Читать интересную книгу Лекции по общей психологии - Лев Ительсон

Это единство принципов переработки информации обнаруживается еще отчетливее, если использовать для их описания математическую теорию абстрактных пространств. Вы, конечно, знаете, что реальное пространство имеет три измерения, т.е. три направления, три оси («ввысь», «вширь» и «вглубь»). Его элементами являются точки. А линии, фигуры, тела строятся из разных сочетаний взаимных расположений точечных множеств по этим трем измерениям.

Представим себе теперь абстрактное (выдуманное, мысленное) пространство, в котором измерениями (осями) являются перцептивные категории. (Например, по оси «устройство» отображается фигура предмета, по оси «материал» — его тяжесть, упругость и т.д.). Конкретные перцептивные свойства будем рассматривать как «точки» этого пространства. Их значение определяется тем, на какую точку осей они отображаются. Любой конкретный воспринимаемый предмет можно будет представить как определенную конфигурацию этих «точек» в «перцептивном пространстве». И вот тогда окажется, что качественная целостность объекта определяется топологическими свойствами конфигурации этих «точек» в перцептивном пространстве (составом, соседством, замкнутостью, связью и т.д.). А качественная структура объекта определяется проективными свойствами (метрическими отношениями) этих конфигураций в перцептивном пространстве.

Теперь напомним, что перцептивные категории отображают основные типы объективных функциональных отношений. Отсюда явствует, что целостное отражение объекта сообщает о том, как он «ведет себя» в таких основных его отношениях к другим объектам, о каких дают информацию непосредственные чувственные данные ощущений. Так создается «в голове» словарь известных человеку предметов. Их перцептивные модели, хранящиеся в памяти, становятся как бы индикаторами, чувствительными к сигналам о появлении в окружающем мире определенных видов предметов. Стоит механизму целостного отражения обнаружить определенную перцептивную структуру, и чувствительная к ней модель срабатывает — мы воспринимаем объект определенного типа (яблоко, человека, стол и т.п.).

Таким образом, восприятие описывает мир в словаре имеющихся перцептивных моделей, разлагает действительность на структуры, соответствующие этим моделям. Мозг видит только то, что знает. Если встречается новый неизвестный объект, то мы все равно воспринимаем его в «словаре» имеющихся моделей. Например, как соединение частей, для которых уже есть модели, или в терминах имеющейся модели. Так, увидев впервые гепарда, мы воспринимаем хищника (обобщенное узнавание) с головой кошки, ногами собаки (имеющиеся модели) и т.д.

Доказательством того, что дело обстоит именно так, служат факты так называемого дополнения. Они заключаются в том, что восприятие как бы дополняет информацию, сообщаемую ощущениями, когда опознает предмет. Например, рисунок 17 мы воспринимаем как изображение собаки. Фактически это только разбросанные пятна неопределенной формы. Восприятие как бы «обрисовывает» изображение, добавляя в него то, чего «нет в ощущениях». Откуда же берется эта добавочная информация? По-видимому, из перцептивной модели «собачьей структуры», которая хранится в памяти.

Другая группа фактов, которая свидетельствует о том же, это так называемые «закрытые дополнения». Их суть иллюстрируется рисунком 18.

Восприятие как бы дорисовывает недостающие части заслоненных предметов. Откуда же оно берет информацию, нужную для такого «дорисования», и как объединяет «кусочки» в целостный предмет? По-видимому, без предположения об использовании имеющейся уже модели объяснить эти факты трудно. То же можно сказать о таких явлениях, как вписывание разных фигур в беспорядочные нагромождения облаков, о «лице», которое мы видим на лунном диске и т.п.

Те же факты говорят о том, что эти модели, по-видимому, носят какой-то обобщенный характер. Они представляют не склад «фотографий» отдельных конкретных вещей, с которыми мы встречались в жизни, а модели структурных свойств, отвечающие целым классам объектов. Об этом свидетельствует наша способность к обобщенному узнаванию (какой-то хищник, человек вообще, дерево вообще). Об этом же свидетельствует наша способность узнавать оригиналы в схематических рисунках, карикатурах и т.д. Об этом же, наконец, свидетельствует осмысленность восприятий. Мы видим не что-то, имеющее определенное устройство, материальные свойства и т.д., а столы, людей, здания, облака и т.п.

Именно этой чертой перцептивные модели отличаются от образов памяти. Память воспроизводит образ одного конкретного предмета. Перцептивная модель — структуру свойств целого класса объектов.

И снова в активе психики — резкое сокращение количества перерабатываемой информации. Перцептивные модели, разлагая мир на определенные классы чувственных объектов, снимают необходимость каждый раз заново конструировать вещи из исходных сенсорных данных. Чтобы отразить вещь такой, как она есть, оказывается достаточным добавить лишь информацию

о ее индивидуальных отличительных свойствах. Так психика справляется с лавиной сенсорной информации, которую несут ощущения. Разумеется, и здесь есть свои пределы ее возможностей. Эти границы проходят там, где структурной информации слишком мало (так удаленный лес виден лишь как текстура) или слишком много (так картина, рассматриваемая слишком близко, распадается на хаос цветных мазков).

ЛЕКЦИЯ XVI перцептивной деятельность

Структура и механизмы процессов восприятия.

Коррекция. Дополнение. Фильтрация. Узнавание и предметные значения. Обследование и вероятностные оценки. Формирование перцептивного образа

Итак, мы обнаружили, что восприятия отражают уже не характер непосредственного воздействия раздражителей на рецепторы, а определенные значимые объективные свойства, отношения и структуры внешнего мира.

Как же происходит этот процесс? Каким образом изменчивый, переливчатый, текучий поток ощущений перерабатывается в предметное, структурное, атрибутивное и целостное чувственное отображение предметов и явлений окружающего мира, т.е. в восприятия?

Если сопоставить поток ощущений с вещами и явлениями, которые его порождают, то сразу обнаруживается, что их взаимное отношение не является однозначным. Характер возникающих ощущений зависит не только от свойств самих вещей, но и от условий их восприятия, а также от свойств рецепторов. В результате устойчивые свойства вещей отображаются в изменчивых неустойчивых ощущениях. Так, например, спектр лучей, отражаемых предметом, зависит не только от цвета самого предмета, но и от цвета источника освещения. Поэтому белый лист бумаги является белым лишь на солнце. Под облачным небом он голубой. Вечером при свете лампы он желтый и т.д. Величина проекции предмета на сетчатке глаза зависит, как мы видели, не только от размеров предмета, но и от его удаленности. Проекция формы предмета на сетчатку зависит от угла, под которым его рассматривают. Наконец, смещение проекций предметов на сетчатке зависит не только от их движения, но и от движений глаза и головы.

Таким образом, даже важнейшие устойчивые объективные свойства вещей — их цвет, размер, форма, движение — отражаются глазом вовсе не однозначно. Тот же самый предмет может иметь «для глаза» разную форму, цвет, размер, движение, в зависимости от положения в пространстве, освещенности и движений глаз.

Далее. Вся совокупность раздражений, отображающих свойства вещи в целом, как правило, не имеет возможности достичь рецепторов. Стены закрывают от нас окружающее пространство. Вещи заслоняют друг друга. Гаптокинестезические свойства вещей (вес, толщина, напряжение и т.д.) обычно находятся вне пределов досягаемости соответствующих рецепторов. Ограниченность объема внимания не позволяет всем поступающим раздражениям достичь сенсорных полей и отразиться в ощущениях и т.д.

Поэтому мозаики ощущений, порождаемые вещами, как правило, не отображают полностью даже чувственных свойств этих вещей. В результате объективная целостность вещей при рецепции разрушается.

Наконец, информация о значимых (отличительных) признаках вещей перемешана в ощущениях со случайной, незначимой, побочной. Ощущения, вызываемые вещами, определяются прежде всего тем, какие воздействия этих вещей достигают рецепторов, а не тем, насколько существенны соответствующие свойства вещей. Так, например, в каждый момент времени отчетливо различается только тот участок вещи, который проецируется в глазе на желтое пятно (находится в поле фо-веального зрения). Аналогично, при прикосновении к вещи тактильные ощущения сообщают о свойствах лишь того участка, к которому мы прикасаемся и т.д.

Поэтому мозаики ощущений, порождаемые вещами, как правило, не отображают однозначно категорий этих вещей (т.е. перцептивных классов, к которым они относятся).