Читать интересную книгу Хроника Великой войны - Дмитрий Крюков

Гамар едва сдерживал дрожь, колотившую тело. Даже в молодости, когда он ещё имел обыкновение обнимать девушек, не ощущал он подобного. Кровь волновалась в нем, вскипала в венах, заставляя руку беспокойно поглаживать рукоять меча.

Единорог чувствовал необычное настроение своего хозяина и резво пробирался через кусты навстречу надвигающемуся сражению.

Гхалхалтары и тролли в молчании следовали за предводителем. Они знали, что на их долю выпала нелегкая задача: незаметно прокрасться через лес, напасть на дракунов и, развеяв их, оттеснить фалангу лорда Толокампа. Шуметь было нельзя, ибо только внезапность могла дать им шанс на быструю победу над дракунами. Если те успеют подняться в небо и ударить вместе с ратниками – все пропало, придется отступать. Потому шли с предосторожностями.

С глухим рокотом скатывающихся по опавшей листве гигантских валунов многотысячная армада двигалась через лес. Звери забивались глубоко в норы или рвались в густые чащи. Птицы, тонко перекликиваясь, метались над головами. Гамар боялся, как бы они не насторожили дракунов, но он никак не мог повлиять на свободных, быстрокрылых птиц. Его злобные взгляды не могли прервать их полета.

***

Лорд Толокамп стоял на возвышенности, над лагерем. Ратники только просыпались. Они ещё не знали, даст ли им неприятель лишний день на возведение оборонительных траншей или нападет уже сегодня. Слышался скрежет надеваемой брони и лязг мечей, вытаскиваемых из ножен. Кое-где полыхнули костры и потянуло дымом. Командующий всмотрелся в высокую, непроницаемую стену леса. За ним – гхалхалтары.

Большая стая птиц с клекотом вырвалась из-за деревьев, заметалась. Толокамп нахмурился: "Неужели неприятель начал наступление? Что ж, тем лучше. Тот, кто нападает, несет большие потери".

***

Минуло четверть часа с момента ухода Гамара. Армия оживала, и вслед за её постепенным пробуждением набирали силу звуки. За стеной шатра слышались крики и громкое чавканье шестилапых ящеров боссонов. Перед Хамраком стояли новые военачальники – предводители тварских корпусов.

– В ваших руках – сила. Она даст вам власть над людьми.

Военачальники слушали, не шелохнувшись. Их застывшие, будто вылепленные из глины лица выражали внимание.

– Ступайте, – отпустил их Хамрак.

Некромант не был многословным: он не призывал к подвигам и к убийствам, но и предостерегать от излишней кровожадности было бесполезно. Таков был день.

Военачальники поклонились и вышли, и с их уходом оборвалась ещё одна нить, сдерживавшая рвущуюся мощь войны. Приказания были отданы. Твари должны были двинуться в бой. Хамраку оставалось только выйти наружу и лицезреть самое страшное и глупое творение его гениального разума, ибо именно он разработал диспозицию.

***

Отражения разнородных тварей уродливо полоскались в прозрачной, размеренно текущей воде. Они в нерешительности топтались у берега, ожидая повелений. От входа своего шатра барон Ригерг увидел троих всадников. Горделивым аллюром они подскакали к низшим и смешались с ними. Шестилапые ящеры, боссоны, замычали ещё громче. Ригергу почудилось, что все твари вдруг разом покачнулись. Крайние неожиданно для самих себя внезапно сорвались в реку. Завизжав от леденящего прикосновения ненавистной им воды, низшие рванулись обратно, но задние уже теснили их и загоняли дальше в Обру. Тогда они бросились вперед, желая как можно скорее пересечь отвратительную реку. Кружево брызг и всклокоченной пены обволокло толпу тварей. Казалось, река вышла из берегов и захлестнула редколесье. Мокрые, стряхивающие с себя гроздья капель передовые твари выбрались на противоположную сторону. Их радостный крик взметнулся к небесам, полетел к Устургу и отразился от городских стен кличем кареновских отрядов.

Через решетку редколесья Ригергу было плохо видно вражеские построения, но он различил, как нечто непомерно большое всколыхнулось, поднялось и повалило навстречу рвущейся толпе обезумевших тварей.

– Захватывающе, – усмехнулась сидящая рядом Гахжара.

– Да уж. Уверен, что твари не справятся одни и мне тоже скоро придется оказаться там, – барон указал рукой на противоположный берег.

Даже яростный рев сближающихся отрядов не мог перекрыть жалобного треска сметаемых деревьев. Обрушивающиеся стволы давили мелких тварей. Боссоны вминали их в землю. Наемники-гномы были уже близко. Орудуя топорами, они стремительно расчищали себе дорогу.

– Вот, смотри, сейчас начнется самое интересное, – хмыкнул Ригерг, взглянув на жену.

Глаза её были распахнуты, и в них горела звериная кровожадность, жутко оттеняющая красоту её миловидного лица. У неё было все: наряды, драгоценности, деньги, но ни за какие богатства не могла она увидеть того, что происходило теперь. Гахжара ловила момент и пыталась по-настоящему насладиться захватывающим зрелищем. Ригерг смутился и быстро отвел взор.

В хаосе криков он различил перемену. Сошлись? Барон поднял глаза. Опыт воина не подвел его – точно, сшиблись. Гномы раскидали первый ряд ослепленных яростью тварей, но тут на них налетели боссоны. Вторая волна низших заставила гномов податься назад. Бой углубился в редколесье. Ветви деревьев сетью опутывали дерущихся, валили их с ног. С грохотом рухнул подрубленный боссон. Предсмертный его рев задрожал у Ригерга в ушах.

***

Когда Карен увидел гибель одного из исполинских шестилапых ящеров, он решил ввести в бой корпус орков, стоявший севернее места схватки.

– Лети скорее! Чтобы вдарили во фланг! – закричал лорд дракуну, пытаясь перекричать разрастающийся шум битвы.

Последние слова курьер уловил уже возносясь в небо.

Карен проследил, как дракон с головокружительной быстротой, почти в вертикальном положении, набирает высоту. Крики вновь взбудоражили слух. Лорд метнул разгоревшийся взор в сторону редколесья. Размахивая топорами, гномы держали надежную оборону, против которой даже гороподобные чудища были бессильны. Многие из тварей попадались в сделанные накануне ловушки.

Крики донеслись и с другой стороны. Карен обернулся на север – орки пошли в наступление. Их тщедушные, вертлявые тела, обтянутые сухой зеленой кожей, худые тростинки рук, сжимавшие бесполезные палки, в другой раз могли бы вызвать смех, но их было более трех тысяч и, сплотившись, они неотвратимой орущей волной катились на врага. И тогда твари заметались, разрываясь между двумя огнями. Наемники-гномы перешли в наступление, тесня низших обратно в ненавистную им реку. Силы тварей умножились страхом перед водой и, будучи не в состоянии оказать сопротивление умелым наемникам, они ринулись на хилых орков. Гигантский боссон бурым волнорезом врезался в толпу орков.

В это время до слуха Карена долетели отдаленные, приглушенные грохотом близкого сражения, крики. Лорд привстал в стременах, вытянул шею и заметил оживление на другом берегу, в том месте, где лес особенно близко подступал к реке.

***

Граф Этельред быстро выпил приготовленное ему снадобье и вновь выпрямился в седле, уставившись на поле. С одной стороны оно было ограничено рекой, с другой зажато лесом. Наступающим ордам было не уместиться на этом узком, в двести шагов, пятачке. Они ломились прямо через лес, живой массой сметая кустарники и целые деревья. Этельред близоруко прищурился, стараясь различить, нападающих.

– Скажи-ка, молодец, кто там?

– Твари, ваша милость, – ответил верный оруженосец графа Винфильд.

– Хорошо. Тогда попытаем счастья, – повеселел Этельред.

Боль, терзавшая его грудь, отступила под воздействием целебного отвара и это вселило в графа радость, хотя опыт подсказывал, что твари все равно одержат верх.

Граф обернулся в седле, насколько позволяли ему громоздкие, начищенные до блеска доспехи. На кривых улочках Атарвила застыли в немом ожидании рыцари. Кроваво переливались в лучах молодого солнца их латы.

– Копья наизготовку! Впере-е-ед! Во славу Королевства Трех Мысов! – надрывно закричал Этельред.

Протестующе заметались в его горле голосовые связки, и граф почувствовал, что разом охрип. Однако рыцари уже пришли в действие. Одновременно вздыбились шесть сотен копий, недобро сверкнув сталью наконечников; со скрежетом опустились шесть сотен забрал, скрыв розовые лица людей холодной непроницаемой завесой. Грузные боевые кони тронулись, звеня навешенными на них чепраками. Обремененные тяжелой ношей, они набирали скорость медленно. Впрочем, рыцари не торопились: громкому беснованию диких тварей они рассчитывали противопоставить спокойствие мастерства. Противники сближались лоб в лоб.

***

Верховный Маг гхалхалтаров Гархагох зорко наблюдал за разворачивающейся перед его взором цепью тварей. В дикой жизни эти разнородные существа были совершенно несовместимы и давно бы загрызли друг друга, но воля и телепатия предводителей-гхалхалтаров надежно сплотила их, разделив по отрядам. И каждая тварь в отряде рвалась теперь в бой, желая наконец безнаказанно удовлетворить свои притупленные до того звериные инстинкты. Перегородив все пространство от берега до леса и продираясь прямо через густые, хлесткие заросли, низшие мчались на врага.