Рывок из последних сил и рука сжимается вокруг энергетического прута. Оскал и рычание дикого зверя, которым был я. Затуманенные глаза находят силуэт Вика, который стоит рядом со своей матерью в паре метров перед клеткой.
— Кажется всё, братец? — хохотнул я.
— Прости, — уже не слышу его слов, только читаю по губам.
Молниеносным движением руки он выхватывает с пояса кинжал и вгоняет собственной матери в глаз. Острие пробивает ей голову насквозь, но даже этого не хватает, чтобы убить наполненную магией Ллос жрицу. Она медленно поворачивает голову к сыну, но в руках того уже меч. Взмах и женщина медленно оседает на пол, а к клетке катится её голова. В глазах брата я вижу боль, ярость и дикую злость. Он смотрит мне в глаза, и я вижу, как они стали влажными.
— Я ненавижу тебя, паучиха! — орет он во все горло. — Ненавижу и презираю! Ты худшее, что случилось с нашим народом, тварь! Чтоб великое ничто сожрало твои паучьи потроха!
Жахнуло.
Волна темной энергии от клетки расползлась в разные стороны и мне даже стало чуточку легче. Боль со всего тела сконцентрировалась в татуировке и в нос ударил запах паленой плоти.
— Где мои шмотки? — прохрипел я, с трудом поднимаясь на ноги.
— Там, — мотнул головой Вик. — Поторопись, надо уходить.
Как жаль, что надевание брони не реализовано, как в играх. Закинул в нужные слоты и уже стоишь весь такой готовый к бою. Мне же пришлось сквозь боль и сильную слабость натягивать на себя сначала ботинки, а уже после всё остальное. Тут-то мне на глаза и попался кинжал Танатоса, который я уже привычно использовал вместо обычного, охотничьего.
— Ха, — вырвался у меня смешок. — Пошла ты к черту, тварь членистоногая!
Умирать не хотелось. Совсем. Но становится вместилищем для сущности Ллос тоже.
Замах, удар и острие кинжала вонзается в мою плоть, после чего одним резким движением срезаю татуировку в виде паутины. Шмат кожи падает на землю, а в голове взрывается сверх новая. И если до этого мне казалось, что я испытывал настоящую боль, то только сейчас осознал, как же ошибался. Не было мне дела, до бушующей магии около статуи. Не обращал внимание и на то ли вой, то ли крик. Лишь стоял на коленях, прижимая руки к ране, в попытке не провалиться в спасительную бессознательную тьму.
Внимание герои! Внемлите! Серый призвал в мир темное божество!
Встречайте Ллос!
Внимание, герой! Темные эльфы вас ненавидят!
Внимание, герой! Вы и любой член клана «Искры» объявляется кровным врагом темных эльфов.
Внимание! Ллос, великая богиня тьмы, заперта в статуе величия!
Вниманию всех темных эльфов! Найдите способ освободить свою мать!
— Ахахахахаха, — хриплый хохот вырвался из меня даже сквозь боль. — Ахахахахахах!
Были и еще оповещения, но в отличии от этих, они сразу терялись в интерфейсе.
— Серый, брат! — Вик оказался рядом со мной и протягивал какую-то небольшую мензурку. — Выпей, станет легче.
Даже если бы мог спорить, не стал бы. Та боль, что терзала моё тело, сносила все барьеры сознания. Я буквально вырвал её из рук дроу и опрокинул в себя за секунду. Даже, кажется, стекло на зубах хрустнуло. Зато буквально через секунду стало легче. Словно в жаркий день глотнул ледяной воды, ощущая ток ее очищения.
— Давай, приходи в себя, — похлопал меня по плечу Вик. — Одному мне не справиться.
Его слова отрезвили мгновенно. Боль отошла на задний план, да и так уже стала терпимой. Я поднял взгляд и отметил тела тех самых девушек, что сейчас напитывались мощью тьмы. Их корежило, ломало и изменяло. Плоть снова нарастала на их тела, но была уже черной и склизкой. Головы менялись в сторону чего-то мерзкого. Появлялись хелицеры, дополнительные глаза. Из спин с хрустом вырывались паучьи лапы, что оканчивались острыми когтями.
Но больше всего приковывала взгляд статуя Ллос. Сейчас она немного изменилась. Положение тела другое, как и лицо. О, этот взгляд! Полный ненависти! Она смотрел прямо на меня, но на этом все. Я ощущал его, чувствовал, как эта хитровыебанная тварь беснуется внутри, но ничего не может сделать.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Надеюсь, там ты и останешься, — хрипло выдохнул я. — А теперь займемся твоим выводком.
Вот, как бальзам на душу, эта её ненависть.
Внимание, герой, за вашу голову назначена награда!
Бойтесь тьмы!
— Да срать я на тебя хотел, — сплюнул я сгусток крови.
Следующее оповещение убрал, даже не читая. Некогда.
Вик в это время подобрал лежащий на земле Кхаэрос и встал сбоку от меня.
— Ну, понеслась!
***
— Ты ведь знал, что меня отправят на заклание? — стряхивая с лезвия меча зеленую кровь тварей Ллос, спросил я Вика.
— Да, — кивнул он отстранённо.
— Почему передумал?
— Ты спас мне жизнь, — пожал он плечами. — Не бросил там, где бросил бы меня любой другой разумный. Да, я дроу, но слово честь не пустой звук. А паучиха, что ж, там ей самое место.
Мы вдвоем стояли напротив её статуи посреди мертвых тел её детей. Именно так их обозначил интерфейс. Ну а ненависть в глазах статуи уже приелась. Хотя, душу грела, это да.
Спрашивать про Мириену у Вика не стал. Не сейчас. Да и он сам, наверно, не сможет объяснить, почему поставил мою жизнь, выше жизни своей матери. В любом случае, время покажет.
Место, где Мириена проводила ритуал, оказалось на приличном расстоянии от деревни дроу. Она не хотела, чтобы ей мешали её же сородичи. Всю власть себе, всю славу только для дома Малгохар. И это сыграло нам на руку. Так, даже и не знаю, смогли бы мы выбраться или нет.
— В клан примешь? — внезапным вопросом озадачил меня Вик.
Переспрашивать и что-либо уточнять не стал. Просто отправил ему запрос, который он принял спустя несколько мгновений. Запнулся, было, сперва, но после всё-таки решился.
— Об этом месте много кто знает? — спросил уже я.
— На данный момент двое, — криво усмехнулся он. — Уберу лишние источники магии, по выходу заблокирую дверь и всё, склеп готов.
— Тогда давай, наведем порядки, да на выход, — кивнул я. — Надоела мне эта недовольная рожа.
На всё про всё у нас ушло около часа. Убрать постарались действительно всё, что так или иначе, но фонит магией. Сожгли тела измененных девушек, а тело своей матери Виксарон взял с собой. По выходу, он, как и говорил, что-то сломал в механизме, от чего его заклинило и массивная каменная плита, толщиной в пару метров, наглухо перегородила проход. Дальше было еще три подобных, несколько развилок, часть из которых вела либо к обрывам, либо в тупики и наконец свежий воздух. Выбрались мы, если судить по карте, километрах в двадцать от деревни дроу. Дальше по густому лесу еще столько же, пока Вик не выбрал одному только ему понятное место. Здесь при помощи свитка, он полностью сжег тело матери, а прах отправил в полет парой непонятных слов. Я же стоял и смотрел, как черные песчинки разносятся ветром в разные стороны.
«Не пожелаю я тебе легкого посмертия, Мириена. Но хоть Вик не в тебя пошел и то ладно.»
Вик, кстати, задерживаться не стал. Развеял прах, развернулся на сто восемьдесят и неспешным шагом направился в сторону дороги. Глядя ему в след, открыл чат и перешел в личную переписку с Клименковым.
(17:09) Серый: баня водка шашлыки
(17:09) Майор: Сделаем.
Теперь можно домой.