Читать интересную книгу Созвездие Видений - Елена Грушко

Он сделал выпад. В реальном мире выпад такой силы испарил бы море средней величины… Выговцев, не пошевельнувшись, отвел удар. Трофимов понял, что их силы примерно равны. Требовалась хитрость, обходной маневр. И он даже придумал такой маневр. Это заняло доли, секунды, но как раз те доли, за которые он упустил инициативу. Выговцев успел выставить вокруг Трофимова барьер Сил, окружить его, как волка флажками и сейчас медленно сжимал кольцо.

Трофимов бросался вправо, влево, пробовал взлететь и уйти в землю. Ему это удавалось, но его Силы и соединенная Воля Земли гасились этим барьером. Он напрягся, попытался сконцентрироваться, собраться в острие. Острие гнулось, упираясь в непроницаемую преграду. А барьер сдвигался, утолщаясь и каменея.

Но в грохоте, слышимом только им двоим, странно прозвучали колокола — в церкви, в двух кварталах от «Шанхая», начиналась заутреня. В другой… в третьей… в десятой — по всему городу и за его пределами, сотни, тысячи молящихся в этот утренний час согласно вознесли свои мысли к небу. А где-то далеко муэдзин прокричал с минарета азан, и новые десятки тысяч молящихся распахнули свои сердца миру и добру. Трофимов уже чувствовал сдвигающиеся прямо перед собой стены барьера, когда их неумолимое движение замедлилось и остановилось.

Новые потоки Воли вливались в Трофимова. Ободренный, он вдохнул полную грудь воздуха и рванулся во все стороны одновременно. Барьер Сил с грохотом развалился и на Выговцева обрушилось все стремление миллионов людей к добру и счастью, собранное в кулак. Но еще многие, слишком многие продолжали спать в это утро. Смятый, раздавленный, уже почти утративший биологическую структуру, Выговцев выпустил калитку и все же собирая остатки Сил, отчаянно закричал: «Помоги, помоги!». Крик его, взметнувшись вверх, отразился от туч и лавиной накрыл больничный парк.

Наполеон дремал, сидя на скамейке. Изношенное сердце то замирало, пропуская такт, то начинало стучать снова. Наполеону было хорошо, уютно и тепло, как когда-то в молодости. Призыва о помощи он не услышал — почувствовал. Он даже не понял, кто и нуда зовет. Им просто овладел тот азарт, тот восторг смертной минуты, которая решает жизнь. Именно такие минуты способны сделать генерала — императором. Старик молодо вскочил и каждой клеточкой своего тела, всей волей, некогда двигавшей сотнями тысяч, рванулся вперед.

Изношенная биологическая структура не выдержала. Сердце лопнуло, и прошедшая свой цикл Живая Мысль всей мощью невообразимо древней Цивилизации обрушилась на Трофимова. Трофимов, уже физически прыгнувший на падающего Выговцева, был остановлен в полете. Из его глаз пропало все — «Шанхай», небо, звезды… Он очутился в непроглядной темноте и, кувыркаясь, летел куда-то в невероятную даль и с каждой секундой… часом… столетием?.. забывал, забывал и уже не понимал куда и зачем, а — главное — почему летит. И так продолжалось до того момента, пока учитель средней школы Трофимов не очнулся от какого-то нелепого и кошмарного сна на своей кровати в общежитии. Но сон не мог испортить ему настроения — сегодня вечером у него было назначено свидание с Катей. Он собирался сделать ей предложение и почему-то знал, что она не откажет.

В течение пасмурного дня в городской морг были доставлены два умерших без документов, подобранных в одном районе. Первый — старик, скончавшийся от инфаркта. Врач, производивший вскрытие, поразился, как этот человек еще жил с таким сердцем. Второго, молодого, настиг инсульт. Через положенное время их невостребованные тела были преданы земле за счет государства.

А ещё в это утро в разных концах Земли родилось два младенца. То есть, родилось, конечно, много больше. Но именно эти двое в одни и тот же миг сделали первых вдох и издали первый крик. Говорят, что именно в этот миг человек получает бессмертную душу!

1990. Калининград

Юрий Медведев

Яко Вертоград во цветении

В прославление Ее Сиятельства Тас-Кара-Су, горной реки, на чьих 6ерегах — от истоков до устья — блаженствовал в юности

Автор

1

— Вы спрашиваете, отчего именно ко мне ломится народ, а вот берусь гадать — не каждому, да? Во-первых, не гадаю, а пред-угадываю. Улавливаете разницу? Во-вторых, только тем предугадываю, кто в утешении нуждается, облегчении душевном. Скажешь человеку: «Ближайшая неделя обещает быть весьма значительной, только остерегайтесь замкнутого пространства, а лучше всего проживайте на даче», — и человек уходит умиротворенный. А бабахни ему в лоб: «В конце недели на вас свалится кирпичная стена вашего дома, потому как в дом врежется «КРАЗ» с бетонными панелями, посему остерегайтесь находиться в собственном жилище» — и глядь, поджилки затряслись у гражданина, в кармане валидол нашаривает. Один такой за мильтоном сгонял, жаждал пришить мне статью, да не пришивается: бесплатно предугадываю, знает сие весь Арбат…

Почему, вопрошаете, безвозмездно? Грош цена платным пророчествам и чудачествам. Вообразите: «И тогда сказал пророк расслабленному (сейчас бы выразились — парализованному):

— Собери среди близких и вложи мне в руку двенадцать златых монет — сразу тебя исцелю.

И собрали мзду с великим трудом, и в ладонь вложили пророкову, и тогда он расслабленному провозвестил:

— Встань и иди!

И страдалец восстал в ликованьи великом, и пошел, а пророк в своей комфортабельной келье, вечером, начертал в фолианте приходно-расходном: 7368 златых монет плюс 12 монет».

Улыбаетесь? Открытая у вас улыбка, достопочтенный Борис Тимофеевич… Что значит, откуда имя мне ваше известно, ежели впервые видимся? До журнальчика вашего от моей будочки, гляньте, шагов тридцать, не боле, верно? Вон и окошечко ваше с прошлого года немытое, да-да, на втором этаже. Подолгу засиживаетесь вечерами, случается, и до утра светится ваш абажурчик зеленый. Все тексты небось готовите, сюжетики обмозговываете. А кто комнатенку снимает в доме напротив, окно в окно? Кто даже привычки иные ваши постиг ну, к примеру, губу покусываете верхнюю, когда тяготит забота? да, это я, ваш, извините, сосед… И с творениями вашими знаком, не сомневайтесь. И «Державу» раздобыл у спекулянтов, и «Крепостную стену», и «Отсветы сверхъестественного» и «Беатрису» повезло ухватить. Глядишь, подфартит ближе к зиме — стану обладателем и последней вещицы вашей — «Яко вертоград во цветении»…

Как так не ваш «Вертоград»? Тибетская «Книга мертвых» тоже не ваша, но сумели же вы обнародовать этот шедевр в журнала своем, понемногу, частями, страничек двадцать-тридцать в номере, но зато растянули на целый год, перехитрили всех старцев из редколлегии — и тираж подскочил до восьмисот тысчонок, не так ли? С кем теперь ни начни о вас толковать, одно и то же в ответ: «А, это тот самый, значит, который «Книгу мертвых» недавно издал…» Прав, стало быть, гений: «Нам не дано предугадать, как наше слово отзовется…»

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});