Читать интересную книгу Агентство «Золотая пуля-3». Дело о вдове нефтяного магната - Андрей Константинов

— Что вам тут надо? Кто вы? — почти вежливо спросил он. Звуки его голоса бухали по моим барабанным перепонкам, как фанфары военного оркестра.

— А… Я… — Мой мозг потихоньку идентифицировал этого мужика с «молнией» и искрами из глаз. Жаль, что это была не гроза. — Я из риэлтерской фирмы «Фазенда»… Кажется, этот участок продается… Мне соседи сказали…

— Документы есть?

Я попытался пошевелиться, но у меня ничего не получилось — эта очкастая сволочь успела меня связать. «А то ты не проверил!» — подумал я и на всякий случай замямлил:

— У меня нет… Я дома оставил. У меня тут дача недалеко, на Широкой улице… А вы кто — хозяин?

— Риэлтеры через забор не лезут… — мудро заметил очкарик и, словно прочитав в моих глазах упрек насчет проверки документов, полез в мой карман. — Сейчас разберемся…

В его руках появились мой мобильный телефон и портмоне. Открыв его, он достал удостоверение и присвистнул:

— Риэлтер, значит… Из Агентства журналистских расследований? — Он смачно сплюнул на пол. — Твою же душу мать…

Я прикрыл глаза, пока он смотрел на меня, играя желваками.

— Что дальше? — обратился он то ли ко мне, то ли к себе.

— Был у меня знакомый, — сказал я невинно, — промышлял по молодости скромным разбоем. Ходил вечерами на плохо освещенную платформу станции «Пискаревка» и вырывал из рук зазевавшихся дачниц хозяйственные сумки. Все было хорошо, и он даже ни разу не попался, но однажды в такой вот выхваченной сумке он нашел запечатанную папку с грифом «Совершенно секретно». «Что дальше?!» — спросил он таким же тоном, как и вы, любезный… — Мужик посмотрел на меня с изумлением. — Кстати, в КГБ, куда он отнес свою страшную находку, рассчитывая на серьезное поощрение, его сильно побили, а потом сказали, что это — все шифры Северного флота. Долго он искал впоследствии ту злосчастную «дачницу», но это уже совсем другая история… Вам солнце глаза слепит, что вы в очках?

Мужик мотнул головой и, сорвав с себя шапку, быстро затолкал ее мне в рот. Потом вылетел из комнаты, крепко заперев дверь и прихватив мой мобильник. Я решил осмотреться. В доме было темно, сквозь заколоченные ставни пробивались узкие полоски света. Остатки обоев, полуразваленная печка, под которой сиротливо краснел спиралью доисторический рефлектор, да сломанный стул — вот и вся обстановка, не считая пружинной солдатской койки, к которой я был привязан. Причем привязан так себе — руки стянуты нешироким ремнем и прикручены к хлипкой спинке, ноги связаны моим же шарфом, один конец которого примотан к сетке.

Послышались какие-то звуки, будто кто-то звенит ключами или бряцает кандалами. А потом под полом что-то бухнуло, и оттуда донесся загробный голос:

— Иваныч? Заводи свой драндулет и срочно сюда!.. Случилось! Сладились мы, вот что случилось!.. Как же, блядь, он выключается?…

Я был очень горд, что мой старенький «Сименс» работает даже в подполе, а в том, что незнакомец воспользовался именно им, я не сомневался — последняя его фраза могла относиться только к моему непокорному телефону.

Однако пора было прощаться с этим гостеприимным домом, и я стал принимать меры. Обернувшись, я увидел металлические шарики на спинке кровати. На одном из штырьков шарика не было — торчал только штырек с резьбой.

Я выгнулся, насколько возможно, стараясь зацепить кляп за этот штырек. После нескольких неудачных попыток шапка наконец зацепилась, и я смог отдышаться, а также прошептать несколько приличествующих случаю слов. После пяти-шести рывков мне удалось отодрать шарф, связывающий мои ноги, от сетки. Теперь нужно было дотянуться до рефлектора.

Сам себе напоминая Бонивура, я сполз с кровати, сильно рискуя вывихнуть плечо, но другого выхода у меня не было. Мужик пока что глухо бряцал в подвале чем-то металлическим, но я прекрасно понимал, что он вот-вот вернется.

Наконец мне удалось задеть рефлектор носком ботинка и немного подвинуть его к себе. Шарфик был уже и так безнадежно испорчен, поэтому, прислоняя его к раскаленной спирали, я думал только о джинсах. Шарф меня не подвел и быстро стал тлеть — через несколько мгновений я освободил ноги.

С грацией беременной каракатицы (которую я, кстати, никогда не видел, но почему-то ярко себе представлял) я взгромоздился обратно на кровать. В прихожей что-то грохнуло. Отчаянно спеша, я совершил какой-то невероятный кульбит, кувырнувшись вперед и пропустив ноги между связанных рук. Труднее всего проходила задница, но дверь уже открывалась, и я прибавил темп. Пытаясь отдышаться, я стал грызть ремень, связывающий руки, но дверь уже открылась, и мужик удивленно протянул:

— Прям Давид Копперфильд какой-то! Ну сейчас мы тебя покрепче прикрутим…

Он вытянул руки вперед, видимо, опасаясь, что я двину его свободной ногой, но я неожиданно обнаружил, что, благодаря моим усилиям, спинка кровати совершенно расшаталась, и в моих связанных руках, откуда ни возьмись, появился выскочивший из нее прут.

Нужно ли говорить, что я вложил в этот удар всю силу, на которую был способен. Он пришелся прямо по очкам, которые разлетелись на кусочки с таким хрустом, что я даже немного пожалел нос, на котором они сидели.

Мужик рухнул на пол, обливаясь кровью, а я помчался к дверям, разыскивая по дороге что-нибудь, обо что можно было бы разрезать ремень.

Выскочив в предбанник, я тут же наткнулся на топор, который после недолгой борьбы согласился укрепиться между моими дрожащими коленями лезвием кверху. Через пару минут руки оказались на свободе. И первое, что они сделали, это торопливо забили крест-накрест свою несостоявшуюся темницу с пленником внутри.

Вогнав по самую шляпку последний здоровенный гвоздь, больше напоминающий сваю, я вспомнил, что вместе с мужиком замуровал и мобильник. Я был сильно разочарован своими умственными способностями, но сил на его извлечение у меня уже не было.

Я бросился к входной двери и попытался ее распахнуть, но тут меня ждало еще одно разочарование. Она была заперта, причем с моей стороны не было замка — просто замочная скважина и никакого ключа… Пришлось вернуться за топором.

Но только я как следует размахнулся — за дверью послышались голоса.

— Может, там уже засада, а, Иваныч? — услышал я молодой срывающийся голос.

Я замер, а невидимый Иваныч рявкнул:

— Тихо ты! Старый, у тебя ключи? Нужно было убираться. Но куда?

Снаружи зазвенели ключи, и я попятился назад. Слава Богу, Старый не помнил, какой именно ключ подходит к этому замку. Поэтому у меня было несколько лишних секунд на исчезновение. Продолжая пятиться, я лихорадочно осматривал все щели, куда можно было бы запихнуться. Но все имеющиеся в наличии были для этого непригодны. Вдруг моя нога запнулась обо что-то, и я, невольно вскрикнув, повалился на пол, как куль с дерьмом. Перед моим носом оказалась щеколда на крышке подпола. Снаружи все затихло, и третий голос осторожно сказал:

— Вроде ноет кто-то…

— Открывай! Быстро! — скомандовал Иваныч.

Совершенно не соображая, что делаю, я откинул крышку подвала, швырнул туда топор и скользнул следом, больно ударившись обо что-то большое и остроугольное.

* * *

Задержав дыхание, я прижался к какой-то стенке — на ощупь казалось, что она сложена из деревянных или фанерных панелей. Мне приходилось сдерживаться, чтобы не застонать, — нога болела страшно, и штанина, насколько я мог убедиться, основательно намокла от крови.

Дрожа от напряжения, я отыскал на земляном полу топор и попытался нащупать какую-нибудь скобу на внутренней стороне крышки, чтобы запереть ее изнутри. Но ничего такого мне не попалось, и я просто сжал топор покрепче и прислушался.

Наверху топтались несколько человек. Пару раз они наступали на крышку, не пытаясь ее поднять, но я понимал, что рано или поздно они ее все-таки поднимут. И что тогда будет…

Шаги удалились куда-то влево, и голоса принялись негромко переговариваться. Я осторожно провел ладонью по стенке и обнаружил, что по высоте она заканчивается чуть ниже моего роста. Нагнувшись и пошарив руками по сторонам, я определил, что стою в узком проходе между штабелями каких-то ящиков. Вспомнив рассказ пчеловода, я понял, что это те самые ящики с оружием. Такое соседство подействовало на меня угнетающе. Зато обрадовало другое — на крышке одного из ящиков я нащупал что-то продолговатое и шершавое. Какая удача — это был фонарик! Есть Бог на свете!

Включив фонарик, я мгновенно оценил обстановочку — этот подпол был полноценным филиалом главного оружейного склада ЛенВО, на котором мне как-то приходилось бывать. Обширная, метров на тридцать квадратных, площадь была битком забита ящиками с гранатами, запалами, автоматами Калашникова и запчастями к ним. Между ящиками были оставлены узкие проходы, что меня несколько обнадежило, — здесь можно было держать оборону и с одним топором. Даже если у них было огнестрельное оружие, вряд ли они рискнули бы его применить, учитывая начинку подвала. Подумав об этом, я поостерегся осматривать подробно весь арсенал, поскольку был не очень-то опытен в отношении оружия.