Темница была тесной и сырой, в ней не было ничего, кроме каменных стен, пола, потолка и небольшого закутка, служившего неким подобием уборной. Даже цепей, которыми приковывали узников к стене, здесь не было. Зато Иора почувствовала очень мощное энергетическое поле, похоже, ее тюремщики хорошо позаботились о том, чтобы она не сбежала. Но Иору это не расстроило. Было бы странно, если бы ее, радужного мага, бросили в простую темницу. На смену отчаянию, пришла какая-то странная решимость. В первые мгновения своего душевного подъема Иора хотела собрать все силы и двинуться напролом, прочь из этого заточения. Но она вовремя спохватилась. Торопиться не стоило. Даже если она вырвется на волю, неизвестно, с чем придется столкнуться и хватит ли у нее сил в одиночку противостоять врагу.
Иора села поближе к огню и решила, как следует обдумать свои действия. Но в этот момент дверь в темницу распахнулась, и вошел Айдон. Иора не поверила своим глазам. Она была так рада видеть знакомое лицо, что тут же бросилась ему на шею. Айдон обнял ее, и так они простояли какое-то время, не говоря ни слова. Наконец Иора отстранилась от него и посмотрела в его темные, как ночь, глаза. Айдон снял с себя плащ и накинул на Иору. Почувствовав себя хоть немного одетой, Иора чуть не заплакала от благодарности. Ей казалось, что на свете нет сейчас человека роднее его, что она любит его, как и раньше, и никогда не переставала любить. Айдон был очень бледен, но сохранял самообладание. Какое-то время они молчали, Иоре вдруг стало так страшно, как не было никогда в жизни. Она боялась спросить его о погибших и, как могла, оттягивала этот момент. Неизвестность уже не казалась ей такой тягостной. Внезапно Айдон сам начал разговор.
– Пленных почти не брали. Только радужных магов. Все остальные убиты. – Он сказал это спокойно, но Иора привыкла к тому, что мужчины этого мира сохраняют самообладание почти во всех ситуациях. Он умолк, Иора отвернулась и посмотрела на огонь. Она вдруг представила лицо Донома, как всегда недовольное чем-то. Она вглядывалась в его черты, в эти живые беспокойные глаза, как будто пыталась что-то понять, что-то очень важное для себя. Голос Айдона вывел ее из задумчивости. – Они обучают Делию, когда она достигнет радужного ранга, мы отправимся к Кругу Призвания, чтобы освободить заточенных в нем.
– Зачем же она позволяет себя учить? – Безразличным тоном спросила Иора.
– У нее нет выбора.
Больше Айдон ничего не говорил. Иора ни о чем не спрашивала его. Ее мысли были далеко. Она перебирала все события своей жизни, будто ища ответ на вопрос, которого сама не знала.
– Мы должны выбраться отсюда. – Она взглянула на Айдона, в его взгляде мелькнула какая-то неясная мысль.
– Тебе не хватит сил. – В голосе его и во всем его виде было нечто новое.
– Мы должны попытаться. – Решимость Иоры улетучилась в одно мгновение. – У нас получится. Ты сдался? Ты хочешь перейти на их сторону?
– Нужно принять то, что неизбежно.
– Нет, ничего не кончено! Я лазурный маг! Я стою целой армии! Ты поможешь мне! Я научу тебя!
Айдон поднялся на ноги. Его лицо исказилось от злобы. Волосы три раза поменяли цвет. Иора глядела на него и осознавала лишь то, что ничего не понимает.
– Я устал от твоей глупости, королева Дарна. – Теперь Иора ясно различила ту эмоцию, что сквозила во всем его виде – это было глубочайшее презрение. Айдон развернулся и вышел из темницы.
Иора так и осталась стоять, глядя на захлопнувшуюся за ним дверь. Следующие несколько часов она заново складывала все события в единую картину происходящего. Айдон был тем самым предателем, которого так и не смогли распознать среди своих. При этом она, Иора, умудрилась влюбиться в него, и чуть было не связала с ним свою жизнь. Но кто мог подумать на него? Даже Доном не сумел его вычислить. Получалось, что это Айдон открыл ворота гангам в ту ночь в Игосе. Это он убил Белнефа. Иора всхлипнула, вспомнив друга, но мысль ее уже летела дальше. Враги напали на «Южный ветер» и «Небесный форт» в самый неподходящий момент. Наверняка это Айдон сообщил врагу, когда этот момент наступил. Тут Иора подумала, что Доном был бесконечно прав, когда не допустил Айдона к военному Совету, хоть Корин и настаивал на этом. Он пришел из-за стены, каким-то образом проникнув в этот мир еще до вторжения гангов. Много лет Айдон жил среди них, он привык к ним, возможно, в какой-то степени стал им другом, иначе и быть не могло, но это не помешало ему в нужный момент предать их всех и отправить на верную смерть. Как же нужно было ненавидеть жителей Дарна, Куэр и Сорна, чтобы, не раздумывая, погубить последних выживших, самых прекрасных представителей этого мира! Иора вспомнила подробности своих отношений с Айдоном, его поступки говорили о его любви к ней, но теперь она отчетливо видела, что взгляд его всегда был холоден. Иора интуитивно чувствовала фальшь, и поэтому ее чувство к Айдону так быстро угасло.
Теперь она понимала, что его ухаживания были стремлением контролировать ее. Как она могла не видеть всего этого?! Иора думала об этом, снова и снова прокручивая в голове все события, связанные с Айдоном и ища все новые доказательства того, что он предатель. Но особых доказательств она так и не нашла. Поведение Айдона всегда было безупречным. Его осторожность и умение обдумывать каждый свой шаг невольно вызывали восхищение. Чем больше Иора думала об этом, тем больше чувствовала себя глупой и беспомощной. Душа ее при этом наполнялась яростью. Но почему Айдон скинул маску именно сейчас? Почему не стал изображать пленника, чтобы выведать у Иоры какие-нибудь секреты? Над этим вопросом Иора думала долго и обстоятельно и пришла к выводу, что для армии заточенных в Кругу война уже закончена. Они не считают ее полезной, она нужна им лишь для того, чтобы освободить радужных магов. Эта мысль больно ударила по самолюбию, но Иора тут же обвинила себя в глупом стремлении казаться значимой в глазах врага.
«Это хорошо, что они меня недооценивают, на этом погорели многие великие завоеватели». – Иора успокаивала себя. Она еще долго размышляла, вспоминала уроки истории и придумывала план спасения себя и всех, кто еще остался в живых. Несколько раз отчаяние и боль утраты захлестывали ее, и она горько рыдала, уткнувшись в собственные колени. Но впоследствии она успокаивалась, и в ее душе вновь зажигалась надежда. Она сама не заметила, как уснула.
Пейзаж был очень унылым. Иору окружали болота. Белые топи по сравнению с этим местом были просто райскими гущами. Небо серой мутью нависло, казалось, совсем низко над землей. Вдали послышались тихие голоса. Два мага с лазурными волосами вели за руки мальчика лет одиннадцати. Лицо ребенка показалось Иоре очень знакомым. Мужчины негромко переговаривались между собой, мальчик молчал. По обветренным лицам и одежде без каких либо изысков и украшений было видно, что эти люди живут в довольно тяжелых условиях. Все трое проследовали мимо Иоры, не обратив на нее никакого внимания.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});