Пятый неправ. Рыси – дети кошки, а не суки. Коты быстро сомкнули ряды, и над павезами заискрились наконечники глеф и алебард. Вот так лучше. Хрен его знает, что там впереди творится. Узкая улочка изгибается под сильным углом. Что происходит – непонятно, и я не хочу это выяснять. Сейчас будет ясно и так. Если воины новых верных баронов справятся, то мы пойдем дальше. А если нет, то мы встретим в удобном для нас месте мятежников. Кстати, вот и они.
– Бой! – проревел Пятый.
Рой арбалетных болтов снес пару десятков выскочивших из-за угла пеших мятежников. Отлично. А вот это…
– Держать строй! – опять закричал Пятый.
Несколько всадников вылетели на котов. Дикое ржание пронзаемых пиками лошадей. Крики стаскиваемых с коней воинов. Впрочем, это продолжалось недолго.
– Дальше, – последовала новая команда Пятого.
Коты шагнули одновременно вперед. Линия щитов продолжала сохранять нерушимость.
– Вы приговариваетесь к немедленной казни топором. Вам есть что сказать?
– Ненавижу, – выплюнул граф. – Ненавижу тебя и твою шлюху. Она сдохла, сдохни и ты.
– Увести, – скомандовал мажордом гвардейцам.
Жаль. Жаль, что коты тогда его не добили. Это было бы лучшим вариантом для графа. Его смерть и смерть его воинов на твоей совести, король. Зачем ты унизил графа несколько лет назад? Зачем ты…
– Маркиз эл Керо, предстаньте перед судом.
Маркиз. Подлец и мерзавец. Когда его вытаскивали ребята Мирса из роскошного особняка, он предлагал им деньги и молил о пощаде. Пощаду он получил. Деньги потерял. Был отправлен на спешно организованный фильтр. Одно маркиз не учел, что о его подвигах во время мятежа расскажет один уцелевший гвардеец. Как раненых воинов, оставшихся верных королю, поднимали на пики люди маркиза. Маркиз считал, что все мертвы, что никто не остался в живых. Остался. Один все же остался. Его спрятала служанка, и гвардеец все видел. У него хватило ума не выскочить на залитый кровью двор, чтобы доблестно умереть. А может, помешало отсутствие одной ноги. Кто знает?
– Вы приговариваетесь к немедленной казни топором. Вам есть что сказать?
– Ваше величество, пощадите. Я не виноват! Не виноват!
– Увести.
Крики маркиза затихли в коридоре.
– Барон эл Юло, предстаньте перед судом.
Я хмыкнул. Барон. Какой это барон? Это сопляк, который по глупости оказался замешанным в мятеже. Эта Альза была красивой женщиной, очень красивой. Сопляк влюбился и пытался всеми способами обратить на себя внимание. Обратил. Попал в ее постель и потом открыл ворота города графу эл Асмо. Граф его отблагодарил ударом в челюсть. Граф ненавидел барона за предательство. Нет, не так. Граф ненавидел барона за то, почему он предал короля. Барона нашли в королевской тюрьме, куда он был помещен сразу после захвата города. Альзе барон был неинтересен как мужчина. Он был ей интересен как начальник караула одних из ворот.
– Вы приговариваетесь к немедленной казни топором. Вам есть что сказать?
– Простите меня, ваше величество, – наклонил голову сопляк. – Я виноват, и я заслуживаю смерти.
Барона, а не сопляка увели. Жаль парня.
– Барон эл Сота, – предстаньте перед судом.
Этого не знаю. Я с котами прорывался в королевский дворец. Связник передал, что гвардейцы завязли. Македон особых талантов при штурме столицы не проявил. Да и штурма не было. Горожане не были настроены идти в ополчение. Стены практически были без охраны. Да и ребята папы Мю нагло днем захватили одни ворота и смогли их удержать до подхода подкрепления из новых верных баронов. Те еще энтузиасты. Что им Македон ни предлагал, соглашались на все. Правильно. Верность нужно доказывать кровью.
– Вы приговариваетесь к немедленной казни топором. Вам есть что сказать?
Барон покачал головой и удалился, сопровождаемый гвардейцами.
– Не надоело?
Надоело, но надо. Надо на это смотреть. Тем более что я сижу на галерке. Партер забит новыми верными. Они встречают одобрительным гулом каждое решение суда. Вру, не все, но встречают. Скоро из их рядов выйдут новые придворные вместо старых. Я не наслаждаюсь действом, я смотрю за Кертом. В последнее время его поведение мне очень не нравится. На поле боя Керт, насколько я смог это заметить, вел себя грамотно. В гущу событий безрассудно не лез. То, что он после битвы не умчался в свой замок к Чейте под бочок, оставив своих воинов в распоряжении Горма, меня уже насторожило. А при штурме Бориты у него прорезались суицидальные наклонности. Старался быть затычкой в каждой бочке. Хорошо, что я заметил повышенную нервозность Керта и прикрепил к нему пяток Рысей. Такое впечатление, что он ненавидит этот город. Ненавидит истово и самозабвенно. Наверняка его мать умерла здесь. Пару раз я пытался его разговорить, но он отмалчивался. Что мне теперь, пытать его? А коты один раз спасли ему жизнь. После моего тонкого намека Горм навешал Керту люлей и отправил в тыл под присмотр Шейка. Тот по дурости получил серьезную рану и не мог участвовать в веселье. Керт нехотя провел в обозе несколько дней, подлечился от парочки легких ран, это о птичках. Пятый намекнул Раде, что быстрое излечение нежелательно, вот страдалец на голову и провел в тылу все оставшееся до конца наведения порядка в городе время.
Городские бои такая вещь, что от удара в спину не застрахован никто. Сама столица была захвачена за сутки, но еще неделю чистка закоулков продолжалась. Оставив для этого увлекательного дела пару тысяч воинов от новых верных южных баронов, Македон с остальными отправился наводить конституционный порядок на запад королевства. Гвардейцы в этом деле участия не принимали. Они разбирались с дворцом. Правильно. Карателей по определению никто не любит. Пусть ненавидят анархистов и южан, а остальные белые и пушистые. Кстати, Македон порядок навел быстро. Неделю назад как вернулся. Никакого серьезного сопротивления не было. Некому было сопротивляться. Замки семьи погибших сдавали под слово. Македон обещал, брал замок и всех желающих отправлял в изгнание. Папа Мю не мог ему в этом помешать, да и находился вместе с канцлером в столице, вынюхивая все подробности и участников мятежа. А если честно, то Валит и не хотел мешать. Охотник разбирается с врагами, а не с их родными. Бывают исключения, но очень редко. Бывают. К черту все. Она была врагом.
– Влад, – потряс меня за плечо Третий. – Все закончилось.
Я осмотрелся – действительно все закончилось. Скамья с подсудимыми опустела. Довольные увиденным зрелищем, зрители перешептывались и время от времени кричали здравицы королю. Тому это было глубоко фиолетово. Эран Первый встал и в сопровождении гвардейцев покинул зал.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});