза и скорее всего кулак к кулаку.
— Разумеется. Сдается мне, я именно так и сказал. Да что с вами такое, Винч? Вы что, не слушаете? В качестве моего поверенного вы выполняете целый ряд обязанностей, в том числе и такие — именно за это я вам плачу. Так что я рассчитываю, что вы встретитесь с мистером Хантером в Молт-Хаус в точности так, как я предписываю. Я предоставляю вам возможность обзавестись многообещающим молодым клиентом — чего вам еще желать? Мистер Хантер с удовольствием воспользуется вашими услугами. По крайней мере, в отличие от того злодея, вы не станете за ним шпионить!
— Шпионить? Нет-нет… кхе-кхе!… конечно же, нет.
— Вот и отлично. И побольше вам подобных дней, Винч, — улыбается Иосия, давая понять, что собеседник волен уйти. На данный момент с поверенным он покончил, так что отшвыривает его прочь, точно использованную карту в пикете, а затем вновь берется за газету и возвращается к трапезе.
— Да… сэр, — мямлит поверенный Винч, поднимаясь со стула с видом приговоренного к казни. — И вам побольше… кхе-кхе… подобных дней, сэр.
Спотыкаясь, он добредает до двери, ныряет в темноту, кое-как добирается до стоянки кебов и уезжает домой; оглушенный, в состоянии близком к обмороку, он с трудом находит в себе силы запустить руку в кошелек и заплатить за проезд. Нетвердой походкой вступает он в дом, велит слуге принести джина с водой, да погорячее, после чего падает на диван и, отрешенно глядя в потолок, предвкушает неотвратимое свидание с Судьбой.
А мистер Таск, проследив, как обтянутая темно-фиолетовой тканью фигура поверенного растворилась в ночи, разражается резким смехом — этакой короткой ритурнелью к своей песне обмана, — восхищаясь затеянной интригой.
— Будешь знать, старый толстый коротышка! — ворчит лицемерный Иосия, грозя двери ложечкой для горчицы. — Да-да-да! Впредь будете знать, сэр!
Глава VIII
Боги плывут в небесной лазури
Не так давно имя Самсона Хикса промелькнуло в уме поверенного Винча, пока сей светоч юриспруденции обливался потом в трактире; пришла пора и нам возобновить знакомство с бодрячком в полосатых брюках, с неуловимым агентом фирмы «Баджер и Винч», с большим человеком для большого-пребольшого начинания — а именно с мистером Самсоном Хиксом собственной персоной, живым-здоровым, целым и невредимым. Засим сцена событий переносится далеко на юг, к старой тропе через вырубки — так я начинаю стягивать воедино разрозненные нити моей истории. Знаю: время поджимает, а рассказ мой не из коротких; боюсь, кое-кто из вас сбежит еще до того, как я дойду до конца; однако заклинаю — потерпите еще немного! Подкрепите силы выставленными на стол напитками и послушайте еще несколько часов мою повесть о древнем городе Солтхеде, памятуя, что каждое слово в ней — чистая правда.
Часы летели. Над головой синели ясные небеса, так что окрестности отчетливо просматривались до самого горизонта: складчатые холмы, волнообразные луга, журчащие реки, виды, от которых дух захватывало, — все завораживало взгляд. Погода стояла отменная, хотя и прохладная; природа словно наслаждалась последним недолгим «Ура-а!», прежде чем неумолимая зима принесет с собой гибель и запустение. Но хотя местные ландшафты и впрямь были один живописнее другого, никакой пейзаж, на мой взгляд, не сравнился бы с тем эффектным зрелищем, что представляло собой бредущее по дороге тяжелой поступью стадо мастодонтов.
Впереди ехал трусцой Самсон Хикс в черном дорожном костюме, то и дело подстегивая своего буцефала; бок о бок с ним скакал Чугунный Билли, мрачно и настороженно поглядывая по сторонам. Каждый вез по длинному деревянному вымпельному шесту. Эти шесты или жерди с яркими красными флажками, что развевались по ветру, крепились к седлам посредством нескольких кожаных колец; в случае необходимости извлечь их не составляло труда. А сзади, тяжело раскачиваясь из стороны в сторону и кивая лохматыми головами, шли громотопы; их массивные ноги ступали по земле с глухим стуком — бум, бум, бум, словно отбивая торжественный ритм. Невзирая на монотонную однообразность путешествия, ласковые карие глаза животных бдительно посверкивали, ибо мастодонты — создания опасливые, и выживают благодаря не только гигантскому росту, но и сообразительности.
Седоватый Билли, обладатель стальных глаз и точно изваянной из камня челюсти, обернулся через плечо, проверяя, все ли на данный момент в порядке. Еще дальше, рядом с вожаком стада, скакал юнец на угольно-вороной кобыле: худощавый, подтянутый молодой джентльмен с тонкими усиками и живыми, острыми глазками. Билли смерил юнца угрюмым взглядом — с тех пор как отряд выехал в путь, он уже успел схлестнуться с мистером Джозефом Руком не раз и не два — и пробормотал себе под нос нечто нелестное.
Мистера Рука Билли не одобрял. Билли вообще не одобрял молодежи, считая всех юнцов никчемными пустышками, чуждыми знанию, здравому смыслу и рассудительности. С сопливыми малолетками он обращался насмешливо и презрительно. Молодого забияку, скакавшего рядом с вожаком, он про себя считал всезнайкой и задавакой, уж что есть, то есть, ничего тут не попишешь. Мистер Рук, и раньше остро ощущавший неприязненное отношение Билли, платил ему полной взаимностью. Так что мистер Рук держался от предводителей отряда чуть поодаль. Мрачный, замкнувшийся на себе самом, он целиком и полностью сосредоточился на своих обязанностях — в конце концов, подчиняется он Хиксу, а не пристрастному Билли — и предвкушал, как заберет честно заработанные денежки и ускачет себе восвояси, до тех пор пока услуги его не потребуются вновь.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});