Читать интересную книгу Люди из забытого времени - Эдгар Берроуз

В течение трех последующих дней мы продвигались вперед очень медленно. Сомневаюсь, прошли ли мы десять миль за эти три дня. Страна была полна опасностей, и мы проводили все время, спасаясь от различных крупных хищников, почти непрерывно преследовавших нас. Ящеров было немного, но количество других хищников, казалось, все увеличивалось, а встреченные нами ящеры были необычайно огромны. Я никогда не забуду огромный экземпляр ящера, ощипывавшего побеги водяных растений в мелководье большого озера. Высота его над поверхностью воды была не менее двенадцати футов, а длина от головы до кончика хвоста — почти сто футов. Головка его была несоразмерно мала, туловище лишено брони, но его огромные размеры производили устрашающее впечатление. Наблюдения над жизнью Каспака привели меня к выводу, что это гигантское создание вряд ли нападет на нас, но тем не менее я приготовился к стрельбе и стал осторожно отступать, прячась среди листьев. Но Эйджер только засмеялась и, подобрав палку, побежала к великану с громким хохотом. Маленькая головка, возвышаясь на длинной шее, гордо поглядывала во все стороны в поисках виновника беспокойства. Наконец, глаза чудовища разглядели крошечную фигурку Эйджер, а девушка в это время швырнула палку в миниатюрную голову. С криком, напоминавшим блеяние овцы, колоссальное чудовище шлепнулось в воду и погрузилось в нее с головой.

Вспомнив свой колледж и книги по палеонтологии, которые мне давал читать Боувен, я понял, что видел никого иного, как диплодока, ящера верхнеюрского периода. Но как не похож был живой диплодок на несовершенные реставрации Хатчера и Холланда! Я считал, что диплодоки были сухопутными животными, на самом же деле они частично превратились в земноводных. Впоследствии я не раз встречал этих гигантов, и всегда, будучи потревоженными, они искали спасения в воде. Если не считать гигантского хвоста, у них не было оружия для защиты, но этим хвостом они могли нанести такой сокрушительный удар, который ошеломил бы и изувечил даже пещерного медведя. Это были глупые, ленивые животные — одни из немногих в Каспаке, которые сами по себе не представляли опасности.

Три ночи мы провели на деревьях, не находя подходящих пещер или иных убежищ. Мы были здесь в безопасности от нападения крупных наземных хищников, но маленькие летающие рептилии оставались постоянной угрозой. Но они не пугали нас так, как пугали ужасные создания, бродившие по поверхности земли.

К концу третьего дня мы с Эйджер могли уже довольно легко объясняться, и это было несомненным облегчением для нас обоих, особенно для Эйджер. Теперь она задавала множество вопросов и делала бы это непрерывно, если бы я, понимая, что наше спасение зависит от быстроты, с которой я получу необходимые сведения о географии и обычаях Каспака, не прерывал ее изредка своими контрвопросами.

Я безмерно наслаждался, слушая ее вопросы и отвечая на них: так полна была она удивления от моих рассказов о мире за пределами Каспака. Казалось, она верила мне, хотя мои рассказы должны были показаться ей совершенно невероятными, так как ей никогда и не снилось, что есть жизнь за пределами Каспака.

Ее вопросы были безыскусными, но в то же время показывали тонкий ум и проницательность, казалось бы, несвойственные человеку ее возраста и воспитания. В конце концов я решил, что моя маленькая дикарка — очень любознательная и общительная особа, и не раз благодарил судьбу, скрестившую наши пути. От нее я узнал многое о Каспаке, но все еще оставалась неразрешенной задача, ставившая в тупик Боувена Тайлера, — полное отсутствие детей среди человекообразных, получеловеческих и человеческих племен, с которыми он, да и я тоже, встречались на противоположных берегах большого внутреннего озера. Эйджер пыталась что-то объяснить мне, но было ясно, что она не понимает, как такое естественное явление может казаться непонятным. Она говорила мне, что среди Галу есть несколько детей, что она сама была ребенком, но что большинство из ее народа пришло, как она сказала, «кор-сва-джо», то есть «с начала», и как все они делают, произнося эту фразу, она широким жестом указала на юг.

— Когда-то, — объяснила она, тесно прижавшись ко мне и шепча мне на ухо, в то же время бросая настороженные взгляды по сторонам, чаще всего на небо, — когда-то моя мать прятала меня, чтобы я не попала к Вайеру, который придет ночью и унесет меня в Оо-ох. — И девушка испуганно вздрогнула, произнося эти слова. Я постарался уговорить ее рассказать мне больше. Но ее ужас был так велик, когда она говорила о Вайеру и земле Оо-ох, где они раньше жили, что я наконец отказался от расспросов. Но я узнал, что Вайеру уносил только девочек и женщин Галу, которые пришли «с начала», все это было удивительно и непостижимо, но я подумал, что Вайеру был созданием воображения — демоном или богом ее племени, вездесущим и всевидящим. Это привело меня к выводу, что у Галу была своя религия, и последующие ответы на мои вопросы подтвердили это. Эйджер в почтительных тонах рассказала о Луата, боге тепла и жизни. Его имя «Луата» — состояло из двух других слов: «Луа», что означало «солнце», и «ата», что могло значить «яйцо», «жизнь», «молодежь» и «рождение». Эйджер добавила, что они поклоняются Луата в виде огня, солнца, лиц и других предметов, означающих тепло или воспроизводство жизни.

Я заметил, что, когда я зажег костер, Эйджер начертила в воздухе перед собой указательным пальцем равнобедренный треугольник; так же она поступила и утром, на восходе солнца. Вначале я не придавал этому значения. Но после того, как мы смогли разговаривать и она объяснила мне свои религиозные представления, я понял, что она чертит знак треугольника, как христиане делают знак креста. Короткая сторона треугольника при этом всегда была вверху. Объяснив мне это, она указала на свои золотые браслеты, на золотой набалдашник ножен и на обруч, окружавший ее правую ногу под коленом — везде был орнамент, выполненный из равнобедренных треугольников, и теперь, после ее объяснения, мне было ясно назначение этих наивных геометрических фигур.

Мы находились теперь на территории Банд-лу («людей, вооруженных копьями»). Боувен упоминал в своем рассказе об этих людях как о некой аналогии так называемых кроманьонцев верхнего палеолита, и мне было очень любопытно посмотреть на них. Я видел их и отнюдь не был разочарован. Мы миновали земли Сто-лу и теперь с постоянными стычками буквально продирались через стаи диких зверей. Спустя два дня мы решили остановиться на ночь несколько раньше обычного, так как достигли полосы скал, протянувшихся с востока на запад, в которой были многочисленные и удобные пещеры. Мы оба очень устали, и вид этих пещер, из которых многие можно было защитить перегородками, заставил нас остановиться до следующего утра. Пятиминутное изучение местности открыло нам пещеру высоко на склоне скалы. Пещера идеально соответствовала нашим целям. Она начиналась небольшим выступом, на котором мы разожгли свой костер. Вход в пещеру был так узок, что мы могли проникнуть туда только ползком, а внутреннее помещение оказалось высоким и просторным. Я зажег факел и осмотрелся: насколько я мог видеть, пещера всюду переходила в глухую скалу.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});